– Нет, все так же ничего. Она не перезвонила в обещанное время. – Ночной Змей вытащил телефон и нахмурился. – Позвоню ей сам. Только сначала… – он сделал паузу и театрально вздрогнул, – загляну в Комнату страха.
Циклоп тихо засмеялся.
– Найди меня, как только Джин доберется, – сказал Ночной Змей, развернулся и исчез в клубах серного дыма.
Циклоп остался один, в коридоре, пахнувшем свежим деревом, дезинфицирующими средствами и новой электроникой. Эти запахи смешались с ноткой свежего осеннего воздуха… и серы.
Скотт прошел по коридору, затем через фойе в гостиную с кожаными креслами и камином. Больше половины своей жизни он провел в этом доме, где учился контролировать свою смертоносную силу. Под одной крышей тут умещались школа, тренировочный центр и убежище для мутантов. Родной дом.
«Здесь я встретил Джин».
Вчера, когда он услышал по телефону ее голос и узнал, что она жива, ему показалось, что сердце вот-вот разорвется. Всю жизнь Скотт Саммерс приучался держать все в себе. Свою силу, свои эмоции. Джин была единственным человеком, которому он открылся, тем, кто заставлял его отчаянно смеяться и плакать. Его половинка как в жизни, так и в команде Людей Икс.
Когда она «умерла» в битве с Магнето, его эмоции будто отключились. Циклоп больше не позволял себе ничего чувствовать. В глубине души он был уверен, что если поддастся печали, прочувствует сердцем свою потерю, то сломается.
Но теперь она вернулась. Скоро они будут вместе. Как там сказал Ночной Змей? Новое начало.
Скотт Саммерс заплакал. Он привалился к двери и сполз на пол, его тело тряслось от рыданий. Поднеся руку к глазам, он прижал к лицу алые кварцевые солнцезащитные очки. Даже сейчас, охваченный бурей эмоций, Скотт помнил, как опасны его оптические лучи.
Он скоро снова увидит Джин. От осознания этого скручивало желудок… от предвкушения… И все же…
Она изменилась. С тех пор как разбился шаттл, между ними появилась некая дистанция. Иногда Джин казалась ему высшей формой жизни, такой же непохожей на него, как…
Пораженный внезапной тревожной мыслью, он застыл на месте.
«Как мутанты не похожи на обычного человека».
Он покачал головой. Неважно. Все это неважно.
А важно то, что Джин вернулась, и, пока они вместе, все устроится само по себе.
«Она жива».
Циклоп поднялся на ноги, отряхнул куртку. Посмотрел на дверь, на которую опирался, провел пальцами по табличке.
ПРОФЕССОР Ч. КСАВЬЕ
На мгновение Скотт задумался о том, что ждет его впереди. Потом зашагал к входной двери, вышел на лужайку и вгляделся в небо.
Джин Грей парила над окрестностями Уэстчестера. Ее алые волосы развевались как хвост кометы. Девушка поддерживала вокруг себя мысленный щит, скрывавший ее от взглядов зевак. С земли можно было заметить только что-то вроде падающей звезды – явление не часто заметное в дневное время, но все же безобидное.
Джин с удовольствием вдохнула прохладный воздух, оказавшись наконец на воле после долгого перелета через Атлантику. В ней боролись странные чувства: вина, шепот голосов и безотчетный страх, который, казалось, нарастал с каждым преодоленным километром.
Маунт-Киско, городок в форме полумесяца, сменился густыми зарослями деревьев. На некоторых листва все еще зеленела, но большинство облачились в осенние доспехи: коричневые, оранжевые и желтые. Были и просто серые стволы с сетями веток, с которых листья уже опали.
На небольшой поляне впереди в уединении раскинулся Институт Ксавье. Когда Джин увидела шпили-близнецы, обрамлявшие главный вход, ее сердце заколотилось. Подступила тошнота, появилось неприятное чувство, будто за ней наблюдают…
…а потом она очутилась совсем в другом месте.
Джин сидела на могучем черном жеребце, который мощно отталкивался ногами и мчался по сельским просторам. Четыре лошади поменьше, разного окраса – от каштанового до темно-серого – не отставали, сотрясая копытами окрестности Уэстчестера. Впереди лаяла стая свирепых собак, подзывая лошадей и наездников к какой-то невидимой добыче.
Джин рассмотрела всадников. На них были бриджи, сапоги и цилиндры, в руках они крепко сжимали упругие хлысты. Она сама оказалась одета в узкие брюки, накрахмаленную белую рубашку и длиннополый пиджак. Идеально скроенную одежду явно специально подгоняли под нее.
«Я леди Джин Грей, – подумала она. – Это мое поместье, а эти люди – мои гости».
У нее не было времени понять, каков источник ее мыслей. Еще одна могучая лошадь остановилась рядом с ней и заржала. Джин обернулась, и на сердце у нее потеплело.
Сидя верхом на лошади, на нее с озорной улыбкой смотрел Джейсон Вингард. Перед ней был не Вингард, которого она повстречала на Кириносе – по крайней мере, сейчас ей так казалось. Этот человек – цилиндр, перчатки, зловещий взгляд – будто сошел с портрета, который ей привиделся в доме на острове.
Эти размышления мелькнули и исчезли, смытые волной захлестнувшего ее ощущения. «Моя любовь». Вот кто это был, вот что он значил для нее. Сэр Джейсон Вингард, супруг и единственная любовь леди Джин Грей. Горьковатый запах его одеколона разлился в воздухе и разогрел ее кровь.
Лошадь под девушкой громко заржала. Джин посмотрела вперед и увидела, что стая собак столпилась вокруг какого-то существа.
– Тпру, Сатана! – крикнула она, резко натягивая поводья. – Стой!
Вингард развернулся и одним грациозным движением спешился, хотя его конь еще шагал вперед.
– Я посмотрю, что там с собаками, моя госпожа, – сказал он, снова улыбнувшись. Активно работая хлыстом, он прошел в гущу животных. – Назад, шавки, – вскричал он. – Назад, я сказал!
Собаки заскулили и разошлись.
Когда Джин остановила лошадь, Джейсон уже уверенно стоял в густой траве. Она подъехала к нему со спины, но и так могла видеть зазубренные края оленьих рогов, которые ее спутник сжимал в руке. Рога были огромными, в длину больше сильной руки Вингарда.
– Нам повезло, моя госпожа, – сказал он. – Зверь еще жив.
Она улыбнулась. Необузданная сила, которая росла в ней последние месяцы, казалось, разбухла от гордости.
– Как первой, кто поразил его, – продолжал Джейсон, – вам принадлежит честь нанести последний удар.
Джин отбросила волосы назад, перекинула ногу через спину лошади и спрыгнула на землю. Гости встали на лошадях полукругом и смотрели на хозяев. Они, казалось, с нетерпением ждали крови.
Вингард протянул Джин длинный изогнутый клинок. Она сомкнула пальцы на деревянной рукояти с вырезанными стилизованными вилами и ощутила странный трепет.
– Это самый волнующий вид спорта, которым когда-либо увлекался Клуб Адского Пламени, моя госпожа, – заявил Вингард. – Выбрав эту жертву…
У Джин участился пульс. Она подняла нож, чувствуя, как все в ней поет.
– …вы показали себя настоящим знатоком.
Она опустила глаза и ахнула.
На земле лежал не олень, а человек. Волосатый, совершенно голый, с острыми изогнутыми рогами, которые крепились к голове тугими кожаными ремнями. На ногах краснели отметины от десятка собачьих укусов, прикрытые глаза остекленели. Его слабые стоны едва походили на человеческие.
Занеся клинок над головой, Джин на минуту застыла. В
