– Есть, но мало, – отозвался Руслан, – Два примера, и оба не слишком удачные. – Просвети, не скрытничай. Вкратце. – Оба, вроде как, очень неплохо зарекомендовали себя в прошлом. Но, к нашей ситуации адаптировать надо – это понятно. Только, не совсем понятно, как именно. Первая социальная модель. Выстроена в СССР. Основана на тотальном аппаратном контроле нравственности на государственном уровне. Достигалась путём купирования, фактически жёсткого, тотального уничтожения любых ростков нравственной, половой распущенности, развращённости и меркантильности. Методики воздействия и их последствия описывать, полагаю, не надо – вы и так в курсе. Или вполне в состоянии себе их представить. Спектр эмоциональной и нравственной ориентации населения усиленно смещался в область высоко моральных предпочтений: Родина Мать, советский трудовой народ, которому “слава”, сами по себе успехи в ТРУДЕ, семейные ценности, на основе “настоящей любви” на всю жизнь. Любые другие гендерные взаимодействия жёстко порицались общественным мнением и специально созданными общественными институтами, вплоть до привлечения к административной и, даже, к уголовной ответственности. Система окончательно сформировалась после Великой Отечественной войны, на пике эффективности держалась около двадцати лет. Результат: подавляющее количественное преобладание крепких семей, взрывной рост населения страны, высоконравственные духовно ориентированные поколения молодёжи. В минусах – достаточно высокая доля сексуально неудовлетворённого населения, причём по самым скромным сексуальным требованиям, нам они покажутся смешными... – Да ладно! Удиви меня! Что за скромные требования? – не утерпела Джамбина. – Яна, не будем углубляться, иначе разбредёмся по темам и, вообще заблудимся, просто верь мне.... Продолжаю: доля втихую страдающего населения – примерно пятая часть. Втихую – из-за боязни нарваться на негативное общественное мнение, стереотипное, навязанное госаппаратом и, в том числе, обоснованное нежелание индивидуумов с контролирующими органами названного госаппарата связываться. Ибо чиновник всегда прав больше, чем не чиновник. Второе естественное следствие из ситуации – повальная, потрясающая просто, половая безграмотность населения. Вы не представляете, с какими вопросами молодые пары к сексопатологам обращались! Я, когда прочитал – в ступор впал, поверить не мог! До такой степени растерять половой инстинкт! – Рус, погоди. На счёт сексопатологов. Я слегка не в курсе, поясни, в то время было так много патологий, что понадобилось выделять целое медицинское направление? Это какие-то мутации послевоенные? Ну, там, радиация, боевые вирусы, газы? – Нет, Лекс. Всё гораздо хуже. – Хуже?! – опять не сдержалась Яна. – И проще одновременно. Просто в то время, всё, что выходило за рамки сексуальной позиции “мужчина сверху, ноги женщины вытянуты вдоль тела” и всё это ночью, тайком, под одеялом – уже считалось патологией. В СССР – секса не было. – Да ладно!!! А что было? – Была только любовь. К стране, к труду, к родителям и детям. Которые из-за этой любви и появлялись на свет откуда-то из закромов Родины. Ну, или их аист приносил в капусте, как-то так. Я, безусловно, утрировал. Но ситуация, особенно с нашей точки зрения, очень близка к этой. Многие молодожёны даже целоваться не умели, а некоторые не могли вставить пенис в вагину, даже совместными усилиями. Уж простите мне медицинскую терминологию. Потому что – до свадьбы – ни-ни, не только никакого сексуального опыта, но и информации на эту тему. Тема – под запретом. Многие девы выходили замуж и понятия не имели, не только о том, как дети получаются, но и чем они сами от мальчиков отличаются. Не поголовно конечно, но такие случаи в медицинской практике сексопатологов того времени не редки. Зато, какой демографический эффект! Лет в восемнадцать – двадцать молодых поженили, он – первый раз, она – понятия не имеет о происходящем. Хлоп! Четыре секунды – и он кончил с перепуга. Он – в шоке, она – в шоке и уже беременна, хоть и не поняла, что произошло. И через пару месяцев, жутко стесняясь и комплексуя, бедняжка на заплетающихся ногах тащится к терапевту, с надеждой избавиться от внезапного недуга. И, уже от терапевта, в полной растерянности, и забитой непонятными медицинскими терминами головой, плетётся в женскую консультацию, где и узнаёт, что немножко беременна. Ну, как-то так. Я, конечно “утяжелил” ситуацию наверняка, но подобные случаи описаны неоднократно. Но, повторюсь, демографический эффект выше среднего, и намного. И процент всех отклонений... именно всех – и серьёзных, и совсем лёгких, не превышал пятой части населения, что не влияло на социально-нравственный аспект модели.... – Кошмар какой, – пробурчала Яна, – “Прислонить” подобные методики к нашей ситуации у меня не получается даже умозрительно. Ничего подобного мы делать точно не будем. – Я бы так не зарекался... – пробормотал Гай, – Институт аппаратного контроля мнений и формирования нравственных приоритетов социума прорисовывает интересные перспективы, – он перешёл на нормальный, уверенный тон, – И, Яна, кстати, эта структура действует на Земле до сих пор, не стоит заблуждаться на этот счёт. Она не просто разрослась, она вросла в социум. Только в гнилом варианте, вроде раковой опухоли... именно поэтому подавляющее большинство конкретно твоих начинаний, направленных на социальное оздоровление, потерпели фиаско. Обрати на это внимание... – Хочешь сказать, я не на то “давить” пыталась? – Получается так. “Лечить” этот социум предложенными тобой методами почти невозможно. И, кстати, “завалился” современный нравственный аспект в диаметрально противоположную сторону от золотой середины. Можно подумать, кстати, сегодня на Земле процентное соотношение сексуально состоявшихся людей больше? Я бы на это не поставил. Думаю, ты – тоже. Разврата – точно больше. И социального, и полового, и нравственного. В современном социуме этот вопрос с “отклонениями” забавно решили – просто перестали считать их отклонениями – объявили нормой. И всячески это поощряют; ты прекрасно знаешь, давить на слабости человеческой натуры, развращать – гораздо проще. Обратила внимание? Сама же... да все мы “бухтим” против всевозможных гендерных модификантов. Но, счесть их патологией втравленная, и уже въевшаяся в мозги либеральная толерантность не даёт. А в те времена, даже однополо ориентированные сексуальные предпочтения подавляющее большинство населения считало извращением. Советские коммунисты “давили” именно половой разврат и, как ни странно, добились при этом ощутимых результатов ещё и в повышении самосознания людей и в социальной и нравственной сфере общества. Мало того, существовала статья уголовного кодекса, регламентирующая именно уголовное наказание за мужеложство. Уголовное! А те тюрьмы, не чета современным санаториям. Женских однополых контактов... считалось, что их просто не бывает. Что-же
Вы читаете Per rectum ad astrum. Роман 1 (СИ)
