Зарак покачал головой.
— Роллох любит пустые угрозы. Но он никогда никого не бросал в яму.
Это было приятно слышать. Сцена выглядела бы гораздо менее романтичной, если бы я знала, что поблизости была гигантская яма, полная скелетов.
Зарак вытащил из сумки одеяло, расстелил его на земле и жестом пригласил меня сесть. Но прежде чем я успела это сделать, я услышала негромкий хлопок, который был визитной карточкой Кептина.
Я обернулась и увидела Кептина собственной персоной, стоявшего в траве рядом с одеялом. Мои кулаки сжались.
— Привет! — он помахал нам рукой. — Просто проверяю как вы тут.
— Не сейчас, Кептин, — отрезала я. — Пожалуйста.
— Ну, я просто…
Я оборвала его:
— Я сказала: не сейчас. Я пытаюсь насладиться видом этой прекрасной горы. Если ты мне понадобишься, я позвоню. Понял?
Кептин кивнул.
— Да, да, понял. «Усёк», как любят говорить подростки вашей планеты. Хорошего дня!
Кептин исчез в том измерении, откуда пришел, и я глубоко вздохнула.
— Этот парень… — пробормотала я, плюхаясь на одеяло. — …всегда заглядывает, когда меньше всего этого ждешь. Неужели все межпространственные существа так раздражают?
Зарак сел рядом со мной, затем повернулся ко мне и улыбнулся.
— Хочешь узнать секрет?
— Конечно, — ответил я.
— Я межпространственное существо, — сказал он, подняв бровь.
— Не правда! — я действительно не могла понять, как Кептин и Зарак могут быть похожи. — Почему ты мне не сказал?
Зарак пожал плечами.
— Это никогда не всплывало в разговоре.
— Так что, ты можешь просто… ты можешь делать то, что делает Кептин? Прыгать в разные измерения?
— К сожалению, нет. Подозреваю, что я лишь частично межпространственное существо. Может быть, только один из моих родителей был им, я не могу сказать точно. Я их не помню. И не все межпространственные существа могут делать то, что делает Кептин. Существует много различных рас межпространственных созданий, все со своими особыми способностями. Я не могу лично путешествовать между измерениями, но я могу перетаскивать вещи. И если я постараюсь, то смогу освобождать их.
— Я ничего не понимаю. Можешь показать? — попросила я.
— Конечно, — ответил Зарак, загадочно улыбаясь. Потом он закрыл глаза и протянул руку, и в ней появился большой пурпурный цветок, это напоминало таинственные папки Кептина, которые появлялись и исчезали в воздухе.
Он протянул мне цветок, и я перевернула его на ладони.
— Ты, должно быть, шутишь, — выдохнула я, совершенно очарованная этой новой информацией о Зараке. Потом он взял цветок обратно, протянул руку, закрыл глаза, и цветок исчез, как будто его никогда и не было. — Куда он делся? Как ты это делаешь?
— Я мог бы попытаться объяснить тебе, — сказал он, — но не думаю, что это поможет тебе понять. По сути, это своего рода межпространственный телекинез. Мой разум уплывает куда-то еще, и я могу переносить объекты между мирами, между измерениями.
— Да, ты прав. Я все еще не понимаю, — сказала я. — И как же межпространственный таинственный человек может быть усыновлен королевой другой планеты? — спросила я.
— Это долгая история, — ответил он. А потом он рассказал мне.
Зарак не помнит ни своего раннего детства, ни своих настоящих родителей. Его первые воспоминания были о жизни на пыльной, засушливой планете, окруженной другими маленькими детьми. Они спали на койках, в грязных комнатах, и два раза в день их кормили объедками большие люди с оружием.
— Это был какой-то приют? — спросила я, прикоснувшись к его руке.
— Нет, все было гораздо хуже. Это была шахтерская колония, состоящая исключительно из детей. Мы были вынуждены работать весь день, каждый день, и если нас ловили на отдыхе, нас били, — сказал он, понизив голос.
— О, Зарак, — сказала я, крепче сжимая его руку. — Это ужасно.
Он продолжал рассказывать мне, что провел годы на этой сухой, пыльной планете, работая до боли в теле. Он становился выше, сильнее, что, конечно, означало, что он должен был больше работать. Так он и сделал. Он работал усерднее других детей, иногда до тех пор, пока его не начинало тошнить. Но это, объяснил он, все, что он знает. Зарак не знал ни любви, ни доброты, ни смеха.
Пока однажды на планете не появилась женщина в сопровождении собственной группы крупных мужчин с оружием. Зарак сказал, что когда он увидел ее, солнце сияло на ее золотых волосах, он подумал, что она ангел. Ее имя Рамана, объяснила она детям, и она королева далекой планеты Азакия. И она пришла, чтобы спасти их всех.
Королева Рамана использовала свою огромную власть в Галактической Федерации, чтобы закрыть шахту и посадить в тюрьму всех, кто имел хоть малейшее отношение к этому. Затем она нашла подлинные личности всех детей на планете — всех, кто был похищен из их семей — и лично доставила каждого ребенка обратно в безопасное место их дома. В конце концов, остался только один ребенок. Сильный, но чувствительный мальчик с ясными зелеными глазами. Никто не знал, откуда он и кто его родители. Она взяла с собой последнего мальчика-сироту и назвала его Зараком.
Позже планета рабов, известная как Зилаксан-1, была уничтожена, раз и навсегда положив конец этому уродливому времени в истории.
Зарак любил свою приемную мать, а она любила его. Однажды Рамана сказала Зараку, что ей дали второй шанс, шанс исправить ошибки, которые она совершила с Роллохом, который вырос избалованным, высокомерным и крайне ненавистным молодым человеком.
Сыновья королевы Раманы, приемные и биологические, никогда не были братьями. Они были просто двумя людьми, вынужденными жить на одной планете.
Когда Зарак стал старше, его силы начали развиваться. Он прятал их, потому что и так был другим. Он никогда и никому не рассказывал о своей сущности. До сих пор.
И это, как объяснил Зарак, история о том, как он оказался на Азакии.
После того как он закончил рассказ, мы некоторое время сидели молча, лежа на одеяле у подножия горы.
— Зарак, — сказала я наконец, — это было кошмарно и бесчеловечно. Ты через многое прошел. Я не знаю, что сказать…
Зарак повернулся ко мне.
— Скажи, что любишь меня.
— Что? — мои глаза расширились. Правильно ли я его расслышала?
— Скажи, что любишь меня, — повторил он. — Потому что я люблю тебя, Кассандра.
Глава 15
Зарак не сводил глаз с Кассандры, ожидая ответа. Наконец она заговорила:
— Я люблю тебя, Зарак, — сказала она с глубоким вздохом. — Я действительно люблю тебя.
Он обнял ее, перевернул на спину и накрыл своим телом. Зарак поцеловал ее, ощущая сладость ее губ, тепло ее языка, прижавшегося к его. Они долго целовались, их руки и ноги переплелись, ветер трепал их волосы.
Он понял, что должен немедленно привести свой план в действие. Нельзя было терять времени. На следующий день он решил, что они с Кассандрой убегут вдвоем, подальше от Азакии и будут жить вместе.
Он
