Свет от стеклянного потолка над нами освещал наши тела, как прожектор. На мгновение я задумалась, сколько же времени прошло. Мы заблудились вдвоем. Время не имело значения.
Затем наступил период медленного, томного секса после первоначального безумного порыва похоти. Мы не торопились, наслаждались телами друг друга, растягивая каждое мгновение. Перевернулись, потом еще раз. Пробуя новые позы, каждый раз принося новые и различные чувства удовольствия. Губы на мочке уха, кончики пальцев на сосках. Длинные, медленные царапины ногтей по чувствительной коже, вызывающие мурашки. Быстрые толчки превратились в медленные, чувственные. Каждый сантиметр его тела заставлял меня содрогаться, вызывал во мне постоянно растущую потребность, которая казалась почти неутолимой.
— Это лучше, чем я когда-либо думала, — сказала я, обнимая его.
— Никогда… не захочу… останавливаться, — сказал Зарак, медленно вводя свой член в меня с каждым словом.
В конце концов, наш мягкий медленный секс снова ускорился, наше желание перешло к чему-то настойчивому, к чему-то срочному. Мы оба, казалось, одновременно, чувствовали потребность чем-то большем, быстром, сильном. Я видела это в глазах Зарака, в том, как мерцали крошечные золотые искорки в его радужке, когда он начал входить в меня все сильнее, кровать снова начала трястись от его толчков.
— Я хочу, чтобы ты кончила, — процедил он сквозь зубы.
— Сильнее, — умоляла я, впиваясь пальцами в его твердую спину. Каждый мускул во мне напрягся, и я почувствовала, как нарастает волна, как во мне поднимается настоятельная потребность. Я знала, что Зарак тоже близок к краю. Его челюсти были крепко сжаты, дыхание прерывалось, глаза то закрывались, то широко открывались.
И тут я почувствовала, как подхожу к точке невозврата. Я посмотрела на Зарака и кивнула, и он кивнул в ответ.
— Кончай, — прошептал он. — Кассандра, кончай.
Оргазм опалил меня, как электрический разряд, заставив мое тело сжаться, когда я издала серию сдавленных стонов. Почти в то же самое время я почувствовала, как напряглось тело Зарака, и ощутила его освобождение внутри себя. Его челюсти разжались, тело содрогнулось. Мы крепко прижались друг к другу, когда потеряли себя, сердца стучали в унисон, дыхание прерывалось, пульс бился, кровь стучала тяжело и быстро.
Этот момент был такой изысканный, такой всепоглощающий. Сколько времени прошло? Как долго мы обнимали друг друга, наслаждаясь этим чувством? И когда мы сможем сделать это снова?
И тут меня осенило: мы можем делать это снова и снова, когда захотим. У нас была целая жизнь. У нас была вся жизнь.
***
Позже Зарак на цыпочках вышел, нашел нам еду, и мы вместе легли в постель, глядя на небо сквозь стеклянный потолок, ели голыми, наши тела были слишком измучены, чтобы делать что-либо еще.
— Знаешь, — сказал он, — ничего бы не случилось, если бы не ты, Кассандра.
— Что ты имеешь в виду? — спросила я, нахмурившись.
— Я имею в виду все. Ты положила начало цепи событий, которые изменили историю целой планеты. Ты понимаешь это?
— Да ладно тебе, — сказала я, закатывая глаза. — По-моему, это большое преувеличение.
— Нет. Подумай об этом: если бы я никогда не увидел тебя в тот день по голофону, если бы я никогда не влюбился в тебя, не убедил бы приехать сюда… где мы бы были? Роллох бы правил этой планетой, как злой диктатор. Эти дети, возможно, все еще были бы в плену. Одно событие изменило все, Кассандра. И я думаю, что момент, когда я увидел тебя, сделал все это возможным. Я думаю, ты можешь быть волшебницей.
— Я почти уверена, что это ты волшебник, Зарак, — сказала я. — Я имею в виду, что это у тебя межпространственный телекинез.
— Нет, это ты, Кассандра, — Зарак обнял меня и притянул к себе. — Ты хотела, чтобы этот сумасшедший коротышка из брачного агентства нашел тебе любовь, но нашла ее сама. Ты нашла меня. И из всех миров, из всех планет во Вселенной, я не могу поверить, что ты нашла меня. Я действительно чувствую, что это судьба. Мы должны быть вместе, и вот мы здесь. Это волшебство.
— Может, ты и прав, — сказал я. — Может быть, это магия.
Все произошло так быстро: встреча с Зараком, путешествие на чужую планету, влюбленность… Когда я вспомнила, как полностью изменилась моя жизнь за такое короткое время, у меня закружилась голова. Но в то же время, казалось, что нам потребовались века, целая жизнь, чтобы добраться туда, где мы были.
Но, наконец, мы сделали это. Мы нашли друг друга. И не было другого места, где бы я предпочла быть, чем в объятиях Зарака.
Эпилог
Кептин вошел в офис «Межгалактических пар» и был встречен восторженными аплодисментами. Хотя он старался вести себя скромно, Кептин должен был признать, что похвала была довольно приятной.
— Удивительная работа с делом азакианца, Кептин, — сказал его начальник. — В самом деле, мы все в восторге.
Кептин пожал плечами и улыбнулся.
— Спасибо. Я не люблю хвастаться, но я действительно думаю, что это была одна из моих лучших пар, — сказал он.
— Блестяще, — сказал его начальник. — В самом деле, Кептин. То, как ты отклонился от обычного протокола, ложно сопоставив земную женщину с тем повелителем… В смысле, все это было гениально. Это урок для всех агентов, я думаю, что иногда нужно проявить творческий подход к процессу сватовства. А также демонтировать шахтерскую колонию и вернуть детей в семьи… Вселенная стала лучше. Сколько агентов могут этим похвастаться?
«Да, — подумал Кептин, — подкинуть папку около комнаты Зарака — это и есть глазурь на торте». В тот момент, когда он обнаружил существование Зилаксан-2, совершенно случайно, он понял, что эта миссия сватовства была даже более важной, чем он предполагал.
— Вот почему Кептин — один из наших лучших агентов, — раздался голос из глубины комнаты. Кептин увидел, что в одиннадцатом измерении работает существо с золотыми крыльями. Кептин знал, что похвала золотокрылого много значит.
— Пожалуйста, хватит, иначе я зазнаюсь, — пошутил Кептин. — Я просто рад, что смог свести этих двоих вместе. Я знал, что они идеально подходят друг другу. Мне просто потребовалось немного хитрости, чтобы скрепить узы.
Хитрость, конечно, была одной из любимых приемов Кептина. Он знал, что некоторые люди — особенно люди — упрямы и часто сопротивляются сватовству, придумывая глупые оправдания тому, почему они считают, что их брак недостаточно хорош. Он также знал, что некоторые люди хотят чувствовать контроль, и им нужно чувствовать, что они должны сражаться и бороться, чтобы достичь истинной любви. Он сразу понял, что Кассандра — одна из таких людей. И Зарак тоже. Это была одна
