— Вот поэтому… — Элси достала из кармана небольшой прозрачный пузырек и помотала им у меня перед носом. Внутри колыхнулась радужная жидкость. — Мы достали зелье. Ты же исчезла, а время не ждет.
— Предлагаете рисовать его портрет? — вздохнула я, не испытывая восторга, но признавая, что сама ничего более стоящего предложить не могу. И лучше воспользоваться идеями друзей, чем вообще не сделать ничего.
Я не любила зелья. Никогда не знаешь, каким побочным эффектом тебя накроет. То ли головной болью, то ли поносом, то ли кожным зудом. Иногда всё проходило без эксцессов, но гарантии не могли дать даже в дорогих лавках, а на самую лучшую у троицы денег явно не хватило. К тому же действие было недолговечным. Возьмем то же зелье, пробуждающее художественные способности. Я, конечно, нарисую портрет. Он будет красивым и реалистичным, но недолго. А потом превратится… Ну исчезнут чары, короче. Для прохождения очередного этапа отбора будет достаточно, а вот портрет маме на юбилей лучше не рисовать.
— Портрета мало, — вклинился Дан. — Поймите, это самое очевидное решение. Вся академия завтра наполнится портретами этого блондинчика. — тут главное не что, а где. Нужно увековечить и вознести.
— На стенд, что ли, повесить?
— Поверь, Вир, — хмыкнул парень, — стенд будет обклеен ликами Джевиса. Нет, тут надо мыслить масштабнее.
— На дверь столовой? — предложила Стеффи.
— Уже лучше, — кивнул полувампир. — С утра там столпотворение, но тоже идея лежит на поверхности. Опять же — не будем оригинальными.
— Нет! — Я ухмыльнулась и подошла к окну. — Придумала.
— Рассказывай?
Девчонки тут же подбежали ко мне и встали за спиной. Дан просто вытянулся и выглянул в окно, не вставая с кровати.
— Что вы видите?
— Двор.
— А еще? Что видят все обитатели академии? Это видно и со двора, и практически из любого окна, — продолжила я их пытать.
— Не знаю, — сдалась Стеффи.
— Ну же!
Я указала на центральную башню.
— Ты серьезно? — выдала Элси, которая догадалась первой.
— Я не понял, — обиженно признался Дан, смешно вытягивая шею и пытаясь подвинуть Халяву, загораживающего вид.
— Мы повесим портрет Джевиса вместо флага академии! — торжествующе сказала я. — Правда ведь круто?
— Нас за это убьют, — с восторгом пробормотала Стеффи.
Я тоже так считала, но меня охватил лихой азарт.
— А вешать как будем? — задал вопрос Дан, но на него посмотрели так выразительно, что он обреченно вздохнул.
— Мне не нравится идея сидеть голым в мороз на главной башне академии и творить акт вопиющего вандализма, — признался он.
— Ну-у, будет ночь, и ты постараешься всё сделать максимально быстро, — сообщила ему Стеффи.
Лицо парня стало таким, что я поняла: сейчас он проклинает день, когда решил заглянуть к сестре в гости. Впрочем, мы же его не звали. А значит, сам во всём виноват. Зато с нами не скучно.
После того как мы обсудили самые принципиальные моменты, пришло время приступать к выполнению задания. Это только кажется: вот оно зелье — выпей и рисуй! Как бы не так! Прежде чем начать работу, нужно четко понимать, чего ты хочешь. Не только композиционно, но и в плане стиля, иначе ничего не получится.
Когда девчонки и Дан отправились добывать мне полотнище, на котором можно изобразить портрет, я пошла в библиотеку, вдохновляться работами старинных мастеров.
В инструкции было сказано, что необходимо выпить несколько глотков зелья за пятнадцать минут до начала творческого процесса. Поэтому я его глотнула в комнате. К счастью, на вкус зелье оказалось как обычная, чуть подслащенная вода. Это примирило меня с необходимостью его пить. После того как зелье начинало действовать, можно было приступать к следующему этапу — обучающему.
В академии имелось несколько читальных залов. Студенты собирались преимущественно в том, который находился ближе всего к жилому крылу. Я же сейчас направилась в самый дальний. Во-первых, там много литературы по искусству, а во-вторых, не хотелось встретиться с кем-то из соперниц по отбору.
Расчет оказался верен. Когда я открыла дверь в прохладное длинное помещение, то поняла, что воскресным вечером желающих тут позаниматься нет. Я оказалась одна, если не считать библиотечного смотрителя, древнего призрака-хранителя этого замка — Пантерия Бессмертного.
Призрак не мог сам доставать книги, но замечательно следил за порядком, и стащить литературу было невозможно. Несмотря на свою бестелесность, хранитель прекрасно умел блокировать двери и при любом инциденте мчался жаловаться на нарушителей администрации. С ним просто предпочитали не связываться.
— Как приятно видеть в моем унылом пристанище живую и теплую душу, — радостно затрепетал он, едва меня завидев.
— У меня тело теплое, а душа… кто же ее знает, — усмехнулась я и попросила: — Можно посмотреть альбомы по искусству эпохи рассвета магицизма?
Призрак бодро отбарабанил, на каких полках находится искомое, и я довольно быстро набрала охапку книжек и толстых глянцевых альбомов. Потом отыскала уютный столик, прятавшийся за стеллажами, и устроилась там на ближайшие несколько часов.
Необходимо было не только рассматривать работы мастеров, стиль которых я хотела скопировать, но и набивать руку. «Пять-десять набросков, — говорилось в инструкции, — прежде чем начинать творить настоящую картину».
Я решила сделать несколько копий готовых работ только в графике, а потом попробовать воплотить свою задумку для флага в миниатюре.
От зелья чувствовалось легкое головокружение, но оно почти не беспокоило и усилилось, лишь когда я принялась рассматривать работы известных мастеров живописи. Мой взгляд словно проникал сквозь картину, и казалось, я вижу, как она слой за слоем создавалась. Удивительное ощущение. Я была настолько погружена в процесс, что не замечала никого и ничего вокруг. Существовала только я, картины и больше ничего.
Рука сама потянулась за блокнотом и карандашом. Я начала черкать, не отрываясь от просмотра репродукций. Мое внимание привлекла работа тосриканского автора прошлого столетия. Она называлась «Утро Северной Розы». Под «Северной Розой» подразумевалась удивительно красивая, хрупкая девушка в прозрачном одеянии, возлежавшая на кровати. Она только проснулась, а возлюбленный уже протягивал ей гроздь винограда. К слову сказать, возлюбленный, одетый в
