– Скажите, мэм, а к чему сказительнице забираться в такую глушь, да ещё и пешком?
Карлица пожала плечами, потом стала ковыряться в зубах.
– Я пешком, потому что у меня нет лошади. А в такую глушь я забралась, потому что в этих краях новые истории теперь редкость. Не каждое утро в нашу дыру попадают чужеземцы. А уж тем более двое детишек совсем без родителей, да ещё и на украденной повозке для рыбы! – Старуха цокнула языком. – Хорошее начало для истории.
У Молли аж дыхание перехватило, и она еле сдержалась, чтобы не глянуть на брата.
– А с чего это вы решили, что мы украли повозку?
– Так это, дорогуша, у тебя на лице написано.
– Да как вы смеете! – взорвался Кип, к удивлению сестры. – Мы не воры! Моя сестра взяла повозку у рыбака, потому что ему она была не нужна: он пошёл служить на флот и бить гигантских осьминогов. Правда, Молли?
Молли робко кивнула.
– Вроде того, – подтвердила она и с мольбой уставилась на карлицу, намекая, чтобы та сменила тему.
– Гигантские осьминоги, говоришь? – Карлица аж присвистнула. – Да, иногда правда поинтереснее выдумок. Извини, девочка, что я выставила тебя перед братом воровкой. И позволь отметить, что вы выбрали очень удачное имя для своего транспорта. – Она подмигнула. – Чувствую прямо, что вам подходит.
Карлица говорила о надписи, сделанной краской на боку повозки: раньше там золотыми буквами в две строки было выведено «Броуди Алан. Рыбный дом», а со временем остались только буквы «Б», «А», «Р», «Д».
– Просто случайные буквы, – отрезала Молли.
Разговор ей не нравился. Карлица смотрела на неё – внутрь неё – так, что Молли не могла сдержать беспокойства.
– Простите, мэм, но нас с братом ждут с самого утра.
Женщина шагнула вперёд, преградив им путь.
– Вы направляетесь к Виндзорам, правильно?
– А вы их знаете? – спросила Молли, пытаясь скрыть удивление.
– Не совсем. Мы встречались с мистером Виндзором, когда он был не старше тебя сейчас. Лет тридцать назад. Как раз перед тем, как ему, бедняжке, пришлось перебраться отсюда к родственникам в город. – Карлица замолчала и затрясла головой. – А осенью он вернулся и семью притащил… В общем, удивились тут все.
Молли ничего странного не видела в том, чтобы вернуться туда, где ты вырос. Ещё пара недель, и она всё на свете отдаст, лишь бы снова оказаться в Каунти Доне-гол, пусть там хоть вообще будет нечего есть.
– Мы немного заблудились. Спрашивали дорогу у нескольких фермеров, но они все какие‐то неразговорчивые…
Хестер Кеттл кивнула и оглянулась на лес за спиной.
– Здешние хотят для вас как лучше. Кому ж охота отправлять двух милых детишек, хоть и заезжих, в Прокислый лес?
– А что в этом Прокислом лесу такого особенного? – уточнила Молли.
– Да в Ямской Пустоши любая собака знает, что в Прокислый лес лучше не соваться. Детям об этом говорят их родители, которым говорили об этом их родители, которым, в свою очередь, ещё их родители говорили. И так до скончания веков.
– То есть вы не знаете, что там такого? – не сдавалась Молли.
– Во-первых, об этом месте много не говорят. Но каждый уверяет, что знает кого‐то, кто знает одного безумца, у которого хватило глупости перебраться через реку и зайти в этот лес.
Карлица замолчала, задумчиво теребя полу сшитой из лоскутов накидки.
– Поговаривают, что Прокислый лес меняет людей. Вытягивает наружу самое плохое в них. И ещё кое‐что есть. Самое страшное.
Кип подался вперёд:
– А что с-самое страшное?
Молли стиснула зубы и метнула на карлицу красноречивый взгляд. Ещё не хватало, чтобы эта безумная старуха запугивала её брата! Но Хестер, кажется, уловила настроение девочки и улыбнулась Кипу:
– Не верь слухам и пустой болтовне, малыш. Половину этих историй я выдумала сама, чтобы заполучить тарелку супа. У вас всё будет хорошо.
Молли еле заметно кивнула карлице в знак благодарности. Да пусть люди говорят что угодно. Какая бы молва ни ходила об этом лесе, у них есть один-единственный шанс остаться вместе с братом и в безопасности – поступить сюда на службу. А кто ещё возьмёт двух ирландских детей без рекомендаций и опекунов? И если здесь было так уж плохо, то зачем мистер Виндзор перевёз сюда всю семью?
– Так вы покажете нам дорогу? – решилась Молли. Хестер задумчиво взялась за подбородок:
– Может, и покажу. Но не бесплатно.
– Денег у нас нет.
Хестер отмахнулась:
– О нет, деньги – это слишком много. Я тебя попрошу, дорогуша, при случае мне рассказать, что там делается. С тех пор как Виндзоры вернулись, вся Пустошь извелась от любопытства. Меня эти истории будут месяц кормить.
– Конечно, обещаю, – ответила Молли.
Карлица сделала шаг в сторону и указала дорогу, уходившую влево.
– Здесь по прямой не больше трёх миль. Идите на шум реки, а на развилке выберите самую заросшую дорогу: в Прокислый лес редко кто ездит. Дойдёте до старого моста – и вы почти на месте.
Молли не знала, можно ли доверять старой карлице, но выбора не было, хоть какие‐то указания лучше, чем ничего. Девочка поблагодарила сказительницу, щёлкнула поводьями и направила лошадь к слабо угадывавшейся дороге. Повозка медленно тронулась вниз, а позади карлица вновь затянула свою песню. Чем больше удалялись дети, тем тише становилась тягучая мелодия. А Молли думала, что же их с братом ждёт в Прокислом лесу и какую историю она сможет поведать странной старухе.
Очень хотелось, чтобы история оказалась со счастливым концом.
2
Безмолвный лес
Кип изо всех сил вцепился в скамейку, на которой сидел. Дорога сильно заросла, и повозка буквально продиралась сквозь кусты. Хоть старуха – кто ж поверит, что она не ведьма! – и успела кое‐что сказать, было совсем непонятно, как их с сестрой встретит Прокислый лес. Впрочем, сначала дорога в лесу не особенно отличалась от деревенской: и тут, и там – шум ветвей и первая весенняя трава под деревьями. Но чем глубже они продвигались, тем сильнее Кипом овладевал страх. Галилей наверняка тоже чуял неладное, потому что ступал всё менее охотно. Кип взглянул на сестру: Молли уверенно смотрела вперёд.
– Ты заметила, как здесь тихо? – шёпотом спросил Кип.
Но Молли была слишком сосредоточена на дороге, чтобы обращать внимание на такую чепуху.
– Ну и что?
Она дёрнула поводьями, чтобы повозка не съехала в яму на краю дороги.
– Здесь нет птиц, нет насекомых, только деревья… – произнёс Кип, вглядываясь в неподвижную бесшумную чащу. – Как будто весь лес затаился и ждёт
