42
Возвращение в Прокислый лес
Кип с Молли решили отложить возвращение в поместье Виндзоров до рассвета – ведь пока Садовник приходил только по ночам, и дети надеялись, что солнечный свет защитит их. Они встали с первыми лучами солнца, проспав несколько беспокойных часов у догорающего костра, и сразу же сели на повозку. Не произнося ни слова, доехали до равнины: в тишине не хотелось ничего говорить. Кип крепко держал вожжи, полностью следуя плану, который они выработали накануне. Его задача – забрать вещи из конюшни и похоронить доктора Крюка, если будет кого хоронить. Молли же пойдёт в дом и в последний раз попробует убедить мистера Виндзора забрать семью и уехать. План, конечно, получился незамысловатый, но попробовать стоило.
Казалось, им предстояло проделать самые простые вещи. И всё же… Как только Галилей свернул на дорогу к поместью Виндзоров и показался дом, у Кипа внутри всё сжалось.
– Может, неразумно туда возвращаться?
– Совсем неразумно, – ответила Молли и взяла его за руку. – Только между «разумно» и «правильно» есть разница. Мама и папа всегда хотели, чтобы мы поступали правильно.
– Ну, не дыши, – сказал Кип, и они въехали на мост.
Кип смотрел на реку внизу. Вспоминал, как они впервые попали на этот мост, какой необъяснимый ужас он тогда испытал при виде поместья и дома. Казалось, с тех пор прошла вечность, а на самом деле они провели с Виндзорами чуть больше месяца.
На другом берегу мальчик остановился.
– Что ты делаешь? – спросила Молли, когда брат спустился на землю.
– Да так, хочу посмотреть кое‐что.
Кипу пришла в голову идея. У них есть шанс не просто предупредить членов семьи, а сделать чуть больше – для всего леса, для всей деревни! Он достал из‐под лавки Мужество и сунул себе под мышку.
– Я быстро.
– Уж постарайся, – попросила Молли, хватая поводья. Бросила неспокойный взгляд на реку. – Осторожнее возле воды.
Кип улыбнулся:
– А ты возле дерева.
Над Прокислым лесом светило солнце.
– Пол-утра прошло. Если мы хотим вывезти Виндзоров до заката, поторопись.
Молли кивнула и, щёлкнув поводьями, направила Галилея к дому. Кип смотрел, как силуэт сестры становится всё меньше: копна вьющихся волос над хрупкой фигуркой. Она стала другой – меньше походила на старшую сестру, четырнадцатилетнюю девчонку, а больше на взрослого человека. Нет, она не стала чужой, но всё же теперь её мысли, радости и горести были тайной для мальчика.
Кип перевёл взгляд на дерево. В лучах яркого утреннего света оно возвышалось, как башня, манило заветной тенью, так и звало укрыться от палящего солнца на мягкой подстилке из опавших листьев. Кип потряс головой, вспомнив, что скрывается под этой листвой.
– Иди осторожнее, Молли, – сказал он неслышно. И отвернулся, опершись на костыль. Когда папа сделал этот костыль, верхняя перекладина была выше Кипа. А теперь приходилось нагибаться, чтобы опора не выскальзывала из‐под руки. Но всё же он держал в руках Мужество – и от одного этого становилось легче. Кип рассматривал мост, соединявший остров с остальным лесом. А не он ли таит в себе способ остановить дерево?
Кип видел, на что способен Садовник, и не собирался с ним бороться. Но если бы получилось обрушить мост, люди перестали бы возвращаться на остров. И, может, тогда, лишившись свежих жертв, дерево бы умерло? Может, и нет, но попробовать стоило.
Кип пошёл по мосту, одной рукой держась за толстую верёвку-поручень и высматривая слабые места в настиле. Мост был очень старый – просто удивительно, что он до сих пор не обвалился в реку! Кип несколько раз поскользнулся на влажных от тумана и росы досках, когда переступал с одной на другую.
Возле самого берега он остановился: это место выглядело наименее надёжным. Кип опустил костыль, осторожно встал на колени и наклонился – шум воды сделался оглушающим. Теперь мальчик внимательно рассматривал балки моста. Опоры утопали в переплетении толстых чёрных корней, тянувшихся от самого острова и заканчивавшихся ровно на том месте, где начиналась дорога.
– Вот почему ты до сих пор не рухнул! Дерево так решило! – пробормотал Кип почти в восхищении.
Пока Кип рассматривал корни, ещё какая‐то мысль не давала ему покоя. Он вспомнил ночную погоню: Садовник бежал за ними до самого моста, а на этом месте невидимая сила будто отбросила его назад. На ум пришла ночь, проведённая в волшебном саду: тогда случилось то же самое.
– Ну конечно! – воскликнул Кип. – Он заходит только туда, куда дотянулись корни!
– Кто это – он? – прозвучал внезапный вопрос над самым ухом.
Кип обернулся: прямо у него за спиной стоял Алистер. Из-за шума воды он не слышал, как тот подошёл. Лицо у Алистера было, как всегда, очень бледным, только вот теперь под опухшими глазами краснели круги. Похоже, он плакал. Обеими руками Алистер держал костыль, точно саблю.
Кип медленно выпрямился.
– Доброе утро, – поздоровался он как можно беспечнее.
– Вряд ли «утро» – подходящее слово. Обед скоро. – Алистер взмахнул костылём, как волшебной палочкой. – И где вас носило?
Кипу стоило немало усилий не вцепиться в костыль. Он знал, что, прояви он беспокойство, станет только хуже. Поэтому Кип сжал кулаки и постарался не выдать раздражения.
– Мы ездили на прогулку.
– На прогулку? Моя мать болеет, а вы ездили на прогулку? – Юный Виндзор выставил костыль вперёд, как будто обвиняя Кипа. – Ты же врёшь! Вы что‐то задумали! Доктор исчез. Отец сам сидит у постели матери. Я нажалуюсь ему, что вы запугали и выгнали доктора.
– Да, доктор испугался. Но мы тут ни при чём.
Кип заглянул Алистеру за спину. На лужайке перед домом по‐прежнему лежала дверь конюшни, но ноги доктора из‐под неё не торчали.
– Ты что‐то знаешь и молчишь! Я тебя уволю!
Кип усмехнулся:
– Не радуйся, мы и так уезжаем.
Алистер отшатнулся, будто получил удар по лицу.
– Вы – что?
– Молли сейчас в доме, как раз сообщает об этом твоему отцу. Мы уносим ноги отсюда. И если ты хоть наполовину такой умный, какого из себя строишь, сделаешь то же самое.
Алистер перекинул костыль через плечо, как большой молот.
– Это ещё почему?
Кип прикусил губу:
– Я знаю, ты считаешь дерево хорошим, но оно плохое…
Алистер напрягся:
– Что ты можешь знать о дереве?
Кип шагнул к нему:
– Знаю, что оно вогнало твоего отца в долги перед теми людьми в городе. Знаю, что из‐за него заболела твоя мама. Знаю, что из‐за него ты стал таким жирным!
Кип всё же не удержался, и, услышав его последние слова, Алистер прищурился и взмахнул костылём. Кипу сперва показалось, что юный Виндзор собирается ударить его по голове, но в следующий миг рука Алистера отклонилась, а костыль повис над рекой.
Кипа охватила паника. Он ринулся к Алистеру:
– Пожалуйста, не надо! Прости меня!
Но тот уже разжал руку, и костыль выпал.
– Упс, – только и сказал Алистер.
Костыль с плеском упал в воду. А вместе
