– Я скажу, – возмущенный взгляд коменданта встретился со злобным – Кассиуса. – Вот этот вот урод убил Лонгина – дежурного в моей башне. Когда я туда зашел – он как раз пытался расколотить управляющий кристалл тяжелым мечом. И у него это частично получилось – теперь там трещина. Как поведет себя артефакт при работе – теперь не знаю.
– Вот как? – недобро прищурился Игнаций, переводя взгляд на валяющегося на полу мужчину. – А с ним сейчас что?
– Оглушил, – пожал плечами юноша.
– Ладно, ситуацию я понял. Значит, так, – поднял указательный палец вверх комендант. – Сейчас…
Что он хотел сказать, ни Ландо, ни Кассиус не узнали. Потому что дверь в кабинет коменданта с грохотом врезалась в стену, слишком быстро открывшись нараспашку. А в проеме, задыхаясь, появился Олюс Брандт.
– Бе-е-да, гос… господин коме-е-ендант, – сумел выдавить из себя адъютант и зашелся кашлем.
Кассиус ощутил, как внутри него злоба на предателя тает, сменяясь опасливым холодком. Интуиция буквально взвыла, предупреждая о плохой, очень плохой новости.
Тем временем Олюс откашлялся. И тяжело, с хрипами дыша, как загнанная лошадь, выдавил из себя:
– В первой башне разрушили кристалл. От него остались только некрупные осколки. Еще убили охранника. Кто это сделал – неизвестно.
В этот момент Кассиус, Игнаций и Ландо, не сговариваясь, перевели взгляд на связанного.
– Я догадываюсь, кто это сделал, – процедил комендант. Глаза его сощурились, глядя на лысого, губы сжались в тонкую линию и побелели. Щека несколько раз дернулась, а рука нащупала кулон на груди.
– Вы еще здесь? Вон из моего кабинета! Я сам разберусь. И, Олюс, усилить охрану башен. Где еще остались артефакты. Пошли по пять, нет, по десять гребаных охранников! – рявкнул комендант.
Тихо скрипнула дверь. Оставляя разъяренного коменданта и неизвестного солдата наедине. Но не успел Кассиус сделать и пары шагов, как из закрытого кабинета прорвался вопль. Таких криков юноша не слышал никогда в жизни. Казалось, из человека за дверью живьем вырывают сердце и душу. Похоже, Игнаций решил не церемониться с предателем, задействовав артефакт управления по максимуму.
– Говори, тварь! Говори, урод, зачем ты разрушал артефакты?! – крики коменданта и вопли истязаемого разносились далеко за пределами закрытого кабинета. Несмотря на внешний лоск и умение себя держать, нервы у коменданта явно не выдержали испытаний. Обитатели крепости невольно ускоряли шаг, проходя мимо. Как можно дальше мимо – даже если изначально собирались зайти к Игнацию. Их дело может подождать, да и вообще не стоит беспокоить коменданта по пустякам. Особенно сейчас…
Остаток дня прошел даром, попусту – так решил для себя Кассиус. Попытка отвлечься, заняв себя тренировками, провалилась. Мысли все время возвращались к утреннему происшествию. Ни исправить содеянное, ни выяснить что-нибудь новое он не мог. И потому обрести спокойствие было не суждено. Все, чем юноша пытался себя занять, казалось пресным и скучным. Поэтому самый молодой чародей бесцельно бродил по всей крепости. Благо мест, куда бы его не пустили, тут не было. Впрочем, ничего любопытного – тоже.
– Вот ты где! – обрадовался Ландо, обнаружив Кассиуса на крепостной стене, возле разрушенной башни. – А я тебя повсюду ищу.
– Есть новости? – оживился юноша.
– Хватает. Я тебе их сейчас расскажу, но учти – простым воинам – ни слова. Ты-то все равно бы узнал раньше или позже…
– Ладно, обещаю.
– Так вот, – потер руки десятник. – Новость номер один – этот лысый оказался сумасшедшим. Да-да, именно сумасшедшим. В его тупую голову стукнуло, что артефакты башен привлекают тварей, и он решил их разрушить. Тогда, мол, все будет хорошо, и нападения прекратятся. Оказалось, что когда-то так пошутил один из солдат. А этот придурок услышал и принял за чистую монету. Но вел себя тихо. Никто ничего не заподозрил. Во время последнего нападения все были немного не в себе – ну, ты и сам знаешь. Из-за постоянного переутомления и тревоги. И тут его, видно, переклинило. Сослуживцы говорят, что несколько дней был сам не свой – все свободное время сидел в углу, бормотал что-то под нос и точил меч. Думали, отдохнет – придет в себя. А этот… выкидыш крысы дождался, пока все лягут спать, и пошел по-тихому резать охранников. Нападал со спины, уничтожал башенные артефакты. Если бы ты его не остановил, может, и вовсе оставил бы всю крепость только с мечами да со стрелами против орд тварей… После допроса комендант приказал повесить его. И скинуть тело со стены, как дохлое животное, без почести и памяти.
Кассиус задумчиво покачал головой. Хотя с действиями Игнация мысленно согласился: собаке – собачья смерть.
– Еще одна новость – хорошая. Мамерк, по просьбе коменданта осмотрел артефакт в нашей башне. И ручается, что он будет работать почти как и прежде. Только сил на это уйдет немного больше. И слава всем богам – иначе крепость была бы обречена. А так еще поживем.
– Я тоже на это рассчитываю, – поддержал его Кассиус. – Мне еще много нужно успеть в этой жизни.
– Твои бы слова – да в Книгу Судеб. Хотя я вовсе не против. Если ты продержишься тут десять лет, может, и я смогу пережить службу. В конце концов, судя по слухам, сюда попадают обычно очень слабые чародеи. А что ты, что Мамерк, маги хоть куда. Орлы! Та что, глядишь, может, и доживем, чтобы уйти из этой крепости своими ногами… Да! Вот еще что – Влавву ссылают к камнеметателям. Башни теперь у него нет. Ни мечом, ни копьем владеть не обучен. Лук боевой не растянет. Толку с него тоже нет. Будет теперь булыжники ронять на головы тварям – хоть какая-то польза.
Юноша сообщение об изменении в жизни третьего «чародея» благополучно выслушал и забыл спустя всего пару минут. Неинтересно.
Следующий день комендант объявил днем отдыха для всех в крепости. Разумеется, это не касалось дежурных. Точно так же, как и везде в империи. Ведь сегодня – День Пламени. Служители светлых и темных богов дружно сходятся в одном – именно сегодня грань между миром живых и миром мертвых тоньше, чем всегда. И можно послать весточку ушедшим. Скромный огонек свечи, лампадки или жаркое пламя огромного костра – это проводник туда, в загробный мир. Окно.
С утра пораньше Кассиус первым делом отправился к кладовщику за парой свечей. Несколько десятков простых воинов расступились, пропуская мага. Чародеев в крепости боялись и уважали. А кладовщик, несмотря на устойчивую славу о жадных до имущества служащих, молча выдал требуемое. Впрочем, неудивительно – здесь роль кладовщика выполнял такой же ссыльный смертник, как и окружающие. Всего одна рабочая рука намекала на то, что воина из него уже не получится – как бы он ни старался. «Зажимать» или прятать вверенное имущество тоже никакого
