Отобрав шестерых с самым высоким уровнем интеллекта, как показал сканер, я прошел с ними к директору. Та не хотела отпускать пока еще несовершеннолетних воспитанников, хотя им было по шестнадцать и семнадцать лет, да и по закону она это делать не имела права. Но после того как я написал расписку, что беру их временно на поруки и буду заниматься образованием ребят, проблема была снята. Да и два миллиона долларов, которые я перевел на счет детского дома, простимулировали получение согласия. Нет, мне бы его дали и без этого – как оказалось, я самый крупный спонсор и помощник нашего детского дома, – но помочь детям я всегда хотел. Мы тут все как одна большая семья.
Посадив воспитанников в трофейный «мерседес» (он уже был известен всему городу), я погнал к выезду из Москвы. Среди них были четыре девушки и два парня. Один парень, что покрупнее, сидел рядом со мной на пассажирском месте, а более худая пятерка сзади. Мы достаточно быстро добрались до моей базы. По пути я усыпил всех воспитанников, потом перенес их на платформу и вылетел по координатам, где меня ждали космонавты, медики и технари – будущие, конечно. Там на подлете я усыпил и их тоже, как и провожающих, поднял нужных людей на борт, проверил все на маяки и на слежку, после чего полетел к порталу. Дела не ждали. Конечно, много чего сейчас вокруг меня крутится, но постепенно я решал все проблемы, не доводя ни одну до крайности. Кстати, переговоры по медоборудованию были перенесены на более поздний срок, сейчас другие дела не ждали. Однако это направление тоже было очень интересно общественности. Взять интервью у профессора, который меня оперировал, успели все. Тот подтвердил, что рана у меня полностью пропала. Ну и свою ахинею начал нести, предположив, что я могу и клоном являться. В общем, интерес был, подлил профессор бензинчику в костер.
Перед тем как перейти через портал, я связался с одним своим знакомцем. Он был старше меня на восемь лет, но тоже выписался из «пансионата», как мы называли наш детдом. Особо я дел с ним не имел, но связь держал всегда. Сергей был из барыг, скупал краденое и продавал. Все фуры с имуществом ушли к нему, причем бесплатно. После продажи половину полученной суммы он должен перевести на счет нашего «пансионата», остальное его. Палить детский дом, отдавая все детям, я не собирался, вот средства – это можно, поэтому Сергей и нужен для дальнейшей перепродажи. Это ведь его люди организовали транспорт и вывоз, я лишь забрал все самое ценное. Кстати, оружие, форму и всякую амуницию тоже Сергей забрал, мне они были не нужны, несмотря на все современные навороты.
Так вот, связавшись с ним, я дал добро на начало продаж, до этого он пока попридерживал трофеи. Тот подтвердил, что все понял, и сказал, что на часть трофеев покупатели у него уже есть, и он сегодня же ночью начнет все сбывать. Кстати, не по дешевке. О выносе всего из американского посольства уже было известно, а это повышает цену. Можно похвастаться приобретением. Мол, я тут прикупил столик из американского посольства, тот, что украли.
Я сомневался, что из этого что-то выйдет, это Сергея была идея, но он в этом бизнесе профессионал, если говорит, значит так и будет. Свою долю я наличкой взял из посольства, остальное его и детдома. Пусть торгует. Чем дороже продаст, тем выше будет его доля. Стимулирует, однако.
Нажав на отбой, я убрал планшет в чехол на бедре и, хрустя мелкими ветками и листвой, подошел к порталу. Дрон, который я взял с собой, ничего подозрительного вокруг не замечал, и я, активировав портал, пропустил его на ту сторону. Разведка прошла штатно. По железной дороге пер, разгоняясь от станции, пассажирский поезд, по дороге ехала телега с крестьянином – и больше ничего, пустота. Ночь, по местному времени полночь, поэтому никого и не было.
Перегнав платформу, я сразу полетел ко второму порталу. Вот там пришлось задержаться. В развалинах были люди, сканер ясно это показывал. Сразу переходить я не стал, погода непонятная. То Луну затянут тучи, то открытое небо, а быть застуканным вовремя перехода не особо хотелось. Вдруг в развалинах наблюдатели меня поджидают. Приметили, куда я летаю, вот и вычислили. Хотя вряд ли, платформа следов на земле не оставляет. От меня разве что могут быть. След от подошвы характерный, в этом мире ни у кого такой больше нет, а мне приходилось ступать на землю с платформы, чтобы активировать портал. Предположение слабое, откровенно притянутое за уши, но вполне возможное. Поэтому я послал на разведку дрона, не самому же ходить. «Погонщик» я али погулять вышел?
К моему удивлению, в развалинах прятались наши. Десантные комбинезоны, летные шлемы, большие рюкзаки, пистолет-пулеметы и автоматические винтовки. Девять человек с явно тяжелым грузом в мешках. Сброшены были недавно, возможно даже прошлой ночью. Чистенькие они еще были, не выветрился из них запах Большой земли.
– Как интересно, – пробормотал я, рассматривая на экране планшета группу людей, сидевших у костра. – А Мент-то что тут делает? Он же вроде в школу милиции хотел поступать.
Оставив платформу висеть у опушки под охраной дрона, я побежал к развалинам. Нужно пообщаться с Андреем. Это был мой знакомый, которого я с бывшим его начальником перевел в этот мир. Сейчас он возмужал, крепкий такой восемнадцатилетний паренек – он спал, завернувшись в плащ-палатку, во сне крепко сжимая новенький «ППС». Часовых было двое, очень хороших. Они не смотрели, они слушали. К таким незаметно не подберешься, пришлось поработать станером с максимального расстояния.
Достав «ТТ» и держа его наготове, я вышел к костру и негромко сказал:
– Руки держать на виду. Кто шевельнется – стреляю.
Десантники замерли, удивленно глядя на меня. Пока они не сообразили, что к чему – зубры, похоже, еще те, я пнул в бок своего знакомца. Тот дернулся, откатился в сторону и замер, ошарашенно посмотрев на меня.
– Андрюх, пошли, пошепчемся.
Не поворачиваясь к десантникам спиной, я шагнул за угол и отошел в сторону, хорошо расслышав, как один спросил у Мента:
– Это кто?
– Ромка. Из одного детдома мы, – простонал тот, с кряхтением разминая руки и ноги.
– Надежный?
– В сорок первом с погранцами диверсантов давил в тылах армий в этих краях. Сейчас не знаю, два года прошло.
Сказав это, Андрей вышел наружу ко мне, посмотрел на лежавшего часового
