Поздновато спохватились, ящерки. Такого чудесного исхода я не мог гарантировать и, наоборот, пребывал в глубокой уверенности, что все будет плохо. У нас в России не принято доверять незнакомцам, пришедшим в гости с ножом за пазухой. Все, что я мог обещать Ямберту, – что сразу их не уничтожат. А если трогганы и айвы сумеют предложить достаточную плату за свое пребывание у нас, то имеют все шансы прижиться. Вот только плата должна быть очень весомой!..
Бреже в диалоге не участвовал. Он ел фрукты и, как обычно, витал где-то в своих мыслях.
Я не мог уснуть всю ночь. Мне виделись големы, разрывавшие голыми руками моих друзей и Катю. Я вскакивал с места, ходил туда-сюда по комнате. Что же творится дома? Я оставил город во время самого масштабного кризиса с эпохи Второй мировой. Стаи агрессивных крыс, отравленные, вышедшие из-под контроля големы, федеральные войска с приказом зачистить местность…
Утром выехали рано. На этот раз нам не дали самостоятельно управлять повозкой, да и вообще, создавалось ощущение, что мы хоть и не в оковах, но находимся в плену. Нас с Бреже усадили в большую повозку, размерами сравнимую с автобусом, в сопровождении десятка айвов, одетых в нечто очень напоминающее броню. И хотя доспехи выглядели несколько гротескно, словно в комиксах, рельефно подчеркивая мышцы, но, судя по всему, они обладали потрясающей крепостью, будучи сделанными из пород особо прочного дерева. Да, выглядели в них айвы эффектно: белая матовая кожа, желтые глаза, настороженно наблюдающие за нами сквозь прорези шлемов, мускулистые фигуры – не хотел бы я встретиться с ними в рукопашном бою. Что ни говори, и трогганы, и айвы в своем естественном облике являлись опасными противниками.
Смотровые прорези в повозке позволяли глазеть на окрестности – конечно, после того, как мы покинули пещеру. Узкие лесные дороги кишели повозками, айвы выбирались из-под земли, стремясь добраться до пункта отправки. Думаю, в Родании творилось то же самое.
Партия, вынужденная пойти на уступки, чтобы выжить, принимала всех желающих переместиться в новый мир из двух городов – больше не позволяли ослабленные мощности портаторов.
У айвов же пунктов отправки было целых три – в один из них мы и пытались попасть, двигаясь со всей возможной скоростью. Если бы айвы пользовались спецсигналами-мигалками, то наша бы не смолкала ни на минуту. Но и так нашу повозку пропускали вперед, хотя в некоторых местах образовались настоящие заторы.
Через некоторое время после того, как мы выбрались на поверхность, Бреже оживился. До этого он с любопытством пялился в окно, теперь же, наоборот, прикрыл глаза, но я уже знал, что так он пытается работать с энергией столпа. Мне даже показалось, что между пальцами его правой руки пробежали искры.
Кажется, француз нашел свои линии и теперь при желании мог спокойно уничтожить всю группу бойцов айвов особо не напрягаясь.
Повозка доставила нас на широкую поляну, сплошь заставленную другими повозками, между которыми бродили толпы айвов. Женщины жались к мужчинам, дети плакали – так мог выглядеть любой лагерь беженцев любого народа. То, что им пришлось бодрствовать днем, не прибавляло айвам радости. Некоторые спали в коконах, в повозках. Другие потерянно бродили из стороны в сторону. Центральную часть поляны огородили несколькими слоями колючей проволоки и охраняли бойцы – сплошь копии тех, кто ехал с нами в повозке.
Ямберт встретил нас лично. Сегодня его не сопровождал Алиев, да и вообще, ни одного троггана поблизости я не увидел.
– Наконец-то! – воскликнул он, когда мы выбрались из повозки. – Ситуация – хуже некуда! Наши передовые отряды совместно с трогганскими штурмовыми бригадами десантировались в городе. Приказа вступать в вооруженный конфликт с вашими регулярными частями у них не имелось. Все, что требовалось, – наладить контакт с федералами…
– Не получилось? – понятливо покачал головой я, прекрасно представляя реакцию моих соплеменников на явление таких жутких существ в зараженном городе.
– На контакт они не идут. Сразу же открывают огонь, пытаются захватить наших бойцов в плен.
– Конечно, противника надо изучать, – согласился я.
– В итоге нам пришлось открыть ответный огонь, и они временно отступили.
– Нужно доложить обстановку начальству, они выработают решение. Уверен, нужно выходить на самый высокий уровень! Согласитесь, ситуация исключительная!
– Поэтому так важно, чтобы вы на нее повлияли!
– Как именно? – удивился я.
– Вакцина! Неужели этого мало?
– Вы думаете, что, как только я принесу формулу, ею тут же воспользуются? Пройдет немало времени, пока ученые все не проверят. Вдруг вред от антиреагента окажется на порядок больше, чем от самой отравы? Что, если все это подстроено только для того, чтобы люди принимали антиреагент? Нет, не ждите быстрой реакции. Все будет протекать мучительно долго.
– А в это время люди будут умирать?
– Да, – кивнул я. – И тут ничего не поделаешь. В любом случае вас обвинят во всех грехах, истинных и мнимых. Именно на вас повесят всех собак. Так что я ничем не смогу вам помочь.
– Максимов, но есть ведь еще Бреже! Как только ваше начальство увидит, на что он способен…
– Тогда ему конец… Его уже не выпустят, если сам не сбежит.
Мы говорили по-русски, но Бреже, казалось, вовсе не интересовался нашей беседой. Он топал следом, оглядываясь по сторонам, словно стараясь запомнить навсегда картину исхода. Мы прошли пост охраны, миновали заграждения и вскоре добрались до центра поляны. Там, на небольшом помосте, возвышалась дугообразная арка, сквозь которую один за другим проходили айвы. С другой стороны арки они уже не появлялись.
Портаторы – не мобильные, в виде зажигалки, какими мы пользовались прежде, а большие – стационарные. И все же скорость перехода казалась мне достаточно низкой. Такими темпами эвакуация будет проходить не один день, и то затронет лишь малую часть населения страны, тем более учитывая, что подобных пунктов еще только два. Если и у трогганов дела обстояли столь же плохо, то им остается лишь надеяться, что столп будет исправно поставлять энергию и дальше, иначе большая часть населения навсегда останется в мире, готовом погибнуть.
– И что вы предлагаете?
– Для начала вернуть меня в собственное тело и время, а там, на месте, уже сориентируемся.
– Большой портатор настроен на центр города. Мы удерживаем площадь и прилегающие территории.
– А разве я не вернусь автоматически в свое тело?
– Вы – вернетесь, принцип работы заместителя разума схож с действием портатора. А вот вашему компаньону придется переместиться в ту же точку, что и нашим бойцам. Мы не можем сейчас разделять энергию портаторов, все доступные ресурсы заключены только в этих трех стационарных. Наши агенты экстренно отозваны в свои тела и переходят наравне со всеми остальными.
– Прыжок представляет опасность?
– Для вас? Вряд ли. Возврат сознания обычно проходит без проблем, если, конечно, тело не было
