Коктейль подействовал. Я медленно встал на ноги. Мне никто не мешал. Сплющенные о тело пули упали вниз, разлетевшись по всей комнате. Даже та, самая первая, не пробила грудную клетку – это мне лишь показалось. Кожа моя стала тверже камня. И я чувствовал его – столп, пронзающий наш мир насквозь.
Почему же Бреже погиб от выстрела, а я – нет? Там, в будущем, он истощил силы, скопленные им за время контакта со столпом, и временно потерял защиту. Я же, почувствовав свой контакт, первым делом обезопасил интуитивно себя от внешней угрозы в лице майора. И сработало! Я жив! Более того, полон диких необузданных сил, как никогда прежде.
Я протянул руку. Модулятор выпорхнул из кармана Шельгина и, пролетев по воздуху, лег мне на ладонь. В другую руку ткнулась ручка портфеля.
Столп – великая сущность бытия, главная сила, кровь мира. Я готов к встрече с тобой. А готов ли ты? Я нажал на кнопку…
Глава 10
Спектакль окончен, гасим свет
То, что Бреже назвал столпом, на самом деле не поддавалось никакому четкому и однозначному описанию. Это не была светящаяся колонна, пронизывающая облака, а после и саму планету насквозь, как я представлял по рассказам француза, столп скорее чувствовался на уровне интуиции, чем виделся воочию, но и отрицать или игнорировать столь мощное явление было попросту невозможно.
Более всего столп походил не на сущность, а на ощущение. Детское, полузабытое чувство безопасности и силы. В малом возрасте подобная аура витает вокруг родителей – только они смогут спасти и сохранить. Позже, с возрастом, чувство безопасности исчезает, и иногда остается только лишь в снах, когда в мрачном кошмаре, заблудившись в выдуманных мирах, ты бредешь на свет и выходишь из лабиринта в спасительный «запасной выход», образованный подсознанием специально на такой случай.
Столп не говорил со мной привычно словами, не читал и мысли, он вообще вряд ли заметил мое появление, зато для меня знакомство со столпом стало сродни встрече с богом. Только не с Бреже, а с тем самым богом, о котором столько разговоров вокруг.
Связь, полученная мной после кровяного коктейля, не оборвалась. Я погружался в атмосферу столпа, я мог черпать его силы, мог действовать его именем.
Оказалось, столп никуда не исчез, он просто задремал, если можно так выразиться. Он не был живым существом в привычном понимании этого слова, но явно был глобальным явлением. Вот только осознать нам, людям, всю глубину его сущности было попросту невозможно. Но это и не требовалось. Все, что мне было надо, – научиться забирать энергию и прилагать ее определенным образом в исполнение своих желаний. А желания у меня были самые простые и неказистые: я хотел, чтобы все мои близкие были живы, здоровы и счастливы. И чтобы добиться этого, я готов был разрушить мир, а потом вновь собрать его по кусочкам.
Мое тело исчезло из кабинета в круге света, но дух мой все еще оставался здесь. Я видел, как Шельгин вскочил на ноги, яростно взмахивая в воздухе сжатыми до крови кулаками, как Слапом помог айву освободиться, и они оба покинули кабинет, придерживая друг друга, а майор даже не подумал их остановить. Зачем они ему, когда главный наглец обскакал его на самом последнем повороте, перед самым выходом на финишную прямую.
А потом я разбился на тысячи кусков-осколков, и в каждом из осколков была своя картина.
Вот лигоны подбирают место для четырех баз, будущих замков Юг, Север, Восток и Запад. Вот трогган, айв и человек подписывают первый совместный документ о создании Союза. Вот первые недовольные отделяются от соплеменников и уходят в неизвестность – после их назовут диверсантами. Вот отряд големов присягает на верность новому Союзу. Вот сейды охотятся на человека, догоняют его и рвут на части – в том числе и из-за них и других тварей, проникших в наш мир, придется оставить крупные города, не только вирус был тому виной. Но, конечно, главная причина – отравленная вода. Вирус никуда не делся, он даже мутировал, и теперь новые отравившиеся – а были и такие – уже не умирали в мучениях, а умудрялись выжить. Но вирус менял их и внешне, и внутренне. Это уже не были люди или другие разумные, образовывалась настоящая нежить, которую нужно было истреблять любыми средствами.
Повезло, что я с ними не успел столкнуться. Не знаю, кто бы вышел победителем из такого поединка, учитывая, что нежить по одиночке не охотится…
Я видел наш мир целиком, таким, каким он стал после катастрофы. Опустевшие города, редкие кучки выживших, пытающихся внушить самим себе, что все еще наладится, все будет хорошо. Но хорошо уже не будет – это я знал точно.
Осколки моего сознания пробили полотно реальности и разлетелись по смежным мирам. Первым делом я ощутил пустоту. Один из миров был полностью уничтожен изнутри, а на останках былых городов выросла новая жизнь, совершенно не похожая на прежнюю.
Тень-север. Так, кажется, назывался этот мир. Замки у лигонов тоже носили имена сторон света. Случайность ли это, или зеленые человечки знали гораздо больше, чем показывали?
Разрушенный мир. Была ли здесь ядерная война, или случился иной катаклизм, но род людской был здесь полностью истреблен. Те, кто остались, уже не могли называться людьми. Я взглянул мельком на то, во что обитатели этого мира превратили свой былой дом, и мне стало тошно. Они сами истребили себя. Не сумели остановить своих лидеров, желавших большего, чем они могли прожевать. Хотели остаться в стороне, да не вышло. А теперь каждый лично в ответе за произошедшее.
Миром овладели новые хозяева, и то были вовсе не люди. Жуткие существа, похожие на самые страшные человеческие кошмары, копошились на поверхности планеты, летали в небесах, паря на широких перепончатых крыльях, вгрызались в недра земли в поисках живых, а когда находили редких выживших, сбившихся в стаю бывших людей, а ныне одичавших, то вычищали эти группы под корень. Уж сколько я насмотрелся на ужасы войны, но при виде того, что творили упыри с последними людьми, у меня ком вставал в горле, и я не мог даже выдохнуть, но и глаза не закрывал, чтобы никогда – слышите, никогда – не забыть того,
