– Что вы, мой раджа! Как вы могли такое подумать! Амар! Ты и еще трое – сопровождаете нас с раджой в замок. Остальные пусть начинают прибирать здесь и ждут подмоги и повозок из замка. Все ценное – собрать. Про имущество светлейшего Накулы вы слышали. И коня побыстрее. Все равно достойного его нести у нас нет, так что давайте любого из имеющихся.
Не скажу, что Амалия командовала по-военному четко, но достаточно понятно. И слушались ее беспрекословно. Две трети отряда быстро спешились, и одного из коней подвели мне. На меня замковые воины посматривали со смесью любопытства и напряженности. И некоторой долей ревности. Похоже, они тут все в большей или меньшей степени влюблены в свою госпожу. Интересно, это графиня-баронесса так проблему верности гарнизона решала или оно само собой получилось? Действенно, но может породить проблемы. Хотя пока, надо признать, управляется она со своими вояками очень уверенно.
Путь к замку мы проделали молча. Я, честно говоря, немного растерялся и не знал, о чем говорить. Точнее, как себя с Амалией держать. И как к ней обращаться. Какие у нее теперь титулы и фамилия? К моему удивлению, девушка мне продолжала нравиться, хотя, помнится, уехал я из Удаки весьма ею недовольный. Но время прошло, и сейчас никакого негативного отношения я к ней не испытывал. Но, как я уже сказал, и доверия тоже не было.
Сейчас мы с ней вынужденные союзники, хотя и стали ими совершенно случайно. Не захоти этот придурок Ранджит меня ограбить, вполне возможно, я бы ему помог замок захватить. Со всеми неприятными для Амалии последствиями. Впрочем, о том, что именно она успела стать женой жадного барона и взбунтоваться против него, мне в голову не приходило. А если бы знал? Наверное, постарался бы слинять из лагеря по-тихому, а сам от конфликта бы отстранился. Что привело бы к тем же последствиям, но несколько позже. Играть в благородного рыцаря и спасать прекрасную даму точно бы не стал. Тем более спасать даму от мужа… звучит как-то не очень благородно. Я бы даже сказал, совсем хреново звучит. Посторонним в семейные разборки влезать противопоказано.
Но ведь влез. Как влез, так и вылезу. К графине-баронессе меня, буду откровенен, тянет, но не настолько, чтобы снова голову терять. Один раз, на курорте, у нас уже не сложилось, наступать второй раз на те же грабли как-то не хочется. Девушка она неглупая и достаточно наблюдательная, в тот раз мои чувства не заметить не могла, но предпочла сделать вид, что не заметила. Никакие слова не были произнесены. Я не объяснялся в любви, она не говорила «нет». Но, по сути, случилось именно это. Сейчас ситуация изменилась. Очень может быть, что теперь Амалия не рискнет мне отказать. Или попытается использовать меня в своей игре. Почему «или»? Наверняка попытается! Только это совсем не то, что мне надо. «Использовать» и «любить» – совершенно разные понятия. Так что поживу пару-тройку дней в замке, куплю новых лошадей, подготовлюсь к дальнейшему походу и поеду себе дальше. И в разговорах не буду особо откровенничать. А так как врать не люблю, надо будет постараться говорить поменьше и исключительно по делу. Моему делу, подчеркну.
Амалия ехала совсем рядом со мной, чуть не касаясь моей ноги своею. Я уже отмечал, что женщины тут тоже носят шаровары, так что посадка у нее была обычной, да и не встречал я тут «дамских» седел. Тоже молчала. А что при этом думала – не знаю, прочитать ее мысли я не пытался, сам задумался.
Замок стоял на невысоком каменистом холме, что по идее должно было повышать его оборонительные возможности. В эпоху до артиллерии. Но даже не знаю, когда тут такая была; возможно, еще до Ушедших. Сейчас же можно только констатировать, что смотрелся на холме замок явно красивее, чем если бы его рядом с холмом построили.
Дорога тоже шла к воротам не по прямой, а сделав полный оборот по склону холма и образовав этакую спираль. Кстати, качественная дорога, гораздо более основательная, чем та, по которой мы к замку подъезжали. Приглядевшись, я понял, что эта дорога была той же постройки, что и древний тракт, по которому я ехал до этих мест. Более того, именно в этот тракт она и упиралась, только вот барон Ранджит разбил свой лагерь не на перекрестке, а метров на триста раньше. И до сих пор мы ехали от бывшего лагеря к замку по прямой, благо почва позволяла, так что на дорогу попали уже только на склоне холма.
Эта винтовая дорога не была широкой, две повозки на ней только-только смогли бы разъехаться. И то смотря какие повозки. Крестьянские телеги – да, а вот насчет карет уже не уверен. Мы с Амалией ехали рядом, и втиснуть к нам еще третью лошадь было в принципе возможно, но не уверен, что безопасно. Никакого ограждения с внешней стороны дороги не было. Зато с внутренней шла вертикальная стена, вырубленная в склоне холма. Местами она была выше, местами ниже, в зависимости от рельефа.
С противоположной стороны от замковых ворот и древнего тракта дорога неожиданно сменилась довольно широким карнизом, все так же вырубленным в холме. Площадка очень сильно напоминало мне ту, откуда я впервые попал в комплекс Ушедших в Запорталье. Я невольно стал всматриваться в стену внимательнее.
Амалия ехала как раз между мною и стеной и мое пристальное внимание, видимо, поначалу приписала собственной особе. Но, проследив за моим взглядом, усмехнулась и впервые заговорила:
– Любуетесь мастерством древних строителей или ищете знакомые следы, раджа? Вон там, в конце площадки, на стене отпечатки двух ладоней. Это единственное украшение этого места.
Действительно, отпечатки ладоней имелись именно там, куда указала графиня-баронесса. А мне пришлось немедленно забраковать все только что продуманные планы. Никуда я отсюда не поеду, пока все не исследую. Скверно, что сделать это незаметно от хозяйки у меня не получится. Тем более что она не сочла тему исчерпанной.
– Свои ладони я к этим отпечаткам прикладывала, периодически проезжающие мимо замка маги – тоже. Никакого эффекта. Может, и вы попробуете?
– Прямо сейчас? Может, давайте сначала до замка доедем?
– Зачем тянуть? Пусть сегодня у меня будет день чудес! Ведь вы же не сомневаетесь, что я от вас не отстану?
Ну вот, как я и опасался. Хотя почему и не попробовать? Хуже не будет.
Я молча
