Сквозь окна и щели укрытий спрятавшиеся люди наблюдали, как все вокруг залило оранжевым светом, словно само солнце упало на землю. Потом пошел дождь, и наступила тишина. Границы Зоны выросли в несколько раз. Часть блокпостов просто перестала существовать – недавно возведенные укрепления вдруг неузнаваемо изменились, словно постарели, как будто им махом прибавили лет по тридцать. Судьба находившихся там бедолаг оказалась печальной: кого-то нашли мертвым, а кто-то просто исчез. Одежда, оружие – все это было на своих местах, а вот сами тела пропали, будто их никогда и не было. Примерно то же самое случилось с персоналом научных станций и баз обеспечения. Людей как корова языком слизнула. Почти все сталкеры, что были в этот момент в Зоне, разделили их участь. Те, что вернулись, редкие счастливчики, ничего конкретного добавить не смогли: «Увидели вспышку, услышали шум, отсиделись. Когда выбрались, словно в другой мир попали». А вот количество аномалий и артефактов выросло в разы. Только собирать их теперь было почти что и некому.
Тогда Сергея и взяли в оборот ветераны. Водили с собой, учили его всему, что сами умели и знали, а если чего не знали, тому учились вместе. Каждый человек с растущими из плеч руками был на счету.
Военным было не до них, они поспешно строили новый периметр. Скрывать случившееся от мировой общественности было уже невозможно, и представители вооруженных сил все больше отбивались от потока журналистов да пытались не дать просочиться всякому странному дерьму, которое полезло в мир из новой Зоны отчуждения.
В этих условиях возник новый ажиотаж вокруг поиска и сбыта артефактов. Появилось очень много самых разных личностей, которые не стремились совершать опасные рейды вглубь темной территории, а хотели перехватить хабар у возвращавшихся оттуда промысловиков. Мутные настали времена. И без того большой риск вырос многократно. В лагеря и на стоянки сталкеров зачастили барыги-скупщики. Неизвестными заказчиками стали организовываться какие-то частные экспедиции по добыче чего-то необычного. Завертелись большие деньги, а где большие деньги – там и смерть. Ох, много тогда полегло брата-сталкера, и в основном то были новички.
Но всему приходит конец. Этой вольницей занялись военные, достроившие к этому времени свою великую «китайскую стену». В их организации тоже произошли определенные перемены. Во-первых, Зона стала уже глобальным мировым явлением, выйдя за пределы юрисдикции Украины. С ним теперь разбирался Международный общественный совет, в который вошли наиболее развитые страны: США, представители Евросоюза и России. Белоруссию тоже не забыли. В данный котел хотели проникнуть и азиаты – Китай с Японией, но их вежливо завернули. Оно и понятно, желающих делить барыши и так было с избытком. А барышами были те самые артефакты и явления, природы которых мировые ученые пока не могли объяснить. Но перспективы открывались поразительные.
Впрочем, несмотря на централизованную общность в деле изучения Зоны, каждая из стран-участниц пыталась урвать что-то для себя лично. Оказаться впереди этой гонки было делом государственной важности. Несмотря на это явно не афишируемое желание каждой из сторон, в Зоне теперь работало несколько общих международных научных станций, а охраной занималось Объединенное военное командование – ОВК. Солдаты и офицеры набирались по принципу миротворческих сил ООН, в самые разные подразделения, несущие дежурства вахтовым методом.
Когда были сформированы новые должности, получены служебные квартиры и автомобили, выделены и распределены финансовые потоки, новое руководство ОВК решило закрутить гайки сталкерству как явлению. «Что еще за сталкеры? Кто такие? А ну-ка, разогнать этих разбойников к едрене фене!» Какой-то дуболом отдал приказ, и самый крупный из промысловых лагерей, расположенный в том самом дачном поселке «Октябрьский», раскатали в мокрый блин. Как метлой прошлись по нему и окрестностям из реактивных минометов, а то, что не сгорело, развалила гусеничная бронетехника.
Правда, самих сталкеров и их семей там уже не было, вовремя предупредили хорошие люди. Словно партизаны, сталкеры ушли в леса и целую зиму провели в землянках. Ту зиму Сокольских запомнил надолго. Холод, сырость, необустроенность. Темнота блиндажей, грубые лавки из плохо оструганных досок. Там где не хватало фонарей, использовали самодельные коптилки, мастерили обогреватели. А главное, частенько приходилось спешно сниматься с обустроенных мест и идти куда-нибудь строить лагерь заново. Над Зоной периодически барражировали вертолеты, которые через тепловизоры и прочие приборы пытались отыскать следы новой сталкерской стоянки.
Военные бы делали это эффективней, да вот только над Зоной теперь так просто не полетать было. Аномалии самого разного характера появлялись даже в небе, и гибель нескольких экипажей поумерила пыл командования. Летали теперь редко и осторожно.
И все равно это была поганая зима, да и в целом год. Отсутствие горячей воды в нужном количестве, нормальной калорийной пищи и витаминов, тяжелые земляные работы и постоянная угроза со стороны Зоны, бандитов, военных – все это заметно выкосило ряды сталкеров, и их деятельность резко снизилась. Какой уж тут хабар, выжить бы!
Разумеется, через какое-то время этот упадок дал о себе знать. Набиравшие обороты исследования вдруг скатились чуть ли не до первоначального уровня. Стало остро не хватать образцов и материалов. Страховки и контракты официальных представителей общественного совета, ученых и солдат делали экспедиции с ними неэффективными. Работники стремились не столько выполнить свою работу, сколько, найдя какой-либо повод, увильнуть от нее, получив тем не менее положенные материальные бонусы.
Многие безгранично преданные делу ученые горели желанием возобновить работу по изучению Зоны, но вот только доставлять материал для опытов в необходимом количестве было попросту некому.
И вот тогда опять вспомнили о сталкерах. Вернее, старую как мир пословицу: не можешь бороться с явлением – возглавь его.
Кровожадный пыл военных пошел на убыль. Немногочисленных оставшихся опытных сталкеров перестали гонять по Зоне, как зверя на охоте. Их подняли, отряхнули пыль, помахали перед носом пачкой денег и предложили новые условия.
Отныне все желающие заниматься сталкерством должны были получить индивидуальный номер, каждую свою вылазку документировать и составлять отчет, все находки сдавать в научные лагеря – лично или через посредников на сталкерских базах.
Официально сталкерам было запрещено использовать автоматическое стрелковое и тяжелое вооружение, а также ручные гранаты. Разрешались только охотничьи образцы и полуавтоматы. Насчет короткоствольного оружия ничего сказано не было, и это можно было понимать как «не возбраняется». Но на
