– Пипец… – еле слышно по внутреннему каналу «пчелы» прошипел Карл, а затем в эфире раздался его спокойный и на удивление уверенный голос, отлично скрывающий первую реакцию: – Следуем плану! – Я же вовсю разглядывал саму аномалию и позиции врагов, пока наши корабли готовились открыть огонь. Мозг урывками выхватывал информацию, стремясь за тот десяток секунд спокойствия придумать возможные действия. Вот только я продолжал так же сидеть внутри пристыкованной «пчелы», и от меня на данном этапе абсолютно ничего не зависело.
– Что там творится? Дай доступ к… – попытался влезть по связи сидевший в отсеке позади Виктор, но Карл резко отрубил ему к тому же и связь, лишая вообще какого-либо понимания ситуации. В голове мелькает напоминающая мысль о том, почему я ушел из абордажников, но сознание сразу же переключается на более важные вещи.
Гигантская аномалия выглядела как сверкающий разными спектрами света шар с эдакими щупальцами, которые то и дело устремлялись в разные стороны, словно пытаясь словить нечто невидимое. Размером превосходя линкор чуть ли не в тысячу раз и больше походя на маленький спутник, она пульсировала как живая – то слегка сжимаясь, то расширяясь, будто живое дышащее создание. В некотором отдалении от нее находились арсианские боевые станции, окружая аномалию со всех сторон. Громадные, ромбовидные, к обоим их концам словно присоединили цилиндры, разместив их перпендикулярно к основной оси. Эти «трубы» были поделены на небольшие вращающиеся сектора, и именно там находилось все вооружение и защитные турели, позволяя вести огонь во всех направлениях, причем одновременно. К тому же больше двадцати мощнейших лазеров, столь любимых арсианами, размещенные на этой автономной защитной конструкции, могли произвести синхронных залп невероятной мощности. Недостатком станций этой модификации была их дальность из-за эффекта рассеивания, но ввиду нашего выхода практически впритык, он был почти полностью нивелирован.
Вот только проблема была не в этом. По предварительным данным от разведки Организации, этих массивных защитных структур должно было быть не более четырех-пяти. Но прямо сейчас радары носителя улавливали девять развернутых станций, и десятую прямо на наших глазах извлекали из фиксаторов громадного транспортника. Замершие вокруг него еще пять стандартных крейсеров арсиан окончательно уничтожали и так не сильную надежду на то, что все пройдет гладко.
– На форсаже подойти к врагу! Сконцентрировать огонь на этой точке! Сброс обманок! – отрывисто громко командует в основной канал связи Карл, дублируя через нейросеть, пока целый каскад мыслей мелькает в моей голове. Я впился взглядом в виртуальную схему окружающего пространства. Отчеты и реплики капитанов остальных кораблей идут фоном, практически не воспринимаясь, пока я сосредоточен на другом. Неужели они что-то узнали и решили усилить оборону? Или это как-то связано с ушедшим в аномалию флотом? Возможно, арсиане наконец получили полноценный доступ к этой технологии и решили максимально обезопасить все? Не узнаем, пока не проникнем на ту сторону…
Выигранные хитростью десяток секунд тишины после выхода наших сил из гипера стремительно истекли. Все крейсера хором выстреливают сотни обманок, забивая радары друг друга ложными целями и системами противодействия ракетам. Оба линкора сверкнули яркими вспышками, одновременно выпуская гигантские заряды по врагам. Чуть ли не мгновенно преодолев небольшое расстояние, они врубились в щит боевой станции прямо над арсианским транспортником. Спустя секунду туда же устремились выстрелы из крейсеров. Град снарядов из менее мощных пушек накрыл арсианский защитный комплекс. Энергетический щит каким-то чудом выдерживает два полноценных залпа, но остальные попадания его добивают. Ромбовидная станция почти сразу лишилась верхней «трубы» с вооружением, а еще через несколько секунд – громадного куска в центре, сожженного прямыми попаданиями.
Линкоры начали перезаряжать свой основной калибр, переведя огонь уже на станции под транспортником. Сотни ракет в ускоренном режиме направляются в сторону станций и крейсеров, заставляя их сфокусироваться на защите и выстреливая в ответ свои обманки. Вот только враг уже сориентировался и больше не намерен бездействовать, а тем более уходить в глухую оборону. Я словно физически почувствовал, как все вооружение арсиан разворачивается в нашу сторону, аккумулируя заряд для выстрела. Интуиция взвывает о грядущих неприятностях, и я, не сдержавшись, кричу Карлу по внутренней связи:
– Они ударят по тридцать седьмому!
Кринт тратит мгновение на осознание, а затем пытается скомандовать:
– «37-й Молот», на ускорении вниз и приготовиться к уда…
Поздно. Совместный полноценный залп сразу пяти громадных боевых станций мгновенно прожигает щит и добирается до корпуса, практически сразу выжигая громадную дыру в нем чуть ли не насквозь. Я отстраненно фиксирую эту невероятную мощность, но все внимание приковано к союзному кораблю. Его маневренные двигатели, запущенные в форсаж в последний момент, продолжают активно работать, отчего поврежденный корпус не выдерживает нагрузки, выгибаясь. Линкор словно скрипит от натуги, а затем, замерев на мгновение, почти разрывается на две неравные части, удерживаясь вместе буквально чудом на остатках корпуса.
– «Молот», как слышите?!
Еще две станции бьют по второму исполину, но его энергетический щит стоически выдерживает удар. Поврежденные же останки корабля продолжают по инерции стремиться прямо на боевую станцию.
– Напарник, помоги-ка напоследок, – слух четко вычленяет среди эфира твердый голос капитана «37-го Молота», который и не думал отступать.
– Конечно, Вайт. Скоро и я тебя догоню, – тут же отвечают ему со второго линкора. Спустя секунду оба корабля почти синхронно снова вспыхивают выстрелами, разряжая главный калибр в боевую станцию. Практически разорванный линкор окончательно ломается пополам. Задняя часть, движимая уже неуправляемыми двигателями, уходит в какую-то спираль, начиная отдаляться от поля боя. А вот в основную впиваются все новые залпы от станций и крейсеров арсиан, разрывая поврежденный корабль. Впрочем, Вайт все же успел забрать с собой еще один «ромб», оставив от него оплавленный кусок металла, бесцельно вращающийся в пространстве.
– Черт, все идет наперекосяк… Всем максимальное сближение с врагом по заданной траектории. Идем в ближний бой и выходим из зоны поражения станций с седьмой по десятую. Пяти крейсерам связать боем вражеские корабли, не давая им прорваться
