– Она просто злится, что ей не удалось сбежать. Ей было тяжело. Наверное, тяжелее, чем любому из нас. Она безумно желала выбраться оттуда, но ей это никогда не удавалось.
Я поднимаю на него глаза:
– Что значит «ей было тяжелее»? Какой у нее дар? Что с ней делал Лаклан?
Коул поджимает губы:
– Это касается только вас двоих. Не мне об этом рассказывать.
Я расстроенно перевожу взгляд на потолок.
– Мне хочется пойти с тобой. И я действительно считаю, что нам не стоит убивать Лаклана.
– Мы не станем его убивать, – говорит он. – Мы все понимаем, что он слишком важен. Но его нужно вернуть в «Картакс», где его смогут контролировать так же, как он делал это с нами. Ты нашла измененную вакцину. И это просто великолепно, Кэт. Многие люди выживут благодаря тебе.
Коул шагает ко мне, будто хочет обнять, но тут распахивается дверь, и он замирает на полпути. В квартиру входит Мато, а на его кожаной куртке светится множество кобальтовых отпечатков ладоней. Когда мы встречаемся взглядами, внутри поднимается гул, но это, скорее всего, просто отголоски громких споров с Анной, Региной и Коулом.
– Только что со мной связался Бринк, – говорит он. – В «Картаксе» проводят тесты кода, который вы отправили, и, похоже, новая вакцина работает. Бринк сказал, что теперь, когда у них есть две версии для сравнения, они смогут отделить исходный код от присоединенной процедуры. И возможно, через несколько дней к нам на панели загрузят чистый алгоритм.
– Но они действительно разошлют его всем? – спрашиваю я.
– Скорее всего, – отвечает Мато. – Люди умирают, но в последний раз, когда «Картакс» разослал код Лаклана, не разобравшись в нем, это привело к уничтожению целого города. Но нам все еще нужно схватить Лаклана.
Я бросаю взгляд на Коула. Знаю, он не захочет оставлять меня здесь, но Ли прав – им понадобится еще один человек, чтобы обыскать город. Если они найдут Лаклана, то втроем наверняка смогут схватить его.
– Регина сказала, что я могу пойти в ее лабораторию, – говорю я Коулу. – Она охраняется. И там мне точно ничего не будет угрожать. Тебе нужно присоединиться к поискам.
– Но я не хочу оставлять тебя.
– Я останусь с ней, – встревает Мато.
– Лаклан может прийти за ней. Ее нужно защищать.
– Я справлюсь, – говорит Мато. – Да и Катарина сама способна постоять за себя.
Я перевожу взгляд с Коула на Мато и обратно.
– Все будет хорошо, Коул. Мне все равно нужно поговорить с Мато.
Коул смотрит на свою винтовку, явно раздумывая, что же делать. Я знаю, что ему хочется остаться со мной, а еще хочется отправиться в город вместе с Анной и Ли, чтобы выследить человека, который оставил шрамы на его груди.
Он тянется ко мне и сжимает мою руку в своей ладони.
– Я вернусь, как только смогу.
Я киваю и не отговариваю его.
– Удачи.
Он хватает винтовку и, в последний раз посмотрев на меня, выбегает из комнаты.
Глава 23
– Пошли, – натягивая куртку, говорю я Мато.
Я так нервничаю сейчас, что вряд ли смогу усидеть на одном месте. Даже если измененная вакцина и не решит всех проблем – в «Картаксе» до сих пор не разобрались с кодом и не выяснили, что Лаклан с ним сделал, – это означает, что Бринк отложит запуск протокола «Всемирного потопа». И хоть вакцина опасна, она вряд ли приведет к смерти всех выживших на поверхности.
Единственный способ действительно спасти всех – найти и остановить Лаклана. Но сейчас хотя бы радует то, что угроза нового штамма миновала.
Вроде бы.
Я хватаю свой рюкзак, выхожу через стальную дверь и иду на крики голубей по коридорам, ведущим в атриум. Мато идет за мной, засунув руки в карманы джинсов.
– Я надеялась, что ты научишь меня контролировать имплант, – говорю я. – Потому что пока вообще не знаю, как это делать. Лаклан настроил через него доступ к моей панели, а я даже не могу заблокировать его.
– Хорошо, – соглашается он.
В его волосах и на одежде мерцает золотая пыльца. Я не видела ничего подобного в атриуме, когда шла в квартиру. Там все светилось синим, а не золотым.
– Где ты пропадал? – спрашиваю я, рассматривая пятна на его куртке.
Он отряхивается:
– Пошел достать кое-что из джипа. Лифты переполнены, все хотят подняться на поверхность, чтобы увидеть прилет птиц, поэтому я воспользовался потайным выходом.
Я поднимаю бровь:
– Потайным?
Он улыбается:
– Тоннель технического обслуживания. Это одна из тех вещей, о которых знаешь, если растешь в подобном месте.
Мы добираемся до конца коридора и выходим в атриум. Парк переполнен людьми, а пронзительные крики голубей заглушают басы из динамиков. Какие-то генхакеры играют на музыкальных инструментах, пока дожидаются своей очереди в лифт. Они все хотят подняться на поверхность горы, чтобы посмотреть на птиц.
Небо уже потемнело, но кобальтовая биолюминесцентная паста светится на лицах, одежде и фонарях, которые несут люди на длинных шестах. Эти яркие точки синего цвета превращают жителей Энтропии в волны света, разбивающиеся о бетонные стены атриума. Воздух гудит от их голосов, которые перекрывают даже крики голубей.
Мато протискивается в толпу, и я следую за ним, ухватившись за его куртку, чтобы не потеряться. Здесь душно от дыхания и пота сотен тел, а еще пахнет пастой из водорослей.
– Как прошла твоя встреча с Региной? – кричит он через плечо, уворачиваясь от человека, чья спина покрыта шипами, как у дикобраза.
Я тоже шарахаюсь от него, стараясь не выпустить куртку Мато из рук.
– Ты знал? – стараясь перекричать музыку, спрашиваю я. – О том, что она моя мать?
Он смотрит на меня. Его маска прозрачная, поэтому мне видно оба его глаза.
– Да, она как-то упоминала об этом.
Женщина в платье из черных перьев пытается втиснуться между нами, и Мато протягивает
