— Себастьян, потуши это! — простонал герцог.
— Что потушить, ваша светлость? — не понял дворецкий, думая про себя: «Ох, уж эти господа, никогда не знаешь, что им нужно, пожелали бы чего конкретно, так нет, всегда загадками говорят. А ты, поди, разгадай, чего им на самом деле хочется!»
— Солнце мне в глаза светит.
— На то оно и утро уже, ваша светлость. А я, простите старого слугу, не знал, что вы вернулись. Устали? Сапожки вот снять не изволили, — с этими словами дворецкий приблизился к кровати с намерением стащить сапоги с ног герцога.
— Себастьян! У меня руки есть. Оставь, я сам. А впрочем, незачем уже, и, правда, вставать пора.
— Ох, я — старый дуралей, разбудил вас, простите меня, ваша светлость.
«Что-то Себастьян сдавать начал», — подумал Солер, впервые за многие годы, разглядывая своего дворецкого магическим зрением. «Дыры в ауре огромные и проблемы со здоровьем давние уже. Не хватало лишиться верного слуги в ближайшее время. Нет, нужно действовать, пока еще есть возможность подлатать старика, сам он вряд ли к целителям пойдет. Да и стоит омоложение организма прилично, а у Себастьяна семья, внуки уже по замку бегают. Решено, по пути в академию он сдаст дворецкого на руки своему другу Мерсино, пусть тот поколдует над ним».
— Себастьян, ванну и Ирвина ко мне. Грету предупреди, что я тут насвинячил, — герцог брезгливо посмотрел на черные пятна, оставленные сапогами на белых шелковых простынях. — И собирайся, со мной идешь после завтрака.
— Я? Но как же Ирвин…
— Ирвин свободен, как только поможет мне переодеться. Я иду в академию магии, а по пути хотел бы заглянуть в гости к своему другу вместе с тобой.
— Как прикажете, ваша светлость, — отвесил поклон дворецкий и удалился, раздумывая, зачем он понадобился хозяину. Слуга для сопровождения у герцога имелся — тот самый Ирвин. Но его светлость в услугах молодого бездельника нуждался крайне редко. «Все сам, да сам. Как простолюдин какой, право слово! Что-то я чаще ворчать стал в последнее время» — одернул сам себя Себастьян. А все старость виновата, раньше ему и в голову не приходило осуждать поступки его светлости. И если сказано — сопровождать, он и пойдет, потому как слово господина — закон, хотя и не по статусу это дворецкому. Да и где еще такого доброго хозяина найти? На слуг не орет; руки, как его друг герцог де Вранкви, не распускает, жалованье платит исправно. А вот их сосед граф де Квинси, говорят, всех своих слуг голодом заморил. Да, он за его светлость — и огонь и в воду!»
Прошла неделя. Евгений не приезжал и не звонил. Чудесно. Он же обещал мне, что все будет как прежде? Молодец, держит слово — появляется и исчезает он по-прежнему, без объяснений. Только я изменилась и больше его не жду! И уже начала привыкать к распорядку дня и даже к физическим извращениям от Ванечки. С парнем у нас установились почти приятельские отношения. Психолог больше не появлялась. Все, казалось бы, хорошо, но меня не покидает чувство, что я живу не своей жизнью. Золотая клетка не перестает быть клеткой, а жизнь в неволе — всего лишь существование.
Свой номера телефона Евгений мне не оставил, а день, когда должна состояться встреча с бабушкиным посланником, неотвратимо приближался. Я уже собралась переступить через гордость и попросить связаться с Евгением Ванечку, но все решилось иначе.
С утра меня отправили на пробежку, затем час занятий на тренажерах — и свобода. Завтракать собрались все вместе на кухне, Геннадий и Ванечка больше не игнорировали нашу с Еленой Николаевной компанию. После еды я собрала тарелки, оставшиеся на столе, и, надев передник экономки, принялась мыть посуду.
Дверь на кухню неожиданно со стуком распахнулась, и я с удивлением уставилась на молодую беременную женщину. Ее можно было бы назвать красивой — большие голубые глаза, густые белокурые волосы, легкими волнами струящиеся по плечам, — если бы не злобное выражение лица и тонкие поджатые губы.
— Здравствуйте, — я решилась первой нарушить молчание, начиная понимать, кто стоит передо мной.
— Где она?! — взвизгнула дамочка.
— Кто? Елена Николаевна?
— Нет, та распутная девка, которую мой жених прячет в этом доме!
— Никаких распутных девок здесь нет, — произнесла я с достоинством, вытирая руки полотенцем, на тот случай, если придется отбиваться от воинственно настроенной леди. Но не драться же, в самом деле, с беременной?! И где эти охранники, когда действительно нужны? Как получилось, что невеста Евгения приехала сюда одна?
— Я точно знаю — эта мерзкая шлюха здесь!
— Ищите! — я спокойно отошла к окну, понимая, что меня приняли за прислугу.
— Как ты с будущей хозяйкой разговариваешь? Первой вылетишь отсюда, после того как я найду эту мерзкую гадину!
За дамочкой в дверях нарисовался Ванечка и встал, внимательно слушая ее крики, а после, с довольной рожей, приложил палец к губам. Быть участницей скандала не хотелось, и я незаметно кивнула в ответ. В голове вдруг щелкнуло — вот же он, мой единственный шанс! Пусть увольняет! С удовольствием уберусь отсюда, а при невесте Евгения никто не посмеет меня остановить.
Я аккуратно сняла передник и повесила на стул.
— Заявление писать?
— Пиши!
— Елена Николаевна, принесите, пожалуйста, бумагу и ручку, я увольняюсь по собственному желанию.
— Не задерживаю, — прошипела женщина, — и сама с удовольствием подпишу, Евгению Павловичу и утруждаться не придется. Собрал здесь целый гарем, — посмотрела она на меня со злобой.
— Я только вещи заберу.
«Без ноутбука не уйду. Когда я еще на такую технику заработаю?» — я решила рискнуть и забрать его с собой, хотя время было дорого.
— Покажешь мне все, прежде чем уйти.
— Будите в моих вещах рыться? — забеспокоилась я. Вдруг она мои документы увидит? Скандала будет не избежать. Остается надеяться на сообразительность Ванечки и помощь Елены Николаевны.
— Хочешь что-нибудь украсть? — взвизгнула дамочка, словно я протянула руки к ее сумочке.
— Нет, мне чужого не надо. Деньги только за отработанное время заплатите, — пришлось потребовать мне, иначе все выглядело бы слишком неправдоподобно.
— Обойдешься. У тебя ровно десять минут, чтобы покинуть
