Я отпустил его руку и сделал шаг назад.
— Прости, Алавар.
— Жаль. Мне было бы интересно, твой Дар так же силен, как у Элерис?
— Ты лучше меня знаешь, что магия и Дар редко проявляются у нескольких родственников сразу.
— Я и не думал, что у тебя может быть Дар от Крандоров. Он у Элерис. Но твоя мать…
Он явно пытался навести таинственности. И у Алавара вышло.
Я нахмурился:
— Что тебе известно о моей матери?
— О, отец многое рассказал. Но я оставлю эту тайну при себе. Пока что.
Лицо Алавара стало серьезным.
— Я не знаю, могу ли тебе верить, Киран. Как и другим Домам. Они наводнят замок через неделю, и я искренне молюсь всем богам, чтобы Клятвы прошли спокойно. Менладрису сейчас не нужны потрясения. Но кто-то из них убил короля, и мне тоже интересно, кто и зачем. А мне… мне бы не помешал друг. Но я не знаю, могу ли тебе верить. Да и ты с чего поверишь мне?
Он весело подмигнул и поставил кубок на стол.
— Хотя вдруг я скоро стану твоим родственником?
Оставив бокал с так и не тронутым вином на столе, Алавар тоже последовал к дверям. Как представитель рода Вейнов, он мог даже не прощаться со мной. Но в дверях остановился и обернулся, так что я мог видеть улыбку на его губах.
— До завтра, Киран. Ты же будешь на этой дурацкой жреческой церемонии? Надеюсь, боги-то не против воцарения на троне Элерис.
========== 3. ==========
Комментарий к 3.
Да, я прям быстро с новой главой. Но пока есть время, решила дописать и выложить.
К вечеру началась гроза.
В это время года дожди не редкость в Тарне и окрестностях. Мне самому нравилось смотреть на стихию, ощущать на лице долетавшие из раскрытых окон капли. Как и Элерис — поэтому я не удивился, когда нашел сестру в Восточной галерее.
Ее силуэт застыл напротив огромного окна, под которым натекла лужа. И сполохи молний освещали воду на каменном полу и очерчивали силуэт Элерис.
Она услышала шаги за шелестом дождя и далекими раскатами грома. Она знала, что это я, но не обернулась. А я поймал себя на мысли: думает ли Элерис, что из подобного окна когда-то шагнула ее мать?
Будто ответ, я уловил мысли сестры — ее воспоминания, но не о матери. Образ мрачного склепа. Мы стояли перед ним, так близко, что наши плечи соприкасались. Позади толпилась свита, но нам казалось, что мы вдвоем — и останки отца, скрытые массивным резным камнем. Медленно гниющие останки.
Элерис качнула головой, и образ рассыпался, а я ощущал только собственные мысли. Я остановился чуть в стороне, не уверенный, не против ли сестра моей компании или хочет побыть одна.
Но она никогда не бывала против.
Обхватив себя руками, Элерис повернулась ко мне. В том же красном платье, в мутном свете из окна, казавшемся совсем темным. Цвета запекшейся крови. Только волосы успела распустить, так что они мягкими светлыми волнами ниспадали по спине.
— Наши предки верили, что могут их вызывать, — неожиданно сказала Элерис.
— Что?
— Грозы. Короли-колдуны умели управлять погодой.
— Вряд ли остался кто-то, кто мог бы помнить.
Она фыркнула. Совсем не по-королевски.
— О, Киран, твое чувство юмора иногда!..
— Зато я милый.
— Ну, я бы подобрала немного иное определение.
Улыбаясь, Элерис приблизилась. Она явно замерзла, я хотел обнять, но сестра внезапно отстранилась. Я знал это серьезное выражение лица, чуть нахмуренные брови и тонкую морщинку на лбу, сейчас невидимую.
— Киран, я хочу, чтобы ты был не только моим личным Клинком.
— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил я.
— Ты должен стать Клинком всего Дома. Я хочу, чтобы ты возглавил гвардию замка.
Я знал, что это нечто большее, чем просто руководить стражей. Именно Клинок Дома считался главнокомандующим в войсках. Верховный генерал, если король не хотел брать на себя эти заботы. И конечно, если понадобится.
— Эли, ты уверена…
Она нетерпеливо тряхнула головой. Элерис явно решила.
— Конечно, Киран! Я доверяю только тебе.
— Семьи аристократов будут недовольны.
— Пусть! Через неделю в замке соберутся представители всех Домов. И среди них и виновники смерти нашего отца. Я не хочу, чтобы что-то случилось. Кто как не ты сможет организовать стражу? И… я не верю остальным.
Об этом частенько говорил отец. Я никогда не был с ним близок — всего лишь бастард, оставленный на воспитание в замке и благодарный за это. Только теперь я начал осознавать, что отец относился ко мне настолько тепло, насколько позволяло его положение.
И он любил говорить, что среди аристократов и уж тем более Домов не стоит доверять никому. Каждый преследует только свои цели — и цели семьи. Всё остальное идет после.
На самом деле, мы с Элерис такие же.
— Я подписала указ, — сказала сестра.
— Даже не спросив меня?
— О, Киран, прости, но… но я правда не хочу, чтобы это место занял кто-то другой.
— Хорошо.
Она снова состроила гримаску, не очень-то приличествующую королеве Менладриса.
— А если кто будет не согласен, то парочка показательных казней исправят дело.
— Иногда ты меня пугаешь.
— А ты — меня.
Очередной отсвет молнии очертил серьезное лицо Элерис, а раскат грома дал ей несколько мгновений. Она сказала негромко:
— Я убила того человека своим Даром. Не знаю, смогу ли когда повторить. Тогда я слишком за тебя испугалась. А ты… я видела тебя, Киран. Я знаю легенды о темных рыцарях. И готова поклясться всеми богами, тогда ты был ведом Даром. Ты был темным рыцарем.
Я хотел ответить, но Элерис приложила к моим губам палец.
— Ты готов меня спасать. Но не бойся, — ее тонкие пальцы убрали прядь волос от моего лица, — не бойся, я тоже тебя спасу, если будет нужно. От тьмы Дара и от тебя самого, если потребуется.
Она прижалась ко мне, и я обнял Элерис, вдыхая аромат ее волос, подернутых влагой. Она пахла туманом и мхом.
Моя принцесса.
— Но я боюсь, Киран, так боюсь…
— Это нормально.
— Не оставляй меня одну сегодня ночью. Я знаю, ты скажешь, я королева, теперь всё иначе… но не оставляй меня.
— Об этом будет судачить не только замок. Все Дома.
— Да плевать! Я не выдержу одна.
Она помолчала, прижимаясь ко мне, а я гладил ее по волосам, пока за окном бушевала гроза.
— Ты знаешь, что короли-колдуны практиковали кровосмесительные браки? — спросила Элерис.
— У нас был один учитель истории, помнишь?
— Короли-колдуны считали, так увеличивается их сила. Может, поэтому теперь Дома категорично против хоть чего-то подобного.
