Когда мы подъехали к пещерам Лунмэнь, нас ждал новый сюрприз. Лагерь был оцеплен императорскими войсками. Солдаты Тоба Синя сидели в стороне, сгрудившись в кучу, без оружия. «Господин, это измена!» – шепнула я мужу, а сама внимательно высматривала в толпе наших лазутчиков. Для того чтобы определить кицунэ, не обязательно переходить в Пустоту. Достаточно посмотреть на человека против заходящего солнца. Если перед тобой волшебная лиса, сразу увидишь золотистый ореол вокруг головы и треугольные ушки. Но я-то видела своих и без этих ухищрений.
К нам направился генерал в богатых доспехах. Его сопровождали воины в шлемах с красными помпонами и в бронированных кожаных нагрудниках. Руки они держали на рукоятках мечей. С обеих сторон нас обошли лучники и встали цепью вдоль дороги. Встреча эта не предвещала ничего хорошего. Генерал поднял вверх свиток, обвязанный атласной лентой. «Великий император милостиво просит своего дядю, князя Тоба Синя, пожаловать к нему во дворец», – сказал он, оставаясь на почтительном расстоянии от нас. «Подойти ближе, посланник! – крикнул князь. – Я хочу поздороваться с тобой и приложиться губами к печати Великого императора».
Ни одна из сторон не двигалась с места, каждый выжидал. Воины князя медленно достали мечи наполовину из ножен. Говорят, что от напряжения у людей начинают шевелиться волосы на голове. У кицунэ из пальцев появляются кончики когтей. Боковым зрением в толпе я увидела своего брата. Он подал мне знак: «Мы готовы!» Я ждала удобного момента.
Вдруг в небе грянул гром. Все вздрогнули. Я мгновенно кивнула: «Давай!»
Чтобы вспыхнул порох, достаточно всего лишь маленькой искры. Для схватки хватило двух стрел. Одна пронзила горло телохранителя князя Тоба Синя. Другая сразила солдата императора. Мечи со свистом вылетели из ножен. Упруго согнулись бамбуковые луки. Заржали кони.
Это была страшная резня. Отряд князя рванулся вбок, чтобы смешаться с толпой. Генерал направил своих людей наперерез, расчищая дорогу копытами и острым железом. Строители и крестьяне, чтобы завладеть оружием, атаковали и тех и других. Лучники произвели залп. Лазутчики кицунэ рубили всех без разбора.
Я соскользнула с лошади и примкнула к своим. В схватке кицунэ превращаются в огнесаблекогтезубых человеко-лис. А хвосты используют как кистени. Высокоуровневые кицунэ владеют и другими секретными приемами. А также могут укусить себя за локоть, умеют чихать с открытыми глазами и даже дышать с высунутым языком.
Вы тоже умеете? Молодцы, засовывайте языки обратно!
Да Цзи расхохоталась и откинулась на подушки. А возмущенные друзья чуть не набросились на нее. Но, вспомнив про огнесаблекогтезубую человеколису, решили отомстить более изощренным способом.
– А лампочку вы сможете в рот засунуть? – Серега изобразил пальцами грушевидную лампу накаливания.
– Не знаю, не пробовала… – Да Цзи задумчиво посмотрела на торшер. – А что тут сложного? Мы могли бы изрубить их всех в капусту. А потом – растереть в атомную пыль. Но семихвостый лис Чоро приказал нам затеять заваруху и тихо уйти по-английски, не прощаясь. Первая часть задания была выполнена успешно. Дело оставалось за малым.
И тут я увидела человека в сером балахоне. Он направлялся сквозь кипящую битву прямо ко мне. Потом показался еще один, еще, еще… Я совершила Переход. Застыли бойцы, сцепившиеся в смертельной схватке, пытаясь вырвать ножи друг у друга. Застыли падающий всадник и крестьянин, стаскивающий его багром с лошади. Застыло копье, летящее в грудь лучнику, и стрела, пущенная навстречу. Растопырив когтистые лапы и перепончатые крылья, зависли в воздухе наши маленькие помощники, летучие мыши. И только люди в серых балахонах неумолимо двигались к нам сквозь Пустоту.
Собратья-лисы сгрудились вокруг меня, готовые драться за свою принцессу до последнего. За всю историю пребывания в землях Китая у нас не было стычек с даосскими монахами. Случалось, что странник разоблачал кицунэ, поселившуюся среди людей в образе прекрасной девушки. И тогда она просто убегала. Теперь же нам предстояло сразиться с неведомой силой – насельниками монастыря Шаолинь.
Если бы семихвостый лис Чоро был с нами, возможно, все пошло бы иначе. Его мастерство позволяло создать непреодолимую защиту для любого из Идущих. Но мой отец отправился искать помощи у других кланов. А из чистокровных кицунэ среди бойцов была я одна. Таков был наш обычай. Только наследник оставался в стае. Остальные отпрыски древнего рода волшебных лисиц должны были уйти, чтобы основать собственный клан.
И я испугалась. Я бросила своих братьев и бежала с поля боя. Как только монахи и кицунэ столкнулись, низвергая друг на друга потоки энергии, я скрылась. Приняв образ лисицы, я неслась как безумная, поджигая на своем пути деревни и поля. Однако вскоре разум вернулся ко мне. И я поняла, что по этим следам меня будет легко найти. Только это спасло окрестности Лояна от чудовищного пожара. Я направлялась в столицу Северной Вэй, считая, что среди людей мне будет проще затеряться. К тому же вернуться к своим я уже не могла.
Так я очутилась у какого-то ручейка и остановилась напиться. С жадностью начала я лакать прохладную воду, а когда подняла глаза, то увидела на другом берегу дряхлого старика. Он сидел на корточках, склонившись над большим глиняным блюдом, и перебирал рис. Я хотела бежать дальше, но почувствовала, что не могу сдвинуться с места.
«Куда ты спешишь? – спросил старик, не поднимая глаз от блюда. – Перед тобой теперь целая вечность, и спешить тебе некуда».
Я содрогнулась, услышав этот голос, и упала на колени. У лисиц это выглядит немного иначе, чем у людей, но суть от этого не меняется.
«О, Инари, прости меня, твою нерадивую дочь!» – вскричала я, узнав владычицу кицунэ.
«Теперь ты больше не моя дочь, – ответила богиня Инари. – Ты предала свой клан, твои братья погибли. Ты должна принять наказание».
Я горько молила ее о пощаде, но богиня была непреклонна. Старик наконец поднял глаза. И словно бездна разверзлась предо мною. Лицо его начало меняться, морщины разгладились, на щеках появился румянец, седые волосы почернели и сплелись в тугие косы. И вот передо мною была уже прекрасная юная девушка. Но на этом метаморфозы не закончились. Тело ее удлинилось и покрылось чешуей, замысловатые кольца с шелестом побежали по нему в ритмичном магическом танце. Инари превратилась в змею с головою девы.
Гигантская змея изогнулась над ручьем и нависла надо мной. Душа моя подпрыгнула и ушла во все четыре лисьи пятки. Шерсть встала дыбом, когти заскрежетали о каменистый берег. Инари, медленно покачиваясь из стороны в сторону, высасывала мою сущность. Голубоватые фосфоресцирующие потоки вытекали из меня и струились к ее губам. Словно облако, образ кицунэ вышел из моего тела, и порыв ветра унес его.
«Теперь ты человек. Такова
