простые обыватели, околдованные мистическими тайнами Шамбалы, стремятся попасть в этот удивительный регион мира.
Глава 14
РЕЛИКТОВЫЕ МОНСТРЫ И КОСМИЧЕСКИЕ ПИРАМИДЫ, или ЧТО ИСКАЛО «АНЕНЭРБЕ» В КРЫМУ
Брега Тавриды искони Страной пленительной слыли, И красотой своей они Иноплеменников манили.
Не раз средь этих берегов История воспламеняла Свой светоч — и сюда скликала Своих любимейших жрецов: Здесь, разогнув скрижаль веков, Страбон, Паллас и Сестренцевич, И Бларамберг, и Муравьев Искали древности следов!
Цвети же вновь, роскошная Таврида,
Святой Руси прелестнейшая дочь!
Ты спасена от тягостнаго ига!
Твоим врагам тебя не превозмочь….
Идея созыва съезда мистиков буквально носилась в воздухе советской России. Во второй половине 20 -х гг. Александр Барченко пытался воплотить проект созыва съезда носителей Древнего знания, принадлежащих к разным конфессиям. Получив «послание махатм», советские власти спешили провести в Москве «теософский съезд», где бы ведущая роль принадлежала, разумеется, Николаю Рериху. В разных уголках страны большие и маленькие маги оказывались причастными к глобальным политическим процессам.
Начиная с 1925 года практической работой по подготовке созыва в Москве съезда религиозно- мистических сообществ России и Востока вплотную занялся Барченко. Для чего установил связи с хасидами, исмаилитами, караимами, тибетскими и монгольскими ламами, алтайскими старообрядцами, кержаками, русской сектой голбешников и др. Ученый-мистик мотался по стране, выезжая из Москвы в разные районы Союза: в Крым, в Ленинград, на Алтай, в Уфу, в бывшую Самарскую губернию, а также в Кострому. На все эти дальние и ближние поездки нужны были немалые деньги. «Денежными средствами, как и всем моим материальным обеспечением, субсидировал член группы Бокий Глеб Иванович. Начиная с 1925 года от него в общей сложности получено около 100 тысяч рублей», — докладывал в 1937 году Александр Васильевич на чекистских допросах. Названная цифра представляла бы по теперешним временам не менее 600 000долларов.
Осуществляя задуманное, A.B. Барченко в 1927 году отправился в Бахчисарай, где установил связь с членами мусульманского дервишского ордена Саиди-Эддини-Джибави. Впоследствии он вызывал в Москву для знакомства с Глебом Бокием сына шейха мусульманского дервишского ордена Саиди-Эддини- Джибави.
Предположительно в то же время Барченко ездил в Уфу и Казань, где познакомился с дервишами орденов Накш-Бенди и Халиди.
Тесные отношения сложились у Барченко и с отечественными хранителями знаний, голбешниками, главу которых, старца Никитина, Александр Васильевич посетил осенью 1924 года в Костроме. В марте 1927 -го Барченко вновь приехал в Кострому и, помимо Никитина, встретился здесь также с сыном шейха мусульманского ордена Саадия, но эти экзотические контакты привлекли внимание ОГПУ, и в Костроме ученого арестовали, но спешно освободили по ходатайству Бокия. И в том же марте 1927-го Александр Васильевич уже пребывал с экспедицией в Крыму, где параллельно с научной работой наводил связи с членами дервишского ордена.
Он приехал в Крым в рамках санкционированной Бокием научной экспедиции в качестве руководителя группы; заместителем Барченко, как и в поездке на Кольский полуостров, был астрофизик А. Кондиайн. Полагают, что Александр Кондиайн уже некоторое время проживал в Крыму, в поселке Азиз под Бахчисараем. Все сотрудники подбирались A.B. Барченко и Е.Е. Гопиусом и утверждались Г.И. Бокием. Как пишет Олег Шишкин в книге «Битва за Гималаи», «Горный Крым интересовал Бокия и по сугубо практическим причинам: здесь находились участки геомагнитных аномалий. Они создавали трудности при прохождении радиоволн».
Бахчисарай стал базой научной экспедиции. Спустя годы здесь же, в Бахчисарае, будет временная ставка выдающегося гитлеровского полководца Эриха фон Манштейна (1887–1973), а в Крыму у нацистских исследователей также появятся свои интересы, направленные в далекую древность.
По утверждению историка Валерия Демина, Барченко по личному указанию Дзержинского возглавил совершенно секретную экспедицию в пещеры Крыма, целью которой была «поиски остатков древних цивилизаций, которые, согласно концепции русского ученого, владели универсальным Знанием. Но Барченко искал большее: он считал, что древние цивилизации владели тайной расщепления атома, иными источниками энергии, а также действенными средствами психотронного воздействия на людей. И сведения о том не исчезли, они сохранились в закодированной форме, их можно отыскать и расшифровать. Этим не в последнюю очередь и объясняется повышенный интерес к его изысканиям со стороны чекистов и лично Дзержинского. Было ли найдено искомое доказательство? Ответ на этот вопрос сокрыт за семью печатями. Секретные службы всегда умели хранить свои тайны» (см. В. Демин. «Тайны русского народа: В поисках истоков Руси»).
«В горах, — добавляет историк О. Шишкин, — еще двести лет назад жили легендарные готы. Они исчезли, только несколько каменных стел и лабиринты в пещерах напоминали о древних зодчих, спасавшихся здесь, возможно, от великого потопа». Так это или нет, однако нельзя забывать, что железный польский еврей Феликс Эдмундович Дзержинский умер еще 20 июня 1926 года, т. е. почти за год до крымской экспедиции Спецотдела.
Понятно, что Барченко влекла таинственная Шамбала, страна, где доступным высокие истины и где можно без слов, а только с помощью телепатии общаться друг с другом. Несмотря на то, что он получил координаты Шамбалы со слов Доржиева, все же имелись и другие сведения относительно ее месторасположения. Пока одни утверждали, что Шамбала находится в районе Тибета в Гималаях, другие уверяли, что она — на Алтае, третьи относили загадочную страну в персидские пределы и даже в глубь полой Земли; но были и те, кто доказывал, что искомая зона размещена в Крыму. Ранее недоступные архивные документы ныне свидетельствуют, что в 30-е годы XX в. Шамбалу искали не только в Тибете, но в Карелии, на Алтае, в болотистых лабиринтах Югры, в Крыму и других местах СССР. Все, кто искал таинственную страну, с 1937 по 1941 год будут арестованы и расстреляны. Погибнут все, кто так или иначе будут связаны с этой загадкой.
Итоги научных изысканий экспедиции Спецотдела в Крым стали новым достоянием тайных архивов Бокия. Но известны некоторые подробности пребывания экспедиции на благословенной земле древней Тавриды.
Из Бахчисарая Барченко через советского консула в Монголии, члена «Единого трудового братства» Владимира Королева (недавнего референта НКИД и выпускника института живых восточных языков) передает послание для бурятского ученого Цыбикова в Улан-Удэ, в котором, говоря о личных встречах с голбешниками, указывает на свою великую миссию: «Они постепенно углубили мои знания, расширили мой кругозор. В нынешнем году в период с 28 февраля по 7 марта формально приняли меня в свою среду и формально уполномочили меня в марте месяце этого года известить всех иноплеменников, владеющих традицией, о нашей работе в России…Это именно полномочие я и выполняю этим письмом». ОГоньбочжабе Цыбикове, выпускнике Петербургского университета, можно сказать то, что этот выдающийся человек в начале XX века сумел под видом бурята-паломника побывать в самых сокровенных монастырях Тибетского
