Я останавливаюсь и вырываю руку, хочу сказать что-нибудь колкое, но теряю апломб и вздыхаю, соглашаясь со своим парнем. Сама беру его снова за руку и с виноватой улыбкой говорю:
- Идем.
Теперь Егор не двигается с места. Я удивленно смотрю на него, в глазах курсанта отражается внутренняя борьба.
- Ильса… - начинает он, но я отрицательно качаю головой.
- Дома я не выдержу, - отвечаю ему.
- Мне было бы спокойней…
- Я же с тобой не пойду, - возражаю я. – Буду сидеть тихой мышкой, даже соседи не поймут, что за стенкой кто-то есть.
- Я бы сразу вызвал тебя, - начинает Егор по сотому кругу один и тот же разговор. – Мне, правда, так будет спокойней. Лисеныш.
- Тебе точно ничего не угрожает?
- Они всего лишь хотят поговорить. Я курсант космической академии, ты же знаешь – мы отдельная каста. Все, кто работает на императора, защищены особой статьей закона. Причинение вреда расценивается, как государственная измена, - горячо заверяет меня Брато. – Ну, пожалуйста, Лисеныш. Ну, хочешь, я на колени встану? Вернись домой. Я буду вызывать тебя каждые пятнадцать-двадцать минут, хочешь?
- Хочу, - киваю я.
- Домой? – в его глазах смешиваются надежда, мольба и обреченность.
Не могу устоять. И как бы мне не хотелось быть ближе, я все-таки киваю. Егор шумно выдыхает, разворачивает меня в обратную сторону, и, обняв, за талию, увлекает назад к флайдеру.
- Ты успеешь? – с тревогой спрашиваю я, когда дверца транспортника захлопывается.
- Успею, не волнуйся, - Брато коротко целует меня и запускает систему управления. После снова поворачивает голову и жарко говорит: - Спасибо.
Робот в витрине берет двумя пальцами подол, поворачивается в нашу сторону и провожает взглядом отъезжающий флайдер…
Я открыла глаза и некоторое время пыталась понять, где нахожусь. Сердце бухало в груди, отдавалось шумом в ушах, скрывая все прочие звуки. Вытерла подрагивающей ладонью испарину и села на койке, постепенно приходя в себя.
- Лиса!
Голос доносился из-за закрытой двери. Я подняла взгляд на часы, висевшие напротив койки. Кажется, сейчас утро… несмотря на вечную ночь за иллюминатором.
- Лиса!
В дверь загрохотали.
- Лиса! Лиса!!!
Поднявшись на ноги, я тут же снова упала на койку, слабость в теле была неимоверной, перед глазами поплыло, и я только выругалась сквозь зубы, проклиная то, что засело в моей голове.
- Что там? Не отзывается?
Этот голос принадлежал Брато. Я помотала головой, отгоняя муть, все-таки поднялась на ноги и доковыляла до двери.
- Ильса!
От громкого крика бывшего я поморщилась.
- Иль…
- Что? – я открыла замок и приоткрыла дверь.
- Какого черта молчишь? – зло спросил Брато, сверля меня взглядом.
- Спала я, Птенчик, - я усмехнулась и отошла в сторону, отворачиваясь и пряча свой помятый вид. – Соскучился?
- Ее ломом не перешибешь, - сплюнул Егор. – Зря паниковал.
- Минут десять…
- Хоть двадцать, - Брато направился к выходу, это я поняла по удаляющимся шагам.
Я обернулась, но дверь уже закрылась, и мой ироничный взгляд достался Терри. Аривеец в одной руке держал поднос со стандартным термо-контейнером. На второй висела одежда. Взгляд его был цепким и даже пытливым.
- Ты плохо выглядишь, - заметил Терри.
- Сладкий, тебя мама не учила, что женщине таких слов говорить нельзя? Она может и обидеться, - ответила я, усаживаясь на койку.
- На правду не обижаются, - усмехнулся аривеец.
- Хам, - констатировала я, но угрозу в исполнение не привела. Обидно мне не было.
- Вот, - рядом со мной упали вещи. – Это принадлежало Сол. Другой одежды, которая подошла бы тебе, у нас нет.
Я посмотрела на комбинезон, майку, трусы, носки и армейские ботинки. Легкие, удобные, незаменимые в долгих походах. Кивнув в знак благодарности, я посмотрела на стол, куда Терри уже поставил поднос с контейнером. Аривеец, не спускавший всё это время с меня взгляда, усмехнулся:
- Ни брезгливости, ни неловкости. Приняла, как должное. А ведь это вещи…
- Члена вашей группы, погибшей по собственной глупости. Ты это хотел сказать? – я ответила ему прямым взглядом. – Хватит вешать на меня вину за то, в чем я не виновата. Еще остались ко мне вопросы?
- И все-таки с чужого плеча…
- Брезгливость? Ты что-нибудь слышал об адаптации под обстоятельства, об инстинкте самосохранения, о желании выжить, в конце концов? – Аривеец кивнул, но взгляд остался изучающим. - На Стронне, где я работала по одному не особо сложному дельцу, паскуда-наниматель опоздал с моим возвращением на пять с половиной дней, и мне пришлось отсиживаться в лесу. Ты что-нибудь знаешь о лесах Стронна, Терри? Примерзкое местечко, скажу я тебе. Так вот, три дня я объедала листву с Маслены, если ты знаком, конечно, с ценными качествами этой растительности. Но на четвертый день я поняла, что готова сожрать живьем целого строннца, потому что Маслена больше восполняет водный баланс, чем дает необходимый минимум калорий. Далеко от места, откуда меня должны были забрать, я отойти не могла, поэтому кружила все пять дней в радиусе метров восьмисот. Для охоты у меня были только шпильки на туфлях да мое собственное обаяние. Ни то, ни другое на зверье особо не действовало. Поэтому в споре за то, кто станет обедом, я сильно проигрывала. Мне пришлось искать нечто более сговорчивое. И на четвертый день я обратила внимание на скарфов. Знаешь, кто это? – Терри отрицательно покачал головой. – Это, дорогой, черви. Ты думаешь, меня тошнило, когда я заменила листву на червей? Нет, Терри, мне до одури хотелось выжить и свернуть шею подонку, не выполнившему свои обязательства. Так какого черта ты спрашиваешь меня о брезгливости? Передо мной лежит, пусть и ношеная, но чистая одежда, а не пятнадцатисантиметровые черви в два пальца толщиной, которые извиваются у тебя в руке в тот момент, когда ты откусываешь от них разом треть!
- Понял-понял, - аривеец поднял кверху ладони. – Вопросов больше не осталось. – Он помолчал, но все-таки не удержался: - Как ты вообще смогла выжить?
- Сучий характер помог и жажда жизни, - усмехнулась я.
Прихватив одежду, я отправилась в душевую, имевшуюся в каюте.
- Лиса, - я обернулась. Терри сделал шаг в моем направлении. – Что стало с нанимателем?
- Он жил недолго, - сказала я и скрылась за дверью душевой.
- Ты его убила?
- Не я. Один мой знакомый душегуб.
- Наняла?
- Это был подарок, - ответила я и включила воду.
Да-а, был в моей жизни один нианец, зеленоватый и высокомерный. Нет, не любовник, даже не особо друг. Просто случилось так, что я прикрыла его задницу. Так как мое вмешательство спасло
