Самое поганое, пока не закончатся его словоизлияния, сама информация не пойдет, это я уже знала по опыту. Несколько раз ругалась с ним, когда время поджимало, а я выслушивала пустой треп, но Всезнайка себе не изменял. Пробить его можно было только пушкой, но тогда бы не осталось Всезнайки, а это уже была бы потеря. И хорошо, что во мне сидело успокоительное, иначе я бы уже рычала. А так умиротворенно взирала на визуализацию, устроенную мне программой ванной, слушая в пол уха, как заливается кривоногий соловей.
Постепенно голос Всезнайки слился с городским шумом, и мое сознание умчалось за пролетевшим транспортником…
В этой части города я никогда не была. Хорошим девочкам нечего делать на окраинах. Егор крепко держит меня за руку, немного нервно наставляя:
- Ни с кем никуда, поняла? Лучше даже не заговаривай. Сидишь, ждешь меня. Куда посажу, там и останешься.
- Я помню, - ворчу я, едва справляясь с радостным предвкушением.
Мне удалось уговорить его, вырвать обещание разочек побывать на подпольных гонках. В этот день я впервые меняла внешность. Это оказалось до смешного просто. Жидкие подкожные импланты на скулах сделали мое лицо шире. Пигмент, превративший меня в брюнетку на три часа, Егор ввел под кожу головы. Пухлые губы, серые глаза, все это тоже оказалось делом одной минуты. Как и изменившаяся фигура. Для преображения, в общей сложности, хватило пятнадцати минут, но эффект меня сразил, стоило подойти к зеркалу.
- Всё равно красивая, - как-то сокрушенно произносит Егор, разглядывая меня.
- Ревнуешь? – я кокетничаю, но моему приятелю не до шуток.
- Не хочу тебя туда вести, - говорит он со вздохом.
- Ты обещал! – восклицаю я.
- Лучше бы не обещал.
И вот мы стоим там, где пройдут гонки. Егор привел меня в ангар, где механики проверяют аэрокарты перед вылетом. То, что каждый аэрокарт хранит свой секрет, Брато успел мне рассказать, но вдаваться в детали не стал.
- Ястреб! – механик Егора приветливо машет ему. – Сегодня не один? Что за принцесса?
- Сестра приятеля, - врет Брато. – Присмотришь за ней, пока я буду занят?
- Присмотрю, - хмыкает мужчина.
- Руки оборву, - предупреждает Егор.
- Так не твоя же, - почему-то я уверена, что механик просто забавляется.
- Друг хороший, не хочу с ним ругаться, - продолжает врать мой парень. – Девчонка достала, мечтает посмотреть на гонки. Друг попросил, я показываю. Не подпускай к ней никого.
- Не волнуйся, Птенчик, сохраню принцессу, - смеется мужчина.
- Спасибо.
Егор хлопает механика по плечу и бросает на меня мимолетный взгляд. Он предупреждал, что не будет представлять меня своей девушкой, и меня заставил поклясться, что я об этом никому не скажу. Я не смогла понять причину такому странному желанию. Сначала решила, что он меня стесняется, потом подозревала, что есть другая девушка, и поэтому Егор не хочет открывать, что встречается со мной. Когда я всё это высказала, Брато посмотрел на меня, как на сумасшедшую, но удостоил только таким объяснением:
- Так будет лучше. - Мне пришлось согласиться, но добиться более внятных объяснений я решила после гонок, чтобы Егор не передумал.
Он обходит свой аэрокарт по кругу, открывает капот, заглядывает под него и показывает механику оттопыренный большой палец, механик, подмигивая, смеется. Брато садится внутрь, его пальцы порхают по приборной панели. Я почти не дышу, наблюдая за ним, любуюсь каждым движением, а в голове крутится прозвище «Ястреб». Его Егор не упоминал, но мне нравится. Мой Ястреб! Хочу прямо сейчас подойти к нему и целовать до умопомрачения, но остаюсь на месте, кусая губы, чтобы унять неожиданное возбуждение. Хочу его прямо здесь и сейчас, на капоте аэрокарта…
- Ох, - выдыхаю я.
- Нравится? – подмигивает мне механик. – Мы этот карт собрали по винтику, красавец!
- Красавец, - согласно киваю я, совсем не глядя на хищный силуэт аэрокарта. Мой взгляд не отрывается от моего мужчины, и мысли, которые сейчас полнят мою голову, далеки от целомудрия. Но…
Я всего лишь «сестра хорошего друга», и мне нельзя проявлять свои чувства. Это Егор вдалбливал мне в голову, пока менял внешность, и всю дорогу, пока ехали сюда:
- Воспринимай это, как игру. Перевоплотись в другого человека.
Я очень стараюсь. Даже заставляю себя отвести взгляд от Егора, когда он говорит механику:
- В прошлый раз на втором круге тяга ослабла.
- Теперь не ослабнет.
Их разговор мне непонятен, и это позволяет придать лицу скучающее выражение. Я обвожу взглядом ангар, рассматриваю других пилотов и их аэрокарты. Кто-то пришел с женщинами. Я вижу, как целуется пилот серебристого аэрокарта с длинноногой девицей, и мне становится неловко из-за этого невольного подглядывания. Отвожу глаза и снова смотрю на Егора. Он такой мужественный, такой притягательный, и теперь я завидую той парочке.
- Пилоты, - негромкий, но сильный голос привлекает мое внимание. Немолодой мужчина стоит в воротах ангара. – Готовность – десять минут.
Он исчезает, и ангар приходит в движение. Я смотрю, как Егор подхватывает с сиденья костюм, приготовленный для него. Его движения четки и уверены, показывая, что процедура облачения привычна. На костюме подчеркнута рельефность тела, но я быстро понимаю, что это для защиты, а не для красоты. Брато натягивает на голову шлем, на котором изображен парящий ястреб, но прежде, чем его лицо скрывает защитная пластина, он подмигивает мне. После возвращается на сиденье аэрокарта, и дверца закрывается, превращая маленькую машину в монолит.
Мне на плечо ложится рука механика. Он утягивает меня подальше, и аэрокарт, пестрый и хищный, словно ястреб, мягко поднимается невысоко над полом ангара. Машины неспешно выплывают за ворота, соблюдая очередность. И мы с механиком и теми, кто был в ангаре, следуем за ним.
- Идем, - моя нянька указывает взглядом в сторону. – Там лучше видно.
Мы обходим ангар, поднимаемся по лестнице на его крышу, и теперь аэродром виден, как на ладони. Я с любопытством рассматриваю трибуны, где сидит публика. Кто-то выкрикивает: «Ястреб!». Я пытаюсь найти взглядом того, кто это крикнул.
- На него многие деньги ставят, - говорит механик, пряча зевок в кулак. – Лихой мальчишка. Рисковый. Такие долго не живут.
- Что? – всё внутри холодеет от слов этого человека.
- Говорю, такие, или берутся за голову, или теряют ее, - отвечает мужчина, имени которого я до сих пор не знаю. – В его будущей службе умение рисковать пригодится, а вот в гонках мог бы быть и осторожней. Прет на рожон,
