— Если ты мне покажешь, какие растения, грибы или ягоды съедобные, я соберу тебе их с пол тонны!
— Да, это, конечно, круто, но среди нас много хищников, да и ты сам, одной травой они не насытитесь. Ладно, с копьём не сложно охотиться, я тебя научу, пойдём.
Грин взял одно из копий, которые он оставил у дерева, и передал парню, второе взял себе. Они направились в гущу леса. Попутно Грин рассказывал Михаилу про разные растения.
— Это — серафис! — указал он на небольшое растение с четырьмя зелёными листьями. — Очень хорошо залечивает раны! Если найдёшь такое же растение, но ещё и с оранжевыми листьями — бери, оно ещё лучше это делает.
— Понял!
— А это солнечник! Они обычно растут у воды. Солнечник хорошо снимает воспаления, ушибы, синяки, отёки…
— Ясно!
Спустя пять минут они вышли на явную звериную тропу. Грин присел и принюхался, его спутник повторил тоже самое за ним.
— Ты чего принюхиваешься? Тоже хороший нюх?
— Ну… мало ли…
— Ладно, не важно! Я чувствую тут кабана, самца, он где-то в этой области, радиус где-то… двести-двести пятьдесят метров. Но я чую след, пошли! — побежал вперёд Грин.
Михаил последовал за ним. Грин шумно нюхал воздух, бежа вперёд, но внезапно он свернул в сторону. Кот же чуть не упал вперёд, резко затормозив, но быстро продолжил пробежку. Метров через сто послышалось тихое хрюканье. Грин резко остановился, и Михаил влетел в него.
— Аккуратнее! Кабан метрах в десяти, не вспугни его.
— Извини.
— Зайди к нему слева, как обнаружишь его, сразу гони его на меня! — сказал пёс.
Михаил лишь кивнул и пошёл обходить добычу. Кабан рыл большими бивнями землю, наверное, искал что-то съедобное. Парень ловко обошёл его, держась на расстоянии шести-семи метров. Когда юноша встал к кабану со стороны морды, он резко пошёл вперёд, выставив деревянное копьё с металлическим наконечником. Но кабан, увидев парня, не побежал от него, как планировалось, а наоборот направился на Михаила, угрожающе выставив бивни.
Парень же ткнул его копьём в глаз, но кабан даже не думал останавливаться: он со всей силы боднул нападавшего в ногу, пропоров её острым бивнем. Грин быстро подбежал и всадил копьё кабану в сердце. Животное затихло, и теперь тишину разрывали лишь стоны парня.
— Ты как?! — взволнованно спросил его человек-пёс. Оттащив кабана, он увидел, как половину бедра пропороло до кости. Кровь сильно хлестала из открытой раны.
Михаил, через боль, выдрал из кофты верёвку, которая фиксирует капюшон, и быстро обмотал ей ногу, выше раны.
— Идти можешь? — спросил Грин.
— Нет! — сквозь боль сказал парень.
Грин, который, на вид, не обладал высокой физической силой, вдруг схватил его и, закинув его себе на плечи, спотыкаясь и проседая от тяжести, пошёл к выходу из леса. Кабана им пришлось оставить. Пыхтя и кряхтя, Грин тащил Михаила по густому лесу.
— Ну ты и тяжёлый, сколько в тебе килограмм живого веса? — пыхтел пёс.
— Семьдесят три! — простонал парень.
— Сильно болит?
— Да…
— Кровь сильно течёт? — спросил Грин, но ответа не последовало. — Ей! — окликнул он парня, но в ответ та же тишина.
Грин взглянул на него: Михаил уже был без сознания, тело обмякло, и стало ещё тяжелее нести его. Через десять минут он вытащил его к поселению, где они жили, до стен замка было рукой подать.
— Эй, позовите волшебниц! Быстрее! — крикнул он и наконец опустил юношу на землю.
Яшма, Кармен и Змейна, все как могли, тут же направились к Грину. Грэм и Драко, в свою очередь, побежали в замок.
— Что случилось?! — спросила Кармен.
— Кабан… не туда побежал! — тяжело дышал Грин. — Нога… кабан! — не мог отдышаться пёс.
— Ой, мамочки! — завопила Яшма, когда отодвинула распоротую ткань штанов.
— Он много крови потерял! — завалился на спину Грин, его грудь быстро поднималась и опускалась.
— Я могу его укусить! Мой яд парализует ногу и кровь остановится, — предложила Змейна.
— Ага, а потом яд поднимется выше и остановит ему сердце! И это я не говорю уже о том, что твой яд убьёт его ногу, и её только отрезать придётся! — сказала Яшма.
— Не надо никого кусать! Мы нашли леди Риам! — послышался голос позади девушек.
— Что у вас случилась?! — подошла к ним красноволосая сестра. Яшма показала на ногу Михаила. Риам проверила пульс на шее кота и, убедившись, что он есть, вытащила свою волшебную палочку. Тихо прочитав какое-то заклинание, приложила палочку к его ноге. Рана затягивалась очень долго, за это время к месту событий пришла ещё и Селла.
— Всё! Теперь он выживет! — наконец заявила Риам, тяжело дыша. Видимо, заклинание сильно вымотало её.
— Спасибо тебе, сестрица, если бы не ты… я могла бы не успеть! — поблагодарила её Селла.
— Да ничего… уф… Мне нужно съесть магическое манго! Это было… сложное заклинание! — тяжело, беря передышки, произнесла красноволосая спасительница.
— Да, пойдём, я тебе ещё кое-что приготовлю! — сказала Селла и, взяв свою сестру под руку, ушла обратно в замок.
— Помогите мне кто-нибудь кабана принести! — попросил Грин и пошёл обратно в лес. Рот, который успел подойти к концу заклинания, поспешил за своим товарищем.
— Отнесите его ко мне, пусть отлежится! — предложила Кармен.
— Ты живёшь в воде, где он там отлежится, на дне? Несите его на мою кровать, пусть там придёт в себя! — заявила Яшма, и Грэм, легко подхватив Михаила, понёс его в третий дом слева.
Проснулся пострадавший только вечером. Света из небольшого окошка над кроватью не было, только звёздное небо. Михаил попытался вспомнить, что с ним произошло. Он воссоздал в голове зелёный лес, звериную тропинку и кабана. Тут же глянул на ногу, но кто-то уже зашил штаны, а от раны остался только шрам.
Он попытался встать с кровати, но нога, которую распорол кабан, подвела, и юноша упал на колени. Падая, он махал руками, пытаясь найти точку опоры, поэтому случайно смахнул зеркало с небольшого стола с ящиком. Это зеркало было грубо приковано металлическими скобами к толстому куску дерева, поэтому оно, приземлившись стеклом вниз, оказалось под давлением этой деревяшки, и осколки разлетелись от каркаса.
— Чёрт! Теперь собирать это! — слегка разозлился Михаил. Он начал было собирать осколки, но в одном, крупном остатке стекла, он увидел своё отражение и испугался. Он встретился с отражением своих глаз — большие, оранжевые, смотрели на него с «той стороны зеркала». Он выронил осколок, и тот разбился на ещё более мелкие. Внезапно послышался
