протуберанцах, о потоках заряженных частиц, рвущихся к нашей третьей планете и о том, что на всех ее широтах многочисленные отказы средств связи и сложных электронных устройств, иногда с печальными последствиями.
Так, за истекшие сутки произошли 24 авиакатастрофы. Их подробностями Кирилл Дербанов не заинтересовался — человеческие трагедии, ставшие статистикой, никогда не привлекали его внимания — хотя он все же мельком глянул на обломки композитных материалов от супернового 'Локинг-787' в парижском Орли. Высокотехнологичные фрагменты 'Дивайнера' его нисколько не впечатлили, потому как гораздо больше Кирилла волновали мистические сбои программного обеспечения и отказы аппаратной части компьютеров. Свои железки и программки намного ближе к телу, чем чужие аэронавигационные страсти, тем более, если сегодня после обеда в самый ответственный момент доведения до ума серии иллюстраций у него самого сначала произвольно выгрузился незаменимый Phototiptop, а немного погодя перестали сохраняться последние изменения файлов. Все очень было похоже на вредоносную активность какого-то нового интернет-червя. Поразмыслив, Кирилл, дабы не нервировать задержкой выпускающую группу, не стал звать на борьбу со свежим вирусом никого из техслужбы. Еще меньше ему хотелось переустанавливать операционную систему, поэтому он достал из своих железных закромов старенькую мамку с памятью, видеокартой и Tritium-III — всю эту благодать он некогда спас от безвременного списания, упаковал в большой антистатический пакет и несминаемую коробку от нового железа, с тех пор бережно хранимую в нижнем ящике стола вкупе с родным винчестером. Затем прямо на столе он подсоединил блок питания, кабель второго монитора и не спеша, поскольку быстрее на древней машинке не выходило, принялся заканчивать обработку изображений для текущего выпуска, в несколько приемов, скопированных на съемную флэш-флешь-памятьс глючного компа — изрядно гигабайтный брелок для ключей от квартиры и гаража, естественно, всегда был под рукой.
Когда Серж-фотограф принес горящие политические картинки, Кирилл, отправив готовый продукт на фотонаборник, недоуменно наблюдал, как обновленный антивирус суетился, суетился в эвристическом поиске и на всех жестких дисках ничего вредного почему-то не находил. Пока антивирус хлопотливо сканировал дисковое пространство глючного компа, мелкий вертлявый брюнет Серж, смахивающий на жука-навозника, ерзал верхом на стуле, вместе с Кириллом разгребая свеженаваленную кучу своих файлов:
— Во, ты Дербан, голова, все у тебя крутится, работает как надо, и мужик ты хозяйственный — точно кулер на Т-III, а? А я думал, что пролетел с этими фотками в номер. На верстке компьютеры тоже глючат по страшной силе. Последние полосы на ноутбуке главреда верстают.
— Сержик, троечка, я тебе скажу, — лучший проц всех времен и народов. Мы на нем 8 лет назад в универе с одним дружбаном вo второй, где возвращение, 'Tottenstein' гоняли — на 120 FPS и фрицев успевали мочить, и тайники вскрывать. Я, в частности и целом, милостивый государь, не лох и не работаю на компьютере, а мой комп работает на меня. Интеллигентные люди на компьютере играют, или, по крайней надобности, его используют. Только быдло на нем работает как на говновозке или вонючем тракторе.
С последним доводом фотокорреспондент Серж Ивакин был целиком и полностью согласен, на компьютере он тоже не работал, а хранил и просматривал на нем свои фотошедевры. Работал же Серж на пресс-конференциях, политических митингах, демонстрациях и прочих нарушениях общественного порядка в виде взрывов, пожаров и заказных убийств.
Не успел Кирилл толком обработать Сержевы картинки со сборища неких пожилых скандалистов в галстуках от кутюр, как, едва не подпрыгивая, на столе завибрировал коммуникатор:
— Але, а это кто?
После трех ошибочных звонков Кириллу расхотелось быть конем в пальто, и он поменял SIMM-карту — те, кто нужен, знают этот номер. С новой симкой стали требовать уже не Ангелину Владимировну, а субъекта с совершенно немыслимым именем-отчеством — Дормидонт Феофилактыч. Второго Феофилактыча Кирилл не выдержал, тем более вперемежку со слезными просьбами вернуть потерянный мобильник какой-то Люде. Чужих аппаратов Кирилл не брал, ни о каком Феофилактыче ведать не ведал и поэтому для вящего спокойствия отключил свой коммуникатор — в конце концов, имеется еще проводная связь.
Потом намертво легли локальная сеть и телефонный коммутатор, а прибежавший живьем выпускающий редактор поведал, что не только у них, но и в городе начисто вырубились несколько межрайонных цифровых АТС и, в противоположность операторам мобильной связи, никого ни с кем вовсе не соединяли. Похвалив за расторопность и техническую грамотность, редактор тут же припахал Кирилла помогать на верстке.
На сверхурочную редакционную работу Кирилл Дербанов давно уже не сетовал, поскольку еще начинающим верстальщиком уразумел, что издание газеты есть ничто иное, как организованный хаос, а тогда же он усвоил, что от вроде бы неоплачиваемых сверхурочных напрямую зависит толщина конверта с премией, чаще всего превышающий размер его реального должностного оклада. Деньги получаются виртуальные и за них не надо расписываться в бухгалтерии, но они существенно реальнее, чем официальные суммы, подлежащие грабительскому подоходному налогообложению.
Как всегда Кирилл не слишком возражал против дополнительного сверхпланового ударного труда на благо обожаемой газеты, а потом вместе с выпускающей группой заслуженно выпил и закусил за редакторский счет, отмечая благополучное закрытие суматошного номера. Оттянулись душевно, с продолжением, так что Кирилл добирался домой на редакционном микроавтобусе, оставив свой скутер в служебном гараже. Жил он дальше всех, выходил последним самой поздней ночью и традиционно покурил на скамеечке у подъезда с шофером дядей Володей. Если в освещенном центре, на полярное сияние мало кто обращал внимание, то в темном дворе его трудно было не заметить.
— Красивая штука, бесполезная, но безвредная, — резюмировал дядя Володя.
Вступать в дискуссию с гласом народа у Кирилла не было ни сил, ни желания и он, тепло распрощавшись с шофером, потащился к себе на пятый этаж. Шли первые сутки солнечного ветра.
На следующий день о вчерашних телефонно-компьютерных пертурбациях в редакции никто вспоминал. Даже мобильная связь почти не выкобенивалась — Кириллу достались только два ошибочных звонка. Зато с утра бодро качавший обновление антивирусной программки домашний комп два раза уходил в самовольную перезагрузку, но антивирус позволил-таки обновить. Проводная связь сегодня тоже исправно функционировала: факсы в редакции отправляли и принимали без всяких проблем. Редакционные железяки глючили слегка, причем по вполне обыденным причинам, не больше чем надо, чтобы мужики из техслужбы чувствовали себя незаменимыми компьютерными гениями.
По всей зоне, где наблюдалось необычное полярное сияние, высокотехнологичная оснастка жизнедеятельности современного человека особых нареканий в основном уже не вызывала, в чем еще раз убедился Кирилл, просматривая вечерние интернет-новости. Примерно к полудню пандемия отказов умных устройств явно пошла на спад, а к вечеру и вовсе сошла на нет, причем сегодня обошлось без крупных авиакатастроф и пугающих мелких аварий на атомных электростанциях.
Зато была выявлена новая глобальная напасть — блуждающие озоновые дыры, хаотически перемещающиеся на высоте 25–30 километров. Самое неприятное случалось, когда значительное уменьшение плотности озоносферы, именуемое дырой, становилось двойным. Это происходило, если к нижней озоновой дыре добавлялось ослабление озонового слоя в его верхних слоях на высоте 40–50 километров. В данном печальном случае на земную поверхность обрушивался точечный удар коротковолнового ультрафиолетового излучения.
Больше других от жесткого ультрафиолета пострадали любители принимать солнечно-воздушные ванны на берегах Балтики. За неполный час на пляже в литовской Паланге две с половиной сотни человек получили лучевые ожоги II и III степени. Четверо особо рьяных приверженцев тезиса о том, что солнце, воздух и вода помогают им всегда, скончались в местной больнице от несовместимых с жизнью обширных лучевых поражений кожи.
На пляжах Средиземноморья количество пострадавших исчислялось, тем не менее, десятками, а не сотнями. Там отдыхающие были заранее извещены о жестком солнце. Хотя не все любители загара вняли предупреждениям санитарных служб. Глупость, как водится, сочувствия не вызывает — на многих новостных сайтах злорадно демонстрировали с соответствующими комментариями изображения погорелых ляжек и сисек.
Загорать Кирилл не любил и лучевых ожогов, поджидающих его по дороге на работу, не убоялся. Но
