Удар, звон битого стекла, уклон, снова удар, звон.
Я и сам не заметил, как оказался прямо у стен дворца. Вокруг меня валялось штук десять разбитых стеклярусов, за мной была проложена дорога из стеклотрупов. Я вскочил на ступеньку лестницы, ведущей во дворец, отбил еще пару ударов и вдруг услышал:
– Эй! Сюда.
Это был человек. Он был в синей кольчуге до колен. Не тот ли это стражник, с которым якшалась Шайна?
Отбиваясь от нападавших, я подбежал к нему. Он открыл маленькую дверцу – она была слева и снизу от ступеней к главному входу.
– Вверх по лестнице, два пролета, потом длинный коридор прямо. В конце него – дверь, – сказал он.
Стеклярусы, наверное, увидели, что я говорю с прислужником, и сразу потеряли ко мне интерес. Тупые роботы.
– Спасибо, – кивнул я и побежал по указанному маршруту.
На место, где я только что стоял, упали с «ясным пнем» несколько золотых монет – моя благодарность. Кровь из раненой головы стекала на лицо, болели плечо и бок, не избежавшие встречи с мечами стеклярусов. Но кости и мышцы вроде бы были целы – двигаться мог нормально.
В конце коридора я увидел дверь, обитую бордовым бархатом. Она была незакрыта. Я влетел внутрь комнаты и застал, наверное, ту самую сцену, какую и Рахли когда-то. Немо склонился над камином. Блики огня играли на лице Второго Падшего. Шум сражения сюда не долетал, а Немо вел себя так, будто бы исход битвы ему уже не интересен.
– Йошкин кот! Ёлки-палки! Ёксель-моксель! – затараторил я, представляя ужасности, которые должны были произойти с Немо. Но тот не испарился, не сгорел, а поднял на меня стальной взгляд выцветших глаз и выпрямился.
– Вот и ты. Пришел за смертью, – спокойно сказал он.
– Увидим, – ответил я и перехватил булаву.
– В этой комнате, после известного тебе нападения, бесчестного и трусливого, надо сказать. – Он внимательно посмотрел на меня, ожидая возражений, но не дождался. – Я про Рахли сейчас говорю. Про его нападение со спины. Так вот, с тех пор я сделал так, что в замок нельзя попасть с помощью колдовства. А в этой каминной комнате, – он неприятно улыбнулся, – магия вообще не действует. Так что зря частушки выкрикиваешь, не поможет.
Что ж, это только к лучшему – мой и его магический опыт и навык несравнимы.
– Тогда я тебе так башку расшибу, – сказал я. – Хватай свой меч или что там у тебя. – Я кивнул на стену, где висело много разного оружия. Того самого, видимо, которое кромсало Рахли когда-то.
Падший потянулся за одним из двух мечей, крест-накрест висевших над камином.
– Быстрее, Немо, – потребовал я. – Времени нет.
– Да? – Он сделал вид, что удивился. – Тогда, может, без них обойдемся? Я не здорово дерусь на всяких там саблях и топорах. – Он встал в боксерскую стойку.
– Отлично. – Я отбросил булаву, снял кольчугу – противник-то был без нее – и вытер кровь с лица. Я, конечно, устал, но меня еще трясло от горячки боя. И я понимал, что это состояние терять нельзя.
Немо умел боксировать, это стало понятно сразу. Пару раз я успел увернуться и блокировать его атаки, но один раз пропустил прямой удар кулаком в лоб. Я не «поплыл», да и кость лобовая крепкая, но кровь, переставшая было застить мне взор, полилась снова. Наверное, он специально и метил туда, где у меня рассечение от меча.
«Надо держать дистанцию», – подумал я. Пока я только отражал удары и выцеливал свой. Хотелось ударить один раз, но с максимальным уроном, как в былые времена били самураев безоружные окинавские крестьяне. Карате-до – не спорт, не танец. Карате-до создано для убийства. И пришло время доказать это на практике.
Я разорвал дистанцию, чтобы Немо не мог дотянуться руками. Так я создал себе преимущество. Теперь бы только попасть ногой хорошенько. Самым неожиданным стал бы уширо маваши терн – удар ногой в голову с разворота, – но для него было мало места.
Когда Немо шагнул, чтобы сократить расстояние, его встретил мой удар ногой в область груди – майа терн чудан. Получилось несильно, да и Немо вовремя отступил, но задача была выполнена – я не дал боксеру приблизиться.
Пока я выцеливал и готовил атаку, которая должна была стать последней, нарвался на вполне приличный маваши терн от Немо. Боковой удар ногой прилетел в мою левую лопатку. Даже рука онемела на несколько секунд.
«Ого! Значит, не только бокс, – подумал я, несколько растерявшись. – Да, сложнее будет. Прав был, наверное, гад, когда говорил, что наша встреча станет для меня последней… Ну, так и хрен с ней!»
Я провел связку из двух ударов ногами – майа йоко терн, – но Немо вовремя отскочил. И тут я решил воспользоваться тактикой, которую иногда использовал в спаррингах. Если противник провел удачный удар, он зачастую хочет его повторить. Поэтому я вновь – будто бы случайно – приоткрыл свою левую сторону, как и в тот раз, когда получил в лопатку. Падший не сразу, но клюнул – его нога взметнулась в хлестком ударе. Но я его ждал и тут же сделал полшага навстречу, мягко ладонью в колено самортизировал летящую ногу и провел подсечку. От удара по опорной ноге Немо рухнул на пол. Я тотчас прыгнул ему на грудь, напрягая пятки во время удара – какато киме. Раздался хруст. Наверное, треснули ребра. Струйка крови потекла из сомкнутого рта Немо. Видимо, повреждены были не только кости. Я спрыгнул на пол – дело было сделано.
– А-а-а… – Второй Падший не кричал – со сломанными ребрами это трудно. Он стонал, обхватив себя руками крест-накрест.
«До сего дня никогда не побеждал в финальных боях, – подумал я. – Все когда-то меняется».
Я встал на колено у его головы. Оставалось выбрать: удар кулаком в кадык, в переносицу или маваши цки – в висок. Любой из них –
