Единственной его программой, не имеющей дублирования, являлась «Пандора». Такую бомбу он предпочитал иметь только в единственном экземпляре. Джозеф Терри был готов лишиться вируса и всех связанных с ним исследований, нежели рисковать сделать их еще чьим-то достоянием.
— Даррен, мы направляемся в отделение клонирования, — произнес он вслух, отъезжая от своего стола и двигаясь к дверям кабинета.
В принципе синхронизацию можно провести и дистанционно. Но для этого необходимо нейрокресло, которого в его апартаментах, понятное дело, не было.
— Да, босс.
— Не спросишь зачем?
— Вы и сами расскажете, — пристраиваясь справа и чуть позади, с готовностью произнес Даррен.
— А догадаться сложно? Не разочаровывай меня, — уже выезжая в приемную, поинтересовался Терри.
— Я не знаю, босс. Для запуска проекта вашего клонирования ваше присутствие необязательно, ваш материал уже имеется в отделении.
— Я хочу синхронизироваться с клоном одного из наших сотрудников, задействованного в программе клонирования.
— Считаете это возможным? — все так же двигаясь справа и чуть позади, поинтересовался глава безопасности.
— Мозг — это всего лишь вместилище, сосуд памяти, а нейросеть не имеет ничего общего с ДНК. Записать сначала на один носитель, а потом переписать на другой. И ведь все на поверхности. Но отчего-то никто раньше об этом не подумал.
— Действительно, — пожав плечами, признал очевидное Даррен. — И чей это клон?
— Понятия не имею. Да это и не принципиально. Главное, что он есть и готов к синхронизации. В моей же ситуации нельзя терять ни минуты. Я бы даже сказал, ни секунды. Врачи дают мне не больше четырнадцати недель. Для успешной синхронизации необходимо двадцать. Одна надежда, что врачам удастся совершить чудо. Правда, по их утверждениям, дело настолько плохо, что мне не поможет даже анабиоз.
Створки персонального лифта разошлись в стороны, и кресло вкатилось в коробку с зеркалами по периметру. Обычно Джозефа ничуть не смущало его собственное отражение, так как он точно знал, что молодое, крепкое и здоровое тело ожидает только сигнала, чтобы подняться из анабиоза.
Но сегодня все было иначе. Все четыре его клона мертвы, а из зеркал на него взирал сморщенный старик, сидящий в кресле, оборудованном системой жизнеобеспечения. Фактически живой труп. И данное обстоятельство никак не могло способствовать душевному равновесию.
— Мы не привыкли рассчитывать на чудеса, босс, — входя вслед за креслом, произнес Даррен.
— Мне дважды приходилось оказываться в ситуации, когда я молил Бога. Да-да, мой мальчик, было такое, — невесело ухмыльнувшись, произнес Терри. — И сейчас мне остается молить о чуде в третий раз.
— Согласен, ситуация хуже некуда. Босс, я вас подвел и готов…
— Оставь, мой мальчик. Да, ты ошибся. Но не настолько, чтобы я обвинял тебя во всех своих бедах. Не ошибается только тот, кто ничего не делает. Я никогда не сомневался в твоей преданности, не сомневаюсь и сейчас. Начни я в тебе сомневаться — тогда проще самому на себя наложить руки. Просто так выпали кости.
— Спасибо, босс.
— Не вешать носа, мой мальчик. Мы еще им всем покажем. Мы… — Он вдруг осекся и задумался.
Лифт, достигнув первого этажа, остановился. Но Терри не спешил открывать двери. Мало того, он подал команду на блокировку. В штаб-квартире имелось только четыре абсолютно надежных помещения: кабинет начальника службы безопасности, секретная лаборатория Нельсона, отделение клонирования и личные апартаменты самого владельца концерна, куда относился и персональный лифт. Впрочем, в надежности отделения клонирования теперь появились некоторые сомнения.
Разумеется, они могли поговорить и в канале нейросетей. Разницы, по сути, никакой. Но Терри был достаточно консервативен, а потому наиболее важные переговоры предпочитал именно проговаривать. Нейросеть безлика и, пусть не лишена эмоций, в ней отсутствует невербальная составляющая. Такой разговор трудно контролировать. Ведь ты понятия не имеешь, как ведет себя твой собеседник. Бросает его в холодный пот, или он с гаденькой улыбочкой показывает тебе кукиш.
— Босс, я выполню любой ваш приказ. И вы это знаете. Н-но-о… — Даррен многозначительно покачал головой, выражая свое несогласие.
— И даже этот приказ?
— Не скажу, что я его одобряю… Да, я выполню его.
— Ты знаешь меня лучше, чем я сам, мой мальчик, но нет, этого я тебе приказывать не буду. Однако подготовь такую возможность.
— Хотите уходя хлопнуть дверью?
— Нет. Но хочу знать, что в любой момент могу это сделать.
— Я все исполню.
— Кстати, как обстоят дела на острове?
— В живых остались десять человек. Из них четверо модификанты. Против мутантов им не выстоять. Они это понимают и активно строят лодку, чтобы добраться до ближайшего острова.
— Я так понимаю, это уже вторая попытка.
— Да. Но, в отличие от первой, не столь основательная. Они слишком торопятся покинуть остров.
— Трудно их в этом винить. Но я надеюсь, ситуация под контролем?
— Разумеется, босс.
— Хорошо.
Двери лифта сдвинулись, и они наконец покинули кабинку, направившись прямиком в отделение клонирования. Времени у Джозефа Терри и впрямь было мало. На счету буквально каждая секунда.
«Босс, прошу прощения, но это срочно», — вызвал в канале Даррен, все так же двигаясь рядом и чуть позади коляски Джозефа. При этом он словно слегка булькал и дребезжал, что объяснялось поступлением кодированного сигнала. А это указывало на высший приоритет секретности.
«Говори», — ответил Терри.
«Остров навестили туристы. Легкий одномоторный самолет приводнился в юго-западной, необитаемой части лагуны. Они сходили на берег. По техническим причинам группа наблюдения получила сведения слишком поздно: самолет к тому моменту уже улетел. Судя по бортовому номеру, он принадлежит компании на Таити…»
«Мне казалось, остров находится в стороне от морских и воздушных линий?»
«Буря», — лаконично ответил Даррен.
«Каковы шансы заражения?»
«Об этом нужно спрашивать Нельсона. Но, по мне, велики. Туристы попали в поле зрения одного из тигров, которые снабжены нейросетями и находятся под наблюдением.
