Алек глубоко вздохнул, взял телефон и написал: «Скучаю».
Ответ пришел мгновенно: «Я тоже». Алек выдохнул, грудь немного отпустило. Джейс был на месте, ждал его в Нью-Йорке вместе со всей остальной семьей. Не так уж трудно говорить о чувствах.
Тут же пришла следующая смс: «Ты в порядке?»
И за ней посыпалось:
«Что случилось?»
«У тебя неприятности?»
«Ты ударился головой?»
Дальше почему-то от Клэри:
«Почему Джейс только что получил от тебя смс и страшно обрадовался, а потом сразу расстроился? Что происходит?»
Нет, все-таки говорить о чувствах – это ужасно. Стоит только начать, и все тут же хотят, чтобы ты только этим и занимался. Коготок увяз…
Алек напечатал ворчливое: «Я в порядке», – и осторожно позвал:
– Раф!
Рафаэль тут же высунул голову из постели.
– Хочешь телефон? На, возьми. Если еще сообщения будут, не обращай внимания. Покажешь только, если придет фотография.
Он понятия не имел, что из сказанного понял Рафаэль. Вряд ли много, но жест, предлагающий телефон, он оценил и жадно потянулся за ним.
– Ты хороший мальчик, Рафаэль, – сказал Алек. – Главное, забери его у меня.
* * *– Мы собираемся проникнуть в дом тайно, в баках для белья из прачечной? – весело спросила Лили.
Алек растерянно посмотрел на нее.
– Вообще-то нет. Какие еще баки из прачечной? Я человек прямой – я в дверь постучу.
Они с Лили стояли на мостовой перед громадным серым домом. Джем и Тесса ждали на крыше. Рафа Алек привязал к Джему – в прямом смысле слова, веревкой за запястье.
– Я, конечно, понимаю, что Раф украл твой телефон, – задумчиво сказала Лили. – Но кто украл твою любовь к приключениям?
Алек подождал.
Дверь отворилась.
На пороге стоял и смотрел на них чародей – лет тридцати, похожий на бизнесмена, с коротко стриженными светлыми волосами. Никаких признаков жителя Нижнего мира, пока он не открыл рот, и Алек не увидел раздвоенный язык.
– О, привет, – сказал он. – Ты тоже из людей Клайва Брейкспира?
– Я Алек Лайтвуд.
Лицо хозяина дома прояснилась.
– А, понятно. Я про тебя слышал. Любишь колдунов, да?
– Некоторых.
– Хочешь поучаствовать в нашем деле, я так понимаю?
– Да.
– Без проблем. Заходи вместе со своей вампирской подружкой, и я объясню, что мне от вас надо. Вампирша, думаю, будет довольна. Не очень-то им нравятся оборотни, а?
– Мне вообще почти никто не нравится, – охотно подтвердила Лили. – Зато я люблю убивать.
Колдун махнул рукой, снимая защиты, и повел их через шестиугольный холл с потолком, похожим на гипсовую формочку для желе. Зеленый стеклянный пол сиял, как полированный нефрит. Нигде не было никаких признаков разрушения или упадка. Деньги в этом доме явно водились.
В стенах было множество дверей, все выкрашены в белый. Колдун открыл одну из них и повел гостей по грубым каменным ступеням во тьму. Сначала появился запах. А потом они увидели.
Вперед уходил длинный каменный коридор с факелами по стенам и канавками для стока крови и нечистот с обеих сторон. Вдоль коридора тянулись ряды клеток. Из-за прутьев сверкали глаза, отражая свет факелов – совсем как глаза Джульетты на Сумеречном базаре. Некоторые клетки были пусты. В других виднелись какие-то неясные и неподвижные фигуры.
– Стало быть, ты крадешь женщин-оборотней, а Охотники тебе помогают? – спросил Алек.
Чародей кивнул и улыбнулся.
– Почему оборотни? – мрачно спросил Алек.
– Ну, как же, колдуны и вампиры не могут рожать детей, а для фейри это слишком тяжело, – деловито объяснил хозяин предприятия. – Вервольфы щенятся очень легко, да и животной силы у них хватает. Всем известно, что нижнемирцы не могут выносить и родить ребенка-чародея. Их организм всегда отторгает плод. Но я решил использовать немного магии. Говорят, что однажды колдун родился и у женщины-Охотницы… Вранье, скорее всего, но это заставило меня задуматься. Только представь, какую силу мог бы получить колдун, родись он от вервольфа и демона! – Он пожал плечами. – Уж попытаться-то стоило. Конечно, самки-оборотни при таком эксперименте расходуются очень быстро.
– Сколько уже умерло? – поинтересовалась Лили с непроницаемым лицом.
– Ну, сколько-то штук, – добродушно ответил колдун. – Все время нужны новые, так что я охотно вам заплачу. Должен признаться, эксперимент идет не совсем так, как я задумывал. Вообще-то, ничего пока не получилось. Вы же, гм… знакомы с Магнусом Бейном? Я наверняка самый могущественный колдун, какого вы до сих пор встречали, но я слышал, что он тоже очень хорош. Если сумеете уговорить его к нам присоединиться и помочь, я вас щедро награжу. Как и он. Уверен, вы оба будете довольны.
– Да уж, надеюсь, – ответил Алек.
Не в первый раз, далеко не в первый кто-то думал, что Магнуса можно купить. И не в первый раз кто-то полагал, что если Алек как-то связан с Магнусом, значит, на нем пятно… он замаран.
Раньше это всегда приводило Алека в бешенство. И сейчас привело, но он научился с этим справляться.
Колдун повернулся к нему спиной и принялся разглядывать клетки, словно выбирая товар на прилавке.
– Ну, что скажете? – спросил он. – Договорились?
– Не уверен, – задумчиво сказал Алек. – Ты еще не знаешь моей цены.
– И какова же она? – расхохотался колдун.
Алек сбил его с ног, колдун рухнул на колени. В его шею уперлось лезвие ангельского клинка.
– Все женщины на свободе, а ты – под арестом, – сказал Алек.
Когда со стены слетел факел и упал на солому, Алек понял, почему колдун пользовался ими, а не электричеством или ведьминым огнем. Пришлось прыгнуть и затоптать пламя.
«А он и правда хорош», – признал Алек, когда все вокруг стало оранжевым уже не от огня, а от магии. Ослепительные лучи ударили крест-накрест от решеток.
Вдруг другой свет разрезал оранжевые ленты магии – жемчужно-серый, неодолимый для любой тьмы. Тесса Грей, дочь самого Князя Ада, стояла у подножия лестницы, и руки ее сияли.
Магия Тессы была повсюду. За долгие годы Алек научился чувствовать магию, идти по ее течению, использовать в битве как оружие. Совсем не похожая на поющую мощь лука, к которой он привык, которую знал и любил, она все же была для него родной. Магия Тессы окружала его, охлаждая и защищая. Он кинулся обратно к колдуну.
– Самый могущественный колдун, какого я встречал? – прорычал он. – Она порвала твои защиты как папиросную бумагу. А мой парень сожрет тебя на завтрак!
Чрезмерная самоуверенность до добра не доводит. Он не услышал придушенный вскрик Тессы и не заметил тень, скользнувшую ему наперерез.
Его клинок ударился о меч Клайва Брейкспира. В его глаза впился чужой взгляд, пылающий и яростный. Тесса сражалась сразу с тремя Сумеречными охотниками, Джем спешил ей на помощь, на Лили напал еще один, а хозяин дома швырял на пол, устланный соломой, оставшиеся факелы.
Алек давно владел умением видеть всю битву сразу, словно со стороны, но кинжал в руке Брейкспира, нацеленный ему прямо в сердце, заметил слишком поздно.
Из тени разъяренным шершнем вылетел
