Тот, кого назвали Доком, присел рядом с Кашей, прямо на рюкзак, спиной к площади. Нагнулся, подцепил пальцем «Форт», ощупал.
– У меня такой же был, – проговорил он хриплым говорком. – Поначалу. Так себе, но лучше «ПМ». Сменяй или продай.
– Я… Я не знаю… – промямлил Каша. – Пусть проводник решает.
– Проводник? – Док похлопал Кашу по плечу. – Сам ходить не можешь? Бедняга. Ну ничего, я тоже проводник. Мы луг все, по-вашему, проводники.
– Это что значит, Док? – спросил старший.
– Это значит, что без своего приятеля парень шаг ступить боится. Психическое… Обычное дело в Зоне… Этот – вообще бомж, окурок, а не человек. Оружие давать нельзя. Ну, а ты… – Док закурил, отсвет зажигалки на миг высветил полное, заросшее рыжей щетиной лицо. – Ты кто будешь?
– Человек без прошлого, – хмуро, с ленцой отозвался Паля. – И без будущего. Оружие отдадите?
– Утром, – решил старший. – Если не будешь юродствовать. Вы стреляли около фермы?
– Нет.
– А откуда шли?
– Не твое дело, извини. От Червя к Клоуну, я же сказал. Зачем подробности, если ты Червя не знаешь? Если по пути – провожу.
Наступила довольно-таки напряженная тишина, Каша почувствовал, что старший этих людей сейчас пытается принять решение. Настоять на своем – или простить дерзость пленника? Голос старшего выдавал в нем человека, привыкшего командовать.
– Ты его не терзай, Ворон, – посоветовал Док. – Человек к Клоуну идет – вот и отлично. Пусть и идет себе дальше первым, а мы в кильватере. До червей нам дела нет.
– Может, я сейчас хочу пойти! – В голосе Ворона зазвенела сталь. – И без него.
– Ночью ходить – только патроны без толку тратить, я же предупреждал! – начал заводиться и Док. – Риска до фига, а продвигаемся еле-еле, от каждой тени шарахаемся. Сам только что решил заночевать – так не передумывай. Утром разберешься с ним. Слышь, земляк, как тебя звать?
На Кашу и Лысого, похоже, совсем перестали обращать внимание. Бомж уже свернулся калачиком и затих.
– Паля, – спокойно ответил проводник. – Разбираться со мной не нужно, я давно сам с собой разобрался.
У твоей ноги моя фляга стоит, дай, если что-нибудь осталось.
Док поплескал жидкостью в сосуде, понюхал и, прежде чем отдать флягу, приложился к ней сам.
– Это еще что?! – Ворон, похоже, видел и в темноте.
– Спокойно, старшой. Для проверки… – крякнул Док, утирая рукавом губы. – Короче, мы встретили чужой караван. Редкость. Груз, конечно, можно забрать, только зачем он тебе сейчас? У Клоуна можешь купить, он первый барыга в этих краях. Червь – еще какой-нибудь торгаш, помельче. Не влезай в чужие разборки. И этих лучше не трогать – шли и пусть идут. Паля, а зачем ты бомжа тащишь? Или тут прибился?
– Рюкзак надо кому-то нести? Пускай прет, пока здоровья хватает. – Паля допил остатки виски и заворочался, устраиваясь на ночлег. – Извините, ребята, но без оружия нам глаза мучить ни к чему. Спи, Каша.
– Может, я тоже прилягу? – тут же предложил Док, ставший Каше уже симпатичным. – До рассвета далеко.
Прежде чем ответить, старший выдержал паузу, – видимо, для пущего авторитета.
– Ложись. Рыжий, отбой. Разбужу через пару часов. Каша положил тяжелую голову на собственное плечо и почти мгновенно уснул. На душе у него стало спокойнее: эти люди походили на нормальных более всех, прежде встреченных им в Зоне. Ворон – так тот вообще словно офицер из спецбатальона, такой же дурак. Будто мирной жизнью пахнуло, хотя по сути это была лишь пороховая гарь фронта. Но фронт – не тыл врага, в конце концов.
8
Он проснулся от разговоров. Глаза открывать не хотелось, где-то в остатках сна еще мелькали кусочки того странного спокойного мира, что остался дома. А рядом Паля ругался с кем-то. Каша напряг память, возвращаясь в реальность, и вспомнил: Док.
– Не бери меня на понт, хороший мой. Можешь меня пристрелить, а хочешь – я сам застрелюсь, только ствол отдай.
– Да я тоже, знаешь ли, не первый год Зону топчу. Сказал же: буду за спиной, если что – прикрою, как себя. Не ломайся.
– Да пошел ты… – Паля звучно харкнул и пнул кого-то. – Вставай, Лысый! Иди отсюда куда хочешь, кончилось наше путешествие.
Каша сел и потер глаза. Ворон и два его человека, кажется, их звали Рыжий и Диск, во всеоружии стояли рядом. Командир прислушивался к разговору Дока и Пали – палец на крючке, остальные оглядывали площадь. Обмундирование с иголочки, на ушах висят крохотные переговорники.
«Салаги Зоны какие-то… – подумал Каша и тут же одернул себя: – А сам ты кто?»
Но уж очень свеженькими выглядели ночные гости. Будто из кино американского. Высокие, накачанные, скупые в движениях, молчаливые… Рядом с ними Паля, одноногий и пьющий, грязный, выглядел куда более реальным. Под стать ему, впрочем, оказался и Док.
