— Куда тебя отвезти? Обратно? К вам… — матерится, поправляя себя. — К тебе домой?
— Нет. Не надо. Мне всё равно, куда ехать. Лишь бы подальше оттуда. Не могу. Он там лежит. И я жду. Знаю, что не придёт. Но как будто в голове щёлкает: а вдруг? Не хочу.
Владимир кивает и заводит автомобиль, включает автомагнитолу на полную громкость.
Мощные басы бешено долбятся в барабанные перепонки. Очень тяжёлая музыка. Даже не знаю, что это. Какой-то тёмный хаос.
Позволяю заполнить ему себя полностью, прячась за его спасительным рёвом.
Это была самая длинная ночь в моей жизни.
Владимир привёз меня к себе, разул и отнёс на кровать, положив поверх покрывала, как хрупкий сувенир.
Я подтянула колени к груди, пытаясь понять, есть ли ещё что-то внутри меня, живое и настоящее? Кажется, не было ничего.
Я не спала, разглядывая темноту, клубящуюся по углам комнаты.
Владимир тоже не спал. Он сидел на полу у кровати, как сторожевой пёс, изредка поворачивая голову в мою сторону. Проверяя, сплю или нет.
Не спала. Как и он…
Глава 2. Янина
Похороны и «девять дней» стали для меня ещё одним испытанием. Но худшее было впереди.
Я спала в доме, казавшемся теперь чересчур огромным для меня. Мне было душно, я почувствовала слабость, но пыталась уснуть.
Мне это удалось с большим трудом. Я проснулась от того, что начало тянуть низ живота. Не очень сильно, но боли были как будто схваткообразные.
Я встала и пошла в душ, холодея от мысли, что это может быть выкидыш. Вот тут всё и началось. Сильное кровотечение, но боли особой не было, низ живота так же противно тянуло.
Я поняла, что у меня всё же случился выкидыш. На пятой неделе беременности. Элементарная проверка в женской консультации показала, что ребёнка у меня больше нет.
— На удивление чисто всё вышло, — обрадовала меня врач-гинеколог. — Можете попытаться зачать ещё раз.
— Ещё раз? — автоматически спросила я, не видя для себя дальнейшего пути.
— Конечно. Вы молодая, здоровая девушка. Но стресс губителен для беременного организма. Побольше отдыхайте, гуляйте на свежем воздухе. И обязательно пробуйте ещё. Дети — это чудо.
Дети — это чудо…
А капризная судьба решила отобрать у меня это чудо. Решила отобрать в тот момент, когда наши отношения с Ярославом вновь наладились, и глупые размолвки остались позади.
Мама уехала обратно в деревню очень быстро: у неё было своё хозяйство, и в городе она не хотела оставаться. Тут для неё было слишком шумно и многолюдно.
— Приезжай ко мне, отдохнёшь, наберёшься сил, Яночка!
— Нет, мама. Мне нечего делать в деревне.
— А тут есть чем заняться, да?
— Да, мама. Нужно разобраться с делами Ярослава…
Дела у Ярослава шли даже хуже, чем я думала. По факту мне для выплаты задолженности по заработной плате и за аренду офисного помещения в центре города пришлось выгрести все накопления, что у нас были.
Многообещающий проект Ярослава по поставке офисного оборудования провалился с треском.
У меня голова пухла от цифр и кредиторов, осаждающих пороги: «дай-дай-дай»… Кто-то шёл на уступки, кто-то туманно намекал на иной вариант решения проблемы.
Мне не хотелось, чтобы из меня силой выбивали долги, поэтому отдала всё накопленное. Потом решила поставить дом на продажу.
Я расплатилась почти по всем долгам мужа. Если удастся продать дом по хорошей цене, то денег хватит, чтобы купить однокомнатную квартиру и разобраться с долгами окончательно.
Я хотела продать дом как можно быстрее. Меня тяготил его вид. В особенности стены, каждая из которых хранила воспоминания о муже и о нашем браке. Неидеальном, со своими проблемами и сложностями, но ценном для меня.
Я судорожно пыталась придумать, чем занять свой вечер, чтобы не сходить с ума от безысходности, как вдруг заметила возле дома припаркованный внедорожник брата Ярослава.
Я замерла на месте. Владимир заметил меня и вылез из автомобиля, поздоровавшись.
— Привет, Янина.
Владимир был одним из немногих, кто произносил моё имя в полном варианте, не сокращая до Яны.
— Привет.
— Я видел объявление. Ты продаёшь дом?
— Да, я решила продать дом.
— У тебя проблемы? Дела у Славы… — Владимир сделал паузу, словно подбирал слова, чтобы не обидеть меня. — Дела у Славы не всегда шли хорошо.
— Я знаю.
— Тебе нужны деньги? Сколько? — резко спросил Владимир.
Я всегда поражалась разнице между братьями.
Близнецы. Одинаковая внешность за исключением родинки у Владимира. Разумеется, жесты и привычки у них были иные, и голос у Владимира немного грубее.
Но какие же разные у них были характеры!
Ярослав был человеком лёгким и позитивным, словно весеннее солнце. А Владимир напоминал бетонную плиту, придавливающую своей монументальностью и резкой грубоватостью.
— Мне не нужны деньги.
Владимир вздохнул и открыл дверь внедорожника, подтолкнув меня в спину.
— Залезай. Поехали поужинаем.
— Я не стану с тобой ужинать. Это ни к чему.
— Ни к чему твой бледный вид и отказ от еды. Посмотри на себя: отощала, джинсы на тебе едва держатся. Где та Янина, что вскружила голову моему братцу?
Владимир помолчал и добавил:
— И не только ему.
Слова Владимира отозвались где-то внутри трепетной дрожью.
— Мы договорились с тобой не вспоминать о том происшествии, — ответила я.
— Договорились, да. И скоро я не смогу вспомнить о нём даже при всём своём желании, потому что меньше всего ты сейчас напоминаешь ту горячую девчонку, плавившуюся от ласки.
Я возмущённо вздохнула, с удивлением отметив, что за две с лишним недели, прошедшие после похорон, это были первые эмоции, испытанные мной и отличающиеся от той безнадёги и тоски, что кружили над моей головой.
Владимир воспользовался моим замешательством и бесцеремонно затолкал меня в автомобиль.
— Куда поедем, Янина?
— Никуда, Владимир. Что ты хочешь от меня?
Взгляд Владимира пробежался огненной волной по моей коже. Он сжал челюсти и стиснул руль, барабаня по нему пальцами.
— Хочу вытащить тебя из чёрной ямы депрессии.
— Рано, Владимир. Очень рано. Ещё даже сорока дней не прошло.
— А мне кажется, будто уже целая вечность пролетела перед глазами. Не убивайся, Янина. Жизнь продолжается.
Я усмехнулась.
— Твои слова по вкусу напоминают туалетную бумагу. Жизнь продолжается, найди себе увлечение, не сиди без дела.
— Последние слова мне не принадлежат. Я понимаю, что сейчас прошло ещё очень мало времени…
— Всегда, — перебила я его.
— Что?
— Мне всегда будет казаться, что прошло очень мало времени.
— Хорошо, — поднял руки Владимир. — Я не стану говорить, что ты заблуждаешься. Это твоё право — оплакивать мужа. Но оплакивая его, не хорони себя. Пожалуйста.
Просьба из уст Владимира звучала непривычно. Она взрывала простой и понятный мир, раскалывая его на части. Напоминаю себе, что с Владимиром не может быть просто.
— Поэтому я ещё раз спрашиваю, Янина. Куда поедем?
— Не хочу, честно. Дело даже не в еде. Многолюдные места, яркий свет, смех. Праздник жизни продолжается, но только для меня он
