Он сюда пришел совсем не за этим. Подключение к источнику Храма Силы было важным элементом дальнейшей стратегии Балендала, но, естественно, она не имела ничего общего с кормлением легиона нежити некротической энергией. Через источник некромант собирался установить связь с само́й первоосновой мира, с энергетической сутью Ашмилона – упрощенную и ослабленную версию того, что ему удалось сотворить в Серых Пределах во время битвы у трещины. Конечно, тут была существенная разница, и Ашмилон по своему силовому и энергетическому спектру очень отличался от родственного Балендалу Царства Мертвых, но он мог установить неполную связь, которая, однако, в дальнейшем позволит ему вытягивать из мира энергию. Конечно, такую связь не установить совсем уж без вмешательства в энергетическую структуру источника, что вроде бы запретил глава Магистрата. Но что он, в самом деле, сейчас может поделать? Да и вообще все маги Ашмилона? Пока страшная мощь Первосозданного давит на барьеры мира, они бессильны и беспомощны во всем, кроме своей основной миссии.
Балендал осторожно приблизился к источнику, выглядевшему как золотистое сияние в самом центре дальней стены главного храмового зала, и осторожно протянул к нему свои незримые энергетические придатки. Коснулся его. В первый момент чуждая энергия обожгла его не хуже огня. Но Балендалу было не впервой общаться с «не своими» источниками, и он знал, как с ними работать. Он максимально пригасил свой некромагический фон, чтобы энергия Храма Силы не отторгала его столь яростно, и снова прикоснулся. На сей раз дело пошло лучше. Чужая энергия еще жгла, но уже не так сильно и понемногу начала допускать некроманта к сопряжению с источником, а следовательно, и с Ашмилоном. И Балендал стал понемногу чувствовать все, что происходит с миром. Слабее, конечно, чем напрямую подключенный к нему эгрегор, но достаточно четко.
Этого Балендалу оказалось достаточно, чтобы понять: равновесие на границах – сугубо временное. Барьеры Ашмилона трещат под страшным натиском Силы Порядка, и падение их лишь вопрос времени. Причем этот процесс вряд ли затянется. Стало быть, и некроманту не резон медлить с осуществлением своего плана. И деликатничать с нагами тоже не резон: все равно план найти временное убежище в Ашмилоне потерпел крах. Зато постепенно вырисовывалась весьма перспективная технология «высушивания миров». Удастся ее освоить хотя бы наполовину – и тогда даже легион нежити перестанет быть ему необходимым. Здесь и сейчас он еще нужен: если прорыв Сил Первосозданного случится в самое ближайшее время, кому-то надо прикрывать Балендала, пока он «осушает» Ашмилон. И некромант, ненадолго ослабив сопряжение, чтобы не насторожить эгрегор, ментально дал приказ своей армии, расположившейся на периферии ашмилонской столицы, сниматься с лагеря и двигаться к центру. Интересно, кто посмеет остановить его неупокоенный легион?
А восстановив сопряжение, Балендал сразу ощутил: что-то не так. Что-то изменилось, и не в лучшую сторону. Нет, это был не прорыв Сил Трансформы, иначе эгрегор уже заходился бы от боли и ужаса, но… Не отпускало четкое ощущение, что в мир проник кто-то чужой и очень опасный. Некромант прислушался к этому ощущению. Было в нем что-то очень знакомое из совсем недавнего прошлого. В его магическом спектре… Так ведь это же Бездна! Не трещина, конечно, она бы фонила просто безумно, а что-то попроще, вроде подмирного туннеля… Да, это именно он – идеальный способ обойти любой мировой барьер, если, конечно, у тебя есть «ручные» черви Хаоса. У тех, кто проник в Ашмилон, они определенно были. А кто на памяти Балендала последним козырял артефактами Бездны? Вампир Ровэн Бланнард, посланец Безликих. А значит, и кто-то из них уже рядом.
Некромант похолодел. Слишком рано! Он еще не готов к противостоянию с таким противником. Вот если бы у него было чуть-чуть времени на то, чтобы впитать энергию Ашмилона… Его неупокоенный легион уже двигался к Храмовой долине и по идее должен успеть… А если нет? Внезапный энергетический всплеск, свидетельствующий о совсем близкой групповой телепортации. Плохо дело – нежить определенно не успеет. И еще… Следующий энергетический всплеск стал для некроманта уж совсем полной неожиданностью – холодная, агрессивная Сила! С подобной он не сталкивался слишком давно – со времен, предшествовавших заточению. Да, собственно, другой такой и не существовало во вселенной. Ничто на свете не вызывало у Балендала такой ненависти, как тот, кто создал источник этой Силы. Кто создал Каладборг. Сейчас ненависть некроманта была в изобилии приправлена страхом: если носитель Каладборга в союзе с Безликими и он здесь, Балендалу перед ним не устоять. Будь он проклят! Почему?! Почему именно сейчас?!
Но ничего, пусть ему снова придется бежать, но не с пустыми руками! Не Храмом Силы единым… Есть еще один вариант. Некромант уже отключался от источника, чтобы телепортироваться, когда его насквозь пронзил импульс ужаса и боли эгрегора: границы Ашмилона пали, и полчища носителей Трансформы вторглись в мир.
Силы самообороны Ашмилона появились внезапно, заступив дорогу отряду Серого на самых подступах к Храмовой долине. Среди нагов не чародеев нет. Они отсутствуют в принципе. Просто сильнейшие идут в храмовые стражи и Магистрат, а те, кто послабее, занимаются всем остальным. Правда, то, что считается «послабее» для нагов, может оказаться высшим уровнем, а то и недостижимой мечтой для адептов менее продвинутых миров. А в силы самообороны набирали тех, кто специализировался в боевой магии. Почти кто угодно имел бы проблемы при встрече с их отрядом. Но тут наги не на тех напали. Безликий плюс отряд инферов-убийц со «стражниками». Несмотря на численное преимущество, силы самообороны развеялись, подобно дорожной пыли. В буквальном смысле – дез-арбалеты инферов осечек не давали. Серому даже Каладборг доставать не пришлось.
Но пришлось позже, когда активировалась система магической безопасности Храмовой долины. Это не было банальной энергетической атакой, с которой вполне справились бы и амулеты. С неба обрушился «ониксовый ливень». Непрерывный, густой, смертоносный. От острых как бритва осколков оникса «стражники» не защищали. Но энергетический щит Каладборга – вполне.
Вот так, сопровождаемые сыплющейся с неба смертью, они и пересекли границу долины. И тут Серого буквально пронзила волна ледяной боли.
«Он здесь! Я чувствую его!»
Безликий успел уже отвыкнуть от экспансивной мыслеречи Каладборга за время бойкота, объявленного ему Поглотителем душ, и поэтому тут даже вздрогнул:
«Кто?»
«Враг!»
«Может, хватит уже о Синем?..»
«Я сейчас не о нем! А о том, изначальном! Он ведь и твой враг тоже!»
«Балендал?»
«Вспомнил наконец! – Мыслеголос Каладборга в этот момент был особенно полон яда, словно он копил его все время молчания. – Он близко! Я приведу тебя к нему! Отдай мне его душу!»
Никогда
