Я покачал головой. А про себя подумал, что в последнее время слишком уж часто начал раздавать зачарованные монетки. Одну отдал Йену… она всегда лежала в правом кармане брюк. Вторая досталась Роберту, ее «пару» я благоразумно припрятал в левом кармане. Теперь мне пришлось сделать третью, но вот беда – карманы на брюках у меня закончились. И, дабы не путаться, придется запихнуть маячок в один из нагрудных, чтобы в случае чего вовремя понять, кому именно понадобилась помощь.
– Следи за ощущениями, – посоветовал я, поднявшись с дивана и приготовившись уйти на темную сторону.
– Подожди, – буркнула Хокк, тоже поднявшись. – Я визуализатор возьму. И давай не будем начинать сразу с темной стороны.
Я терпеливо дождался, когда она сходит наверх за прибором, после чего прикрепил к ее ауре тоненький поводок. Затем мы договорились, что она будет отсчитывать про себя время и подавать сигналы через равные промежутки времени. А уж потом я надвинул на глаза шляпу и, запахнувшись в плащ, отправился на улицу.
Всего через полсвечи мы установили несколько важных фактов. Во-первых, по мере того, как я удалялся, поводок между нами начинал постепенно слабеть и примерно на тысяче шагов истончался настолько, что энергия прекращала идти по нему полностью. Во-вторых, на темной стороне это происходило почти в два раза быстрее, а в-третьих, при использовании прямой тропы наша связь и вовсе мгновенно исчезала. Для меня это, правда, ничем особенным не проявилось, а вот Хокк тут же подала сигнал бедствия, после чего я был вынужден вернуться. По этой же причине дальше мы экспериментировали исключительно в реальном мире, и на каждом шаге Хокк отмечала перемены в собственном самочувствии. После того как я преодолел отметку в тысячу шагов по прямой, это была легкая дурнота, как если бы леди в жару напекло голову. Затем, как и обещал целитель, на нее накатила слабость. Совсем уж долго выдержку Хокк мы проверять не стали, но когда она все-таки подала очередной тревожный сигнал и я, отсчитав полторы тысячи шагов, вернулся, оказалось, что стоять к этому времени Хокк могла с трудом. И больше походила на сонную муху, чем на рассерженную собственной слабостью магичку.
– Значит, больше, чем на тысячу шагов, удаляться от тебя опасно, – пробормотал я, восстанавливая поводок и глядя на то, как стремительно оживает напарница. – Что по временным рамкам?
– Не знаю, не поняла, – призналась Хокк, аккуратно присев на краешек дивана. – Думаю, если ты будешь находиться в пределах пятисот шагов, то я сколько угодно долго смогу находиться в приличном состоянии. Потом – сложнее. Скорее всего чем дальше ты будешь, тем быстрее я начну истощаться.
– А если я окажусь ближе? – хмыкнул я, присев рядом и взяв ее за руку.
Хокк вздрогнула, и ее зрачки стремительно расширились. После чего она изумленно приоткрыла рот, рвано выдохнула и, вырвав руку, ошалело помотала головой.
– Ого. Меня словно в источник окунуло! И это было… неожиданно. Вот уж не знала, что у тебя такие резервы.
Она вдруг о чем-то задумалась, а потом осторожно спросила:
– Рэйш, а ты сам-то как себя чувствуешь? Насколько я помню из вводного курса по светлой магии, держать другого мага на своих резервах – довольно утомительно занятие. Ты справишься?
Я только хмыкнул.
– Если устану, отключу тебя. Но на наше общее счастье, ты настолько ослабла, что съедаешь очень немного моих сил.
Хокк нахмурилась, словно пыталась понять, похвалил я ее или же оскорбил. А мгновением позже на лестнице послышались шаги, и озабоченный голос Йена сообщил:
– Вот вы где… надеюсь, я не помешал?
Я молча отсел в сторону, а Хокк откинулась на диван и о чем-то глубоко задумалась. Тогда как Йен быстро спустился и занял место на диване напротив, взглянув на меня с нескрываемым беспокойством.
– Наверху пока тихо, – сообщил он, хмуря тонкие брови. – Время почти полночь, но из Ордена не приходили сведения о новых вестниках смерти. На улицах тоже спокойно – никто не сообщал о всплесках магии или новых трупах.
– Значит, сидим и ждем, – лаконично отозвался я. – Убийца все равно объявится. До полного круга ему нужны еще десять пар жертв. Вопрос только в том, когда он решит ими заняться.
– Почему ты думаешь, что он не успел убить кого-то раньше? Может, мы просто не все тела нашли? И на самом деле ему осталось не двадцать человек укокошить, а намного меньше. Ты не думаешь, что мы могли просто-напросто опоздать? А он в это время, может, уже закончил то, что хотел?
– Маловероятно.
– Почему? – снова нахмурился Йен. – Мы чего-то не знаем? Или ты умышленно не все рассказал на совещании?
Я покосился на прикрывшую глаза Хокк.
– Это всего лишь догадки. Мне пока нечем их опровергнуть или подтвердить.
– Я бы все равно послушал, что ты надумал, – прищурился Норриди.
– Я тоже, – неожиданно согласилась Хокк и внимательно глянула в мою сторону. – Ты умеешь делать интересные выводы. И даже если ты не прав, все равно нам пока нечем заняться.
Я перехватил заинтересованный взгляд от Йена и поморщился. Но время у нас и впрямь было, так почему бы и не порассуждать?
– Хорошо. Попробую объяснить. Вот ты побывал на трех местах преступлений. Скажи, какие у тебя остались впечатления от каждого из них?
– Ну, – откровенно задумался Норриди. – Дом на Шестнадцатой меня, откровенно говоря, шокировал. Первый раз я видел такое циничное отношение к магам и первый раз видел, чтобы кто-то рискнул использовать их для жертвоприношения. Во втором, на Прибрежной, я уже не особенно удивился, хотя масштабы действий преступников настораживают. В сундуках мы нашли останки более двадцати человек, и еще столько же сыскари откопали, когда срыли верхний слой земли под мусором во дворе. Есть мнение, что сундуки опустошались по мере наполнения. И не исключено, что захоронений было гораздо больше. От этого, конечно, не по себе, хотя на других участках… в том числе и на нашем… городская стража ничего подобного не обнаружила. Что же касается дома на Аллейной…
Йен недолго помолчал.
– Знаешь, – признался он после паузы, – я бы сказал, что это было идеальное убийство. Ни следов. Ни свидетелей. Ни лишнего отголоска магии снаружи, который мог бы привлечь внимание. Если бы не приказ Илджа проверить все пустующие дома, мы бы еще долго не узнали, что там кто-то умер. Разве что госпожа Улисс, вернувшись домой, подала бы в Управление заявление о пропаже мужа и дочери. Но время было бы упущено.
– Согласен, – кивнул я. – Что, по-твоему, во всем этом не вяжется?
– Не знаю, – неопределенно повел плечом Йен. – Все случаи немного разные. Но ты прав – первый и третий из одного ряда, а второй действительно больше смахивает на тренировку.
– Причем растянутую по времени. Все
