– Просто на всякий случай, – уточнила Софи, – ваш план – это инициатива «Путеводная звезда?»
– Да, в итоге я остановилась на этом названии. И можете даже не спрашивать подробности. План еще можно спасти, а вы пока не готовы это принять.
– И никогда не будем, – бросила Софи. – Как и любой план, в который входит убийство невинных…
– Кто сказал про невинных? – перебила леди Гизела. – Если ты про то, что случилось с гоблинами в Люменарии – и про ногу старейшины Терика, кстати – то я уже говорила, это идеи Финтана. Как и его идиотский план с ограми и гномьей чумой. Я бы никогда не придумала нечто настолько топорное.
– Тогда почему на мирных переговорах король Димитар сказал, что, когда Финтан пришел рассказывать ему про чуму, он назвал план «Путеводной звездой»? – спросила Софи.
– Откуда мне знать? Может, Финтан внес собственные поправки. Если не верите, подумайте сами: в том же разговоре Финтан убедил Димитара запереть меня в его вонючей тюрьме.
На языке у Софи загорчило.
Как бы она ни презирала мать Кифа, но в ее памяти все еще жило воспоминание, как леди Гизела молила пощадить ее, пока ее тащили в легендарную огрскую тюрьму. Кожу ее покрывали странные изогнутые раны, настолько глубокие, что должны были оставить после себя шрамы.
Возможно, поэтому леди Гизела не разрешала им себя увидеть.
– А как же похищение? – спросил Киф.
Она вздохнула.
– Это все примитивное мышление Бранта – поймать «Лунного жаворонка», вытащить из ее воспоминаний планы «Черного лебедя», затем стереть память, чтобы нейтрализовать, и попытаться перепрограммировать, чтобы заставить работать на нас. Я говорила, что они должны были подготовиться к иному развитию событий, но ему не хватило терпения дождаться альтернативы получше. Зато хватило дурости, чтобы похитить ненужного ребенка.
Киф обнял Софи свободной рукой, удерживая ее и себя на ногах.
– Я не про это похищение. И ты это знаешь.
– Правда? Тогда выражайся яснее. Или…
Она прервалась, а когда вновь заговорила, голос дрожал от едва скрываемой ярости.
– Сколько людей они забрали?
– Вы не знаете? – Софи пожалела, что не может дотянуться до сознания леди Гизелы и проникнуть в ее разум – она не знала, где находится мать Кифа, и была незнакома с ее мыслями, поэтому не могла установить достаточно крепкую связь.
Леди Гизела не ответила, и Софи решила, что нельзя относиться к ее семье, как к пешкам в игре.
– Они похитили моих человеческих родителей.
Леди Гизела тихо выругалась.
– Видимо, они действительно любят вмешивать личные интересы.
– Чтобы отвлечь меня, да? – спросила Софи.
– Вижу, «Лунный жаворонок» наконец учится задавать нужные вопросы.
– То есть мне стоит спросить: Вечное пламя разожгли несколько месяцев назад с той же целью? – надавила Софи.
– Да, удивительно, что никто не задался этим вопросом раньше, – ответила леди Гизела с очевидной улыбкой в голосе. – Все действия… многогранны.
– Подозреваю, вы не расскажете, какие еще были грани? – спросила Софи.
– У пожаров? Ты уверена, что обратилась ко мне именно за этим? И не забывай, я помогу только с чем-то одним.
Она должна была согласиться. Пожары могли оказаться важнее всего остального.
Но даже понимая это, понимая, что «Незримые» вынуждают ее сосредоточиться на личных проблемах, Софи не могла заставить себя это произнести.
– Нам нужно вернуть семью Фостер, – произнес Киф, приняв решение за нее. – Зачем «Незримые» их забрали? Что в них такого особенного?
– Уверена, именно это они и пытаются выяснить. Хотя для Бранта это возможность отомстить. Твой побег выставил его в плохом свете, Софи. А потом ты с огромным удовольствием испортила остальные его планы – и с твоей же помощью он потерял руку. Он хочет расплаты.
Софи нахмурилась, глянув на Кифа и пытаясь понять, услышал ли он то же, что и она.
– То есть, «хотел»?
– Что «хотел»? – переспросила его мать.
Софи с Кифом вновь переглянулись.
– Ты не слышала, что Брант погиб в Люменарии? – спросил Киф.
Воцарилась тишина.
Если бы не помехи, Софи забеспокоилась бы, что связь прервалась.
– Случайно? – прошептала леди Гизела. – Или они обернулись и против него тоже?
– Ни то, ни то, – ответила Софи. – Он умер, когда напал на старейшину Орели.
Леди Гизела хохотнула.
– Она его убила? Мисс кудряшки и розовые щечки? Как-то не верится.
– Ей помогли, – и Софи ни за что не собиралась рассказывать, что произошло с мистером Форклом, когда он попытался помочь.
– Что ж, – произнесла леди Гизела, вновь помолчав, – интересный сдвиг сил. Особенно для Руя.
– Почему? – спросил Киф.
– Ты что, не жил с ними?
Киф глянул на Софи.
– Руй с Финтаном действительно часто спорили.
– А сейчас еще чаще, раз у Финтана появилась новая советница, – добавила леди Гизела. – На самом деле, это объясняет, почему они так неожиданно зашевелились.
Лишь через секунду Софи поняла, о ком может идти речь.
– Вы говорите про заключенного, которого они освободили из подземелья Люменарии.
Заключенного, который содержался там тысячи лет.
Заключенного настолько опасного, что старейшины стерли все воспоминания о нем – как будто проблема от этого исчезла.
– Она – настоящая легенда, – сказала леди Гизела. – Но больше я ничего не скажу, потому что она еще может мне пригодиться.
Киф с отвращением фыркнул.
– Как мило. Ведешь себя так, будто у тебя еще есть власть. «Незримые» тебя порезали, заперли в тюрьме и оставили умирать.
– Раз я так беспомощна, почему мы сейчас разговариваем?
Поколебавшись, Софи признала:
– Потому что моих родителей забрали в Сумрак.
– Ну разумеется. Для этого я его и создала.
– Значит… моя семья и правда часть вашего плана? – прошептала Софи.
– Все идет не так, как я хотела, – и это был единственный ответ леди Гизелы – который, в общем-то, ни на что не отвечал.
Но Киф задал более важный вопрос.
– Зачем Сумрак вообще нужен? Это какая-то тюрьма?
– Это будущее – хотя Финтан так и не понял идею до конца. И я не буду спрашивать, как он туда попал, Киф, потому что ответ мне явно не понравится.
– Это точно, – согласился Киф. – Может, скажешь, как туда добраться, и мы сами от них избавимся?
Гизела вздохнула.
– Я-то думала, ты будешь поумнее. Мне серьезно нужно напоминать, что я уже рассказала тебе, как туда добраться?
– С помощью звездного камня? – предположила Софи.
В единственном воспоминании Кифа о Сумраке его мать переместила их с Кифом к дверям с помощью гладкого, мягко светящегося камня.
Редкая драгоценность украшала ее шпильку для волос – ту же самую, с помощью которой она пролила кровь Кифа.
– Звездные камни всегда запоминают место последнего пребывания, – подтвердила леди Гизела. – Я же говорила, что когда-нибудь тебе это пригодится.
– Забавно, но вспомнить твои слова было бы легче, не сотри ты их из моей головы! – резко заметил Киф. – И, да, кстати, могла бы рассказать, где ты спрятала эту дурацкую шпильку!
– Я ее не прятала. Я ее потеряла.
Киф фыркнул.
– Думаешь, я поверю, что ты потеряла единственный способ добраться до Сумрака?
– Нет, конечно. Но
