– Двадцать! – рявкнули мне в ответ, а мне пришлось сжать кулаки и начинать в темпе одеваться, предварительно сняв с себя мокрую одежду.
Наспех вытерлась простынёй и стала натягивать бирюзовые брюки. Как же неудобно без трусиков. Вот совсем.
Белоснежная майка не скрывала ничего, а наоборот подчёркивала округлую грудь с торчащими сосками. Мне хотелось плюнуть на свою принципиальность и приодеть «сестричек», но… Но тихо выругавшись, напомнила, что Васнецовы не сдаются.
Часы и туфли-лодочки дополняли образ, а вот с волосами нужно было что-то делать.
– Жду тебя около рецепшена, не забудь дверь запереть, – вновь услышала я голос сексолога.
– Забудешь тут, как же…
Я бурчала себе под нос сейчас, когда пыталась уложить волосы феном. Лак для волос, конечно же, был в машине и уже не будет шанса воспользоваться закреплением, так же, как и косметикой.
Сегодня я в образе «натурель». Надела очки, перекинула через плечо сумочку с телефоном и несколькими денежными купюрами и пожелав себе удачи, пошла навстречу к непредсказуемости.
Макс
Жажда. Мужчине отчаянно хотелось пить. И далеко не воду. Попробовать. Вкусить. Утолить голод. Ему нравилось в Снегелине всё, но в особенности её стыдливый румянец. Она хочет его. Это видно невооружённым глазом. Как девушка смотрела на его тело, как реагирует, как… А он? Лучше будто бы. Увидел её на четвереньках без нижнего белья, как почувствовал ту самую мышцу, которая напрягается «чисто физиологически». Воропаев сразу же представил, как опускается на пол, как задирает на спину мокрую юбку Лины, как сжимает руками её ягодицы и погружается в её исходящее нектаром лоно.
Вслух застонал.
– Вам плохо? – участливо спросила девушка-администратор.
– Вы и не представляете, – улыбнулся Макс и посмотрел на часы.
Затем перевёл взгляд на лифт, двери которых открылись и вышла ОНА.
Первое чувство: восхищение. Девушка держалась, как положено. Осанка, ироничная улыбка, медленны шаг от бедра. Второе чувство: неверие.
Она осмелилась не надеть бюстгальтер и на её превосходные груди пялились все, кому не лень. Макс перевёл взгляд ниже и не увидел намёка на трусы. Конечно он же ей не принес из машины вещи, а грязные надевать не стала. Не после его словесного вызова.
– Я готова, поехали? – с ехидцой в голосе спросила она, – Надеюсь, мне выделят блокнот и ручку.
– Безусловно, – стараясь, как можно ровнее, ответил Макс, – Удобно?
Снегелина широко улыбнулась.
– И не представляешь как! Идём.
Эрекция. Интересно, сколько ему ещё с ней ходить, если девчонка постоянно рядом? Мужчина надеялся, что на семинаре он отвлечётся и наваждение спадёт.
– Кто-то обещался меня накормить, – Лина шла впереди, давая Воропаеву насладится видом сзади.
– Заедем в ресторан. Но времени в обрез.
– Так, может, на метро?
– Нет, – моментально выпалил он и захотел курить.
Спустя несколько лет избавления от этой привычки. Воропаев курил с четырнадцати лет. Тогда это было «круто», которое быстро стало необходимостью. И Макс курил до тридцати лет стабильно по пачки — полторы в день, пока не решил бросить. И до сих пор желания вернуться к табаку не было. Но один взгляд на обтянутую задницу Лины, как…
И блин, не скажешь ничего! Сам виноват. Сам подсобил. Она же, как пороховая бочка. Иногда стерпит, а порой, как рванёт, что мало не покажется. А он… Дурак, который будет мучиться от ревности весь этот чёртов остаток дня.
Сколько он ещё сможет сдерживаться? Сегодня? Возможно. Но завтра уже вряд ли. Он без секса столько времени не жил, а тут… Укусила его Белоснежка, и крепко так.
Бонус
Офисная зарисовка из жизни Марианны Шевцовой
Без природы. Без погоды. Без сексуальных встреч. Хотя я не отказалась бы пошалить с Игнатом на рабочем столе, но вряд ли это оценят коллеги, да и сам муж, который сводит все наши «приключения» к минимуму из-за беременности. Начну с того, что работать мне в целом дают мало. Оставили только отчёты и наняли для текучки ещё одного бухгалтера. Сначала я дулась, пыталась торговаться, но Шевцов… Упёрся нижним рогом, что не переубедишь. Неделя выдалась солнечная и Варя, новый бухгалтер, впитывала, как губка поступающую в её рыжую голову информацию. Ей было почти тридцать лет, закончила финансовый университет, отработала в Москве менеджером и вернулась на родину к брату-инвалиду. На собеседовании я скрепя сердце согласилась на её кандидатуру, а Игнат спокойно выдохнул. Мол, наконец-то разродилась в рабочем плане. Но история не об этом. Как-то раз, звонит стационарный телефон. Трубку берёт Варвара и с умным видом отвечает:
– Бухгалтерия. Здравствуйте. Чем могу помочь?
Мы с Инной и Дашей сидели и слушали.
– Его сейчас нет на месте. Будет во второй половине дня. Я могу записать ваши координаты и передать менеджеру для дальнейшей связи, – от тараторила Варя, – Откуда? Ммммм, всё записала. Передам. До свидания.
Девушка положила трубку и посмотрела на нас.
– Говорит, Анастасия из Кака. Из какого «кака» я так и не поняла. А переспрашивать, неудобно как-то. Мало ли…
– Поверь, Варя, нам многие звонят из «КАКА».
Мы весело рассмеялись. Как позже оказалось Анастасия звонила из Краснодара, но для нас уж точно из «КАКА». Дело было весной, в жару, да и в бухгалтерии. А тут вечно что-то происходит.
Глава 9
ГЛАВА 9
Обнажённые танцы
«Смысл жизни не в том, чтобы ждать, когда закончится гроза, а в том, чтобы учиться танцевать под дождем»
[Вивиан Грин]
К вечеру второго дня командировки я выдохлась морально. Макс не спускал с меня глаз и старался всегда быть рядом. Даже на скучном семинаре, я сидела в первом ряду. За все время «программы» я получила несколько записок с целью познакомиться. А вот по окончанию лекции, когда слайды на экране погасли, заинтересованные мной сразу же решили взять быка за рога и спросить номер моего телефона и заиметь место в графике. Что это за место, я так и не поняла. Будто у меня расписаны на месяц вперёд свиданки… Макс в этом деле был драконом, который плевался огнём на доблестных рыцарей с нечистыми замыслами. Я была не в обиде, потому что чувствовала себя очень неловко. Во-первых, ТАМ при ходьбе все тёрлось, во-вторых, старалась прикрыть руками грудь. Хотя сделать это было сложно. В-третьих, все пялились.
Весь путь до ресторана мы с Воропаевым проделали молча. И даже старались с друг другом не разговаривать. Наверное, оттого, что Макс злился, а я психовала из-за этого. И пока кушала болтала по телефону с Власом, который в трубку откровенно потешался. Упырь на меня обиделся, и когда мы заявились в номер, даже не пожелал
