– Откуда такая осведомленность? По идее, в то время ты уже здесь толстяка развлекал, или я чего-то недопонимаю?
Корлеоне ухмыльнулся, расстегнул молнию на верхнем боковом кармане пальто и, вытянув мобильник, помельтешил им перед моими глазами.
– Все просто – мне переслали запись. Я мог бы ее включить, но в этом нет необходимости. У меня феноменальная память.
– Заметил, – проворчал я. – Оперативно работаете.
– Да, любители к нам не попадают, но слушай дальше. Танк уточнил: «Стало быть, попробуем приобщить его к делу?» И вот что на это сказал Шакалов: «Вижу, просишь за него. Значит, малец и впрямь на вес золота. Ты еще ни разу не ошибся и настоящие таланты за километр чуешь. Поэтому да, попытаемся его завербовать, но если опять начнет гнуть свое – порешим!»
– Это я уже понял. Что дальше-то?
– Значит так, когда здесь нарисуется Шакалов, ты…
Раздался скрип воротных петель.
Оставляя одну половину ворот настежь открытой, в гараж прошмыгнул толстяк. Запустив пальцы под шапку и почесывая затылок, он встревоженно взглянул на Корлеоне, потом на меня, потом снова на Корлеоне.
Морозный воздух стремительно наполнял помещение.
– Закрой ворота, примат пещерный! – заорал Корлеоне.
Я засмеялся, забывая на время и о пробиравшем с еще большей силой ознобе, и о тысячу раз проклятой мной удавке, впивающейся в запястья.
– Там это… с проходной позвонили. Машина Танка заехала на территорию, – переминаясь с ноги на ногу, протянул толстяк.
– Наконец-то разродился, хряк беременный! И что дальше?! Под зад пинка ждешь?! Так я с радостью!
– Чего ты гонишь на меня? Мы же в одной упряжке.
– Беги встречай, тормоз!
Чрезмерно выпирающее брюхо даже не успело развернуться к выходу, как в гараж вошел Шакалов. Минуя толстяка, он торопливо подошел к Корлеоне и пожал ему руку:
– Рад видеть тебя, Давид.
– Взаимно, Алексей Вениаминович.
– Хотя, конечно, местечко для встречи оставляет желать лучшего. Но ничего, родной, через недельку я прием устраиваю. Как люди посидим, выпьем, пообщаемся. Ну а как там Ибица? Как отдохнул?
– Благодарю вас, Алексей Вениаминович, превосходно. Три недели провел, будто в раю.
– Не благодари, ты заслужил. В отличие от некоторых… – Шакалов с негодованием покосился на толстяка. – Мало того что дел по горло, так еще и воспитанием приходится заниматься, да, Давидушка?
– Да, но в его случае это уже бесполезно. Горбатого только могила исправит.
– Могила, говоришь? Может и так…
Поймав на себе очередной презрительный взгляд Шакалова, толстяк нервно задергался. Его пухлые щеки моментально покраснели, а маленькие глазки, виновато поглядывающие из-под шапки, лихорадочно забегали. Он машинально достал сигарету, прикурил и удалился на улицу.
– М-да, как подумаю, что у нас таких большинство, так и дурно становится.
– И мне тоже. Но где? Где найти нормальных? Эх, Давидушка, порой мне кажется, что эволюция движется в обратном направлении.
– Может, плохо ищем?
– Может быть, может быть, – злобно посмотрев на меня, сквозь зубы процедил он.
– А что это Танка не видно? Он вообще с нами?
– Разумеется. По нужде отошел и куда-то запропастился. Та-а-анк! Танк!
– Лечу, Вениаминович! Без меня не начинайте!
Отвлекшись на пускающего дым толстяка, Танк стукнулся лбом о металлическую раму. Заорав матом, он со всего размаху залепил тому подзатыльник. Толстяк и пикнуть не успел, как шапка улетела в одну сторону, сигарета в другую, а пухлая физиономия погрузилась в сугроб.
– Ха-ха-ха! Потише, Танк! Сарай и так на ладан дышит, завалишь ненароком!
– Браток, ты хоть живой там?! – улыбнулся Давид.
Не переставая потирать ушибленное место, Танк пригнулся и прошел внутрь гаража. Пожав Давиду руку и обняв, он воскликнул:
– Ну что, приступим?! А то как-то не по-джентельменски это – заставлять ждать хорошего человека!
За последние несколько минут гараж преобразовался из холодильной камеры в морозильную. У меня зуб на зуб не попадал. Каждый участок моего тела, который по тем или иным физиологическим особенностям мог трястись, – трясся. Но, судя по лицам окружающих, я понял, что сейчас меня «согреют».
Я приготовился, напрягшись еще сильнее. И не зря!
Первым стартовал Шакалов. С трудом подняв ногу до нужной высоты, он нанес прямой удар мне в грудь. Я опрокинулся назад. Не хотелось бы хвастаться, но для моих грудных мышц, легко справляющихся со стосорокакилограммовой штангой в жиме лежа, такой пинок был не больнее укуса комара. А вот и без того измученным рукам досталось неслабо. Кости чудом не треснули, но создаваемое на них давление спинкой стула и моим же весом, доходившим до центнера, заставило меня взвыть. Не медля, Давид приложился лакированной туфлей в мое бедро. Я перевернулся на бок и притих.
– Нравится тебе, молокосос?! А?! Нравится?! А то смотри, учить он меня вздумал! Герой выискался! Да я таких героев в свое время пачками на кол насаживал! – бегая вокруг и несильно ударяя меня ногой в живот, грудь и бедра, выкрикивал Шакалов.
Танк был следующим. И теперь уже меня не спасали ни годы тренировок в тренажерном зале, ни четко прочерченные кубики пресса, ни даже напряжение мышц на грани возможного. Как показал медицинский осмотр позже: одно ребро треснуло и три зашиблено. Еще бы, пять мощнейших ударов ногами в корпус. Он хотел добавить еще парочку контрольных, но, видя, как я, кашляя, задыхаюсь, остановился.
Подождав, пока я прокашляюсь и нормализую дыхание, Танк и Давид вернули меня в вертикальное положение.
– Что, правдолюбец, хватит с тебя? Осознал свои прегрешения? – приподняв мою голову за подбородок, спросил Шакалов.
Я посмотрел ему в глаза и устало кивнул.
– Вот и ладненько. Теперь можно и о твоем будущем поговорить, сынок. О твоем красивом и обеспеченном будущем. Если ты, конечно, захочешь его таковым сделать, приняв мое предложение. Если же откажешься, то отпустим на все четыре стороны. Но тогда ты так и останешься нищим, убогим лошком.
– О чем это вы? – прокряхтел я.
– Ты парень с мозгами, да еще и с кулаками. Мне такие позарез нужны.
– Работу предлагаете?
– Работу? Нет. Я предлагаю тебе стать членом очень могущественной семьи, в которой принято горой стоять друг за друга.
– Не думал, что у вас все так устроено. По-братски, по-семейному…
– Что, заинтересовался?
– Есть немного.
– Тогда сейчас заинтересуешься еще больше. – Шакалов ухмыльнулся и обменялся взглядом с Танком. – Если примешь мое предложение, то со временем будешь
