Король Азариас, вопреки ожиданиям взволнованных гостей, встретил главу дома Драконов так, как встречают родного брата. После крепких мужских объятий и шутки, отпущенной господином Маттео, недоумение среди приглашенных возросло. О конфликте двух семей на почве итогов Представления знали все, но сейчас соперники вели себя так, будто разногласий не существовало вовсе.
Когда же перед королем предстали сыновья его давнишнего друга, внимание гостей, казалось, стало ощутимым. Айя, стоя на шаг позади отца, боялась дышать. Джонас, остановившись по левую руку от отца, подчеркнуто не смотрел в ее сторону. Лучший друг принцессы усердно притворялся тенью, пока Мейсон испытывал на себе долгий взгляд правителя.
– Мой дом всегда открыт перед любым Драконом. Добро пожаловать. – Слова, которые Айе показались натянутыми, знать восприняла как окончательный и бесповоротный конец разногласий между двумя монаршими семьями. Гомон усилился, и Драконы уступили место следующим приглашенным. Айя не обращала внимания на тонкие голоса медвежьих дочерей – она до рези в глазах всматривалась в спину Джонаса.
«Он пришел, но ведет себя так, словно хочет исчезнуть», – поняла принцесса. Тень вместо лучшего друга – такой подарок она принимать не собиралась.
* * *Вдоль освещенной аллеи, от сада и до самого замка, неспешно прогуливались десятки гостей, когда король огласил начало ритуала Оновления – главной части праздника. Расслабленные приятной музыкой и хорошим вином гости заметно воодушевились и направились к высокому шатру. Айя была готова взвыть от бессилия – уже который час она искала друга, надеясь получить его прощение.
«Я не хочу просить Владык об Оновлении, пока обиженный Джонас прячется от меня».
Гость за гостем, все знакомые лица, и ни одного Дракона. Но вот за группой магов недалеко от мощеной дорожки показалась знакомая голова – точно, Джонас! Стоит к ней вполоборота, и его поза выдает напряжение. Айя, едва сдерживаясь, чтобы не ринуться со всех ног к нему, не слишком аккуратно протиснулась меж любопытных гостей и мертвой хваткой вцепилась в локоть друга.
– Ты пойдешь со мной, – не терпящим возражений тоном объявила принцесса. Чистое изумление в глазах Джонаса заставило виновницу торжества насторожиться. Неужто она все придумала и драконий оболтус даже не думал прятаться?
– Айя, – послышалось левее, и принцесса повернулась. Она так торопилась, что не заметила собеседника Джонаса. С драконьим сыном беседовал король, и, судя по серьезному лицу отца, разговор они вели не светский.
Азариас был далеко не дураком и понял, отчего с лица его дорогой девочки мигом сошла вся решительность. В отличие от Миранды, упорно твердящей о влюбленности их дочери в охранника, король верил, что младший сын Маттео намного ближе Айе, нежели нелюдимый маг воды. Возможно, к последнему она питала слабость, но Джонаса его дочь знала всю жизнь.
«Подобная связь не исчезает с малейшим дуновением ветра, – считал король. – А любовь… она приходит и уходит». Азариас жалел, что брак его дочери с младшим Драконом невозможен. Король знал, что Айя не глупа и понимает невозможность будущего рука об руку с Джонасом. Но мальчишка был необходим для ее счастья, пусть и не семейного, и потому король на многое закрывал глаза, лишь бы не испортить дружбу наследников.
– Не задерживайтесь, – мягко указал монарх, оставляя детей одних.
Принцесса некоторое время ошалело глядела вслед отцу, подозревая, что он неверно понял увиденное.
– О чем вы говорили? – Айя собиралась спросить совсем другое, но слова сами сорвались с губ.
– О тебе, – честно ответил Джонас. Он выглядел как напуганная птица, хоть и старался взять себя в руки. Юноша аккуратно отцепил пальцы принцессы от рукава своего камзола и, немного помедлив, неуверенно сжал их в своей руке. Привычное ощущение разлилось в груди Джонаса. Спокойствие, в котором тонул любой страх. А ведь он боялся, что почувствует что-то другое. Отвращение, к примеру. Драконий сын, не замечая нависшей над ними тишины, пытался вспомнить все заготовленные ранее слова, но длинная речь, будто канарейка, легко выпорхнула из его головы.
Принцесса тем временем готовилась к худшему.
«Я ведь все придумала и Джонас не собирается положить конец нашей дружбе, верно? Он так взволнован по другому поводу, иначе и быть не может».
Юноша, похоже, совладав с собой, на одном дыхании выпалил:
– Прости, что я не отвечал на твои письма. Не думай, что я держу на тебя обиду – просто хотел побыть один. Хотел все обдумать. Мейсон все же мой брат, и увидеть его поверженным… было сложно. – Последние слова Джонас произнес с трудом. Он знал, что поступил верно, но все равно чувствовал стыд, словно сейчас, говоря с принцессой, предавал брата.
Драконий наследник, волнуясь, сжал ладонь Айи обеими руками. Он надеялся, что подруга поможет ему разобраться в чувствах, ведь она всегда знала, что правильно и хорошо для них обоих.
На друзей оборачивались любопытные гости, а некоторые даже сбавили шаг, надеясь услышать разговор наследников. Джонас, с досадой заметив заинтересованные взгляды, понизил голос:
– Все эти дни я видел, как плохо Мейсону. Он замкнулся в себе. Я был нужен родному брату, несмотря на то что в бою он стал твоим соперником. После его проигрыша я боялся, что разорвусь надвое, чтобы не чувствовать стыд перед одним из вас. Ты вышла победителем из битвы, и потому я остался с ним. Прости, – не отводя взгляда, твердо повторил драконий сын, и Айя, наконец, выдохнула. Тревога внутри затихла.
– Ты не будешь больше прятаться? – робко спросила она, сама удивляясь нерешительности в голосе. Принцесса приняла тот факт, что Джонас поставил ее на второе место. Ненадолго, только пока Мейсон нуждался в нем больше, чем она. Айя надеялась, что теперь все вернется на свои места.
– А ты больше не будешь биться с Мейсоном? – уточнил Джонас. Видя, что подруга не держит на него зла, он был готов взлететь от облегчения. Но Айя восприняла его вопрос серьезно. Принцесса покачала головой, а лицо девушки побелело, словно ей стало дурно от этой перспективы.
Надеясь отвлечь подругу, Джонас затараторил:
– Больше никаких пряток, обещаю! Все дни буду проводить с тобой, а по утрам вместе с Долором встречать. Прилипну, как смола на волосы – не оторвешь! Начинай молить Санкти о том, чтобы мое лицо не являлось тебе в кошмарах! – выдумывал Джонас, пока Айя не начала смеяться. Драконий сын впервые за три недели искренне улыбался и чувствовал себя прекрасно. Фантазия подсовывала ему все новые и новые идеи, как надоесть Айе за рекордно маленький срок, а сердце твердило: «Мы вместе. А раз нас снова двое, то нам по плечу любой поворот судьбы».
* * *Венцом шатра было ночное небо: тело Владыки хорошо просматривалось через отверстие в крепкой ткани, а осколки звезд сияли в ночной тьме, будто тысячи глаз Санкти. Маги были готовы – многие участвовали в ритуале Оновления не единожды. Не находили себе места только самые молодые отпрыски монарших семей: некоторым предстояло стать частью ритуала впервые.
Айя зашла в шатер под руку с Джонасом, не обращая внимания на шепот, волной прокатившийся по гостям. Сколько бы ни пытались чужие люди опорочить их дружбу, в конце концов, утихали даже самые громкие сплетни. Джонас, напоследок
