Ученики стояли в оцепенении и молчали. Им было нечего сказать. Они понимали, что Глава прав, но также и понимали, что он не прав по отношению к Литаэль.
— Какая еще женщина сумеет выдержать этого самовлюбленного, наглого, заносчивого, высокомерного, грубого, ненормального…
— Норкл. Норкл! Успокойся. Возьми себя в руки.
— Как будто я не прав, — бросил Советник и направился к выходу из приемного зала.
— Он ее не бросит, — уверенно произнес Палач.
— С чего ты так решил? — остановился первый ученик некроманта и развернулся к нему. — Он ведь сам сказал минуту назад, что… кхм… ты ведь знаешь, что его слово тверже алмаза. Он никогда ничего не говорит просто так.
— Ты настолько старше меня, брат, но не понимаешь очевидного? — изумленного спросил Палач.
— Очевидного? Давай же, бывший наемник, говори!
— Он Глава нашего славного Ордена и этим все сказано, — Чардо пропустил мимо ушей грубость Советника. — Когда я был наемником, как ты правильно заметил, то мой командир, Ягир Делаворэ, никогда не проявлял слабости и неуверенности ни перед кем, даже перед своими людьми. Даже если бы его смертельно ранили, он сжал бы оружие покрепче и с криком «А ну атаковать!» продолжил бы бой. Коль командир проявляет слабость, то усомнятся и другие. Разве пойдут люди в бой, коль сам полководец не верит в победу? Разве пойдут за ним, зная, что все безнадежно и битва грядущая сулит лишь смерть, но не славную победу? Наш учитель всегда был уверен в себе и в своих возможностях. Да, не редко такая самоуверенность нас раздражала, и мы считали ее неуместной иль глупой. Но он разве проигрывал? Он всегда добивался своего, Норкл, и тебе это известно лучше меня.
— То есть, ты хочешь сказать, что он лишь притворялся, что ему безразлична судьба Литаэль? Но зачем перед нами-то красоваться?!
— Все по той же причине, брат. Он не может проявить слабость ни перед кем, кроме себя самого. Лишь уединившись в своих покоях он может зажаться в углу и рыдать от горя, пока другие его не видят. Для всех он должен быть Великим некромантом Анафрахионом по прозвищу Ан-Эльвер’Крес, что создал Орден Лунной Ночи и является его Главой.
***
Удар следовал за ударом. Сперва в ход пошли кулаки. После же ее стали хлестать плетью и палками. Стали поджигать кожу, вырывать волосы. Сломали пару ребер и на теле оставили с сотню ран. Пыточных дел мастера старались на совесть. Не жалели «отродье, что связало себя с темным». Нифаэль как-то наведался к ней и остался доволен зрелищем.
— Ты сама виновата. Знала ведь, что он темный. Обольстил он тебя, а ты повелась, глупая девка. Получи же по заслугам за содеянное.
Литаэль с трудом смогла произнести:
— Ко… когда он…, — он сплюнула кровь. — Придет… вас всех… ж… ждет… смерть…, — эльфийка вновь сплюнула, после чего попыталась выдавить из себя злобную улыбку.
— Идиотка. Не придет за тобой твой ненаглядный выродок Тьмы.
— Лжец!
— Отнюдь. Я недавно виделся с ним и он сказал, что ему плевать на тебя, — он провел пальцами по ее руке. — Что ж, будем высылать тебя ему по частям. Хотя нет. Просто замучаем тебя еще, потом сорвем кожу с лица, а тело сожжем. Прах вместе с оставшейся кожей ему и отправим.
— Он… придет… и убьет вас!
Нифаэль лишь недовольно помотал головой.
— Ты безнадежна.
Светлый палач взял железный инструмент с очень тонким носом и принялся совать под ноготь, после чего вырывал его. И так по всем пальцам рук и ног.
Нифаэль же отправился к Саграэлю Вольмону, дабы доложить о переговорах с некромантом. Архангел-мэтр внимательно его выслушал, после чего издал злобное «ха!» и сказал:
— Созови сюда всех членов нашего ордена, Нифаэль.
— Но для чего, повелитель?
— Не верю я, что некроманту плевать на нее. Коль явится и сдастся, то все должны видеть, как я лично отрублю ему голову! Ежели решит сразиться, то такую орду ему в одиночку не одолеть. Коль не придет, то пусть все видят последние мгновения жизни этой поганой эльфийки. После чего мы нападем на несколько темных миров. Одновременно с этим будем созывать остальные ордена на священную войну и сокрушим Орден Лунной Ночи. Тогда даже Архангелы не станут стоять в стороне и присоединятся к нам и мы ударим всей этой колоссальной силой по остальным Великим темным.
***
Главная крепость ордена Священного Пламени была столь огромна, что в нем могло бы поместиться целое королевство. Мир почти полностью состоял из воды, и в нем было лишь девять крупных островов. Крепость же разместилась на самом большом из них посреди океана. Остров этот находился дальше всех от остальных клочков земли. Стены были высотой в двадцать человек, а — в сорок. Были они очень массивны и сделаны из особого светло-серого камня. Стены могли выдержать удар огромным снарядом из катапульты, баллисты или же требушета. Но учитывая, что разместить осадные орудия было негде за пределами крепости, то бояться было нечего. Сам же замок стоял на высоком холме и был он огромен. Не менее семисот шагов в длину и шестисот в ширину. Шпиль самой высокой из башен, казалось издалека, почти касался облаков. Было в крепости множество иных зданий, что и придавало ему сходство с городом. Все было специально рассчитано так, дабы здесь поместились все члены
