Немцам, датчанам и канадцам было не понять, что у русских просто не было другого выхода. В 25-й отдельной гвардейской Севастопольской краснознамённой мотострелковой бригаде имени Латышских стрелков наличествовало всего сорок танков и тридцать шесть самоходных гаубиц «Мста-СМ». Причём до термоядерной атаки на её расположение.
Бригада выбила противника с территории России, как раскалённый нож через масло прошла сквозь Латвию и Литву, деблокировала Калининградскую область и вышла на территорию Польши на рубеже Эльблонг – Сувалки. С юга от Гродно её поддержала 6-я гвардейская механизированная Киевско-Берлинская бригада республики Беларусь. А на помощь бригадам уже двигались соединения первой танковой армии.
Россия бросила на западный фронт почти всё, что у неё на этот момент имелось. Из боеспособных соединений в резерве осталась только Тульская воздушно-десантная дивизия и две мотострелковые дивизии (3-я и 144-я) 20-й общевойсковой армии. На базе отдельных бригад уже началось формирование ещё нескольких дивизий, но до окончания их комплектования и слаживания должно было пройти много времени. А оно-то как раз и отсутствовало. Действовать требовалось незамедлительно.
Бригада железнодорожных войск за сутки восстановила железнодорожные пути между Москвой и Псковом. Электроснабжение путевого хозяйства так быстро было не восстановить, поэтому тянуть составы пришлось тепловозам. Поступали предложения о расконсервации паровозов, но с этим решили повременить. Специальных платформ, предназначенных для перевозки техники, не хватало, и вместо них в некоторых случаях ставили обычные. Вагоны, вообще, шли в ход первые, которые попадались под руку. Работники Октябрьской железной дороги на скорую руку комплектовали эшелоны и, один за другим направляли их под погрузку к местам базирования соединений первой танковой армии. График движения был очень жёстким, но, как ни странно, выполнялся.
На железнодорожной станции Печоры-Псковские разгружались эшелоны второй гвардейской мотострелковой Таманской дивизии, а на станции Пыталово – четвёртой гвардейской Кантемировской дивизии.
Обе прославленные дивизии были серьёзно потрёпаны термоядерной бомбардировкой, имели далеко не полный состав, но оставались боеспособными. Небольшое количество новой техники компенсировалось выучкой и слаженностью экипажей, а также изрядным количеством спецбоеприпасов в боекомплектах 152-мм гаубиц – чикаться с натовцами никто не собирался.
От границы четыре полка Таманской дивизии (1-й и 15-й мотострелковые, 1-й танковый и 147-й самоходно-артиллерийский) своим ходом шли через Ригу и Шауляй, мимо Калининграда на Гданьск и Щецин.
Кантемировская дивизия (12-й и 13-й танковые полки, 423-й мотострелковый полк и 275-й самоходно-артиллерийский полк) двигалась через Даугавпилс и Вильнюс на Сувалки и далее через Белосток на Варшаву. Разведывательные батальоны обеих дивизий, усиленные десантниками 104-го полка 76-й гвардейской десантно-штурмовой Псковской дивизии, наводили шороху на флангах.
Основная часть 76-й десантно-штурмовой дивизии (в составе 234-го десантно-штурмового полка, 1140-го артиллерийского полка, инженерно-сапёрного и разведывательного батальонов) пересекла Белоруссию по железной дороге и высадилась в Бресте. Оттуда своим ходом через Люблин и Вроцлав дивизия двинулась к германской границе. Её продвижение было настолько стремительным, что Дрезден был захвачен десантниками без единого выстрела.
* * *Следующий день Шойгу начал с того, что затребовал данные по мобилизации. Фактические. Его интересовали не общие цифры, которые в любом случае являлись предварительными и имели скорее оценочный характер, а принципиальный подход: возрасты, распределение.
Выяснилось, что вмешательства с его стороны тут не требуется. Генштаб, применительно к сложившейся ситуации, поступил вполне логично. «Под ружьё» призывались все военнообязанные мужчины с девятнадцати до сорока пяти лет. Причём непосредственно в армию – только уже отслужившие в войсках и офицеры запаса. Тех, кто не умел держать в руках автомат, обучать было некогда, да, по сути, и незачем, так как война была скоротечной. Всех необученных военнообязанных направляли в МЧС. Это было правильно. Новой военной техники в войсках и так не хватало, а числящееся на складах старьё зачастую было уже ни к чему не пригодно. С другой стороны, восстанавливать разрушенное и строить заново надо было невообразимо много. И тут волшебный пендель был просто физически необходим. Дело в том, что людей под эти работы хватало, а вот руководить ими было практически некому. Военные строители ни в армии, ни в МЧС штатом предусмотрены не были. От слова «вообще». Единственный оставшийся в стране военный инженерно-технический институт готовил специалистов для всех силовых министерств за исключением армии. Она, по-видимому, должна была в условиях войны приглашать иностранных специалистов. Ну, или, в крайнем случае, кастинги какие-нибудь устраивать.
Пришлось хорошенько настучать по головам. Гражданские инженеры могут рассчитать и спроектировать почти любое сооружение. Они способны обеспечить его строительство или реконструкцию в соответствии с требованиями государственных стандартов. В мирное время, разумеется. Когда есть возможность не торопясь выбрать нужную технику, в срок получить заблаговременно заказанные материалы и конструкции, иметь полный комплект чертежей и достаточное количество квалифицированных рабочих. Но если бросить такого специалиста в чистое поле, поставить ему нерешаемую задачу и не дать ничего для её выполнения – он сдуется и разведёт руками.
А для военного строителя, наоборот, это стандартная рабочая ситуация. У них есть поговорка: «С техникой, людьми и материалами даже дурак построит. А ты попробуй справиться, когда нет ничего!» И, что характерно, обычно справлялись. Наверное, потому что не боялись самостоятельно принимать решения и в дальнейшем отвечать за них. Ну и способность к нестандартному мышлению тоже не последнее дело.
Шойгу, успевший в начале свой карьеры поработать мастером и прорабом, знал эти тонкости очень хорошо. И действовал стремительно.
– Записывай, – приказал он по телефону начальнику главного организационно-мобилизационного управления Генштаба. – Первое – организовать в военном инженерно-строительном институте ускоренный выпуск старшекурсников. Пятый и шестой курс. Дайте им лейтенантские погоны и лично распределите по важнейшим объектам. Назначьте их начальниками отдельных участков, с правами заместителей главных инженеров. Дипломы потом получат, когда вернутся доучиться. Второе – перевести ввуз на ускоренный курс обучения, чтобы через полгода можно было сделать ещё один выпуск. Третье – обеспечь прямое подчинение института вашему управлению. И штат им дайте соответствующий, чтобы набор смогли утроить. Нам полстраны восстанавливать надо!
– Может быть, их лучше МЧС подчинить?
– Ни в коем случае! Спасатели нам тоже нужны, причём прямо сейчас, но строители будут жизненно необходимы несколько лет подряд. И задачи у них отличаются принципиально. Да, кстати, во всех вузах МЧС тоже провести ускоренный выпуск. Но перед этим пусть прослушают курс радиационной безопасности. Потом дадите каждому в помощь гражданского инженера, чтобы глупостей не натворили, и ставьте их старшими на разбор завалов,
