Леруа поморщился и со вздохом завершил свою тираду:
– О tempora, о mores![5]
– Tempora mutantur et nos mutantur in illis[6], – ответил Джонни.
– Хочется надеяться, что в лучшую сторону, – буркнул библиотекарь.
Он кивнул в сторону мясника.
– Не люблю фанатиков! У них мозги атрофированы за ненадобностью. В мозгах у них переключатели: когда орать и кого бить, и больше ничего у него в голове нет, – заявил он, для убедительности постучав себя по лбу. – А переключателем в его голове щелкают другие.
Мясник продолжал восторженно кричать, размахивая руками.
– Он никогда не посмел бы ударить меня. Я ведь в Сорбонне учился, я человек уважаемый. Но вот с криком «Слава герцогу!» можно все, и никто не заступится, все боятся, – обиженно сказал Леруа.
– А вы, мэтр, не пробовали сказать это его светлости? Вы ведь были с ним рядом? – спросил Джонни.
– Я никогда не утруждаю себя проблемами, в решении которых заведомо бессилен, – усмехнулся Леруа. – И не позволяю им себя расстраивать. Видите ли, его светлость абсолютно уверен в праве сильного, с самого рождения.
Он помахал шляпой в сторону процессии и продолжил:
– Применение физической силы есть признак бессилия разума.
Библиотекарь погладил ноющую скулу, одновременно продолжая приветственно махать шляпой в сторону процессии.
– Один умный человек как-то сказал: «Я с вами категорически не согласен, но готов умереть за ваше право высказать свое мнение!» – заметил Джонни.
– Очень интересно сказано! – оживился Леруа. – Я человек образованный, но такого не слышал. Вы знаете больше меня, брат Доминик. Хотя я всех корифеев науки перечитал от корки до корки.
«Еще бы, это сказал Вольтер, а до его рождения еще лет триста, – подумал Джонни. – Хорошо быть ярким, когда у тебя под рукой высказывания будущих гениев».
– Правильно вы сказали. Глубоко. Только вот в чем проблема. Такие люди, как этот мясник, высказывают свое мнение ударом кулака в лицо. По-другому они не умеют, мозгов не хватает, – вздохнул Леруа. – Они только и могут собраться толпой, размахивать факелами и хором горланить что-нибудь бессмысленное. Или избить кого-нибудь. А если таких собирается много, получается шабаш орангутанов. Вот такие у нас споры за истину.
Экс-библиотекарь поморщился, вытащил медную монету и приложил к лицу.
– Умному, но небогатому человеку приходится нелегко, – грустно заметил он. – А что я могу? Занятия науками требуют денег, которых у меня нет. Особенно теперь, когда я лишился благосклонности герцога.
– Дорогой мэтр, я вам посоветую обратиться к барону де Ре, – участливо сказал Майкл. – Он большой любитель науки и вполне может помочь с деньгами на исследования.
Он чуть было не сказал «стать спонсором», но вовремя спохватился.
К этому времени процессия во главе с хозяином замка торжественно продефилировала мимо, и продолжать дискуссию собеседники отправились в таверну.
С отъездом герцога таверна несколько опустела, к разочарованию хозяйки, но все равно в ней было довольно много посетителей. Пока Майкл увлеченно обсуждал с бывшим библиотекарем философские вопросы, Джонни долго беседовал с Жаном. В заключение он напомнил ему о Монфоконе, что произвело на парня сильное впечатление. Подошедший Майкл добавил несколько жутких и очень красочных сцен, которые ожидают парня, если он что-нибудь сделает не так. Парень перепугался.
– Здесь нужно мозгом думать, – расстроился тот. – А я ведь всего лишь прислуживаю у дамуазель Арну и другому обхождению не обучен.
Пришлось Джонни провести с ним блицкурс по технике формирования общественного мнения в средневековых условиях. Судя по дальнейшим событиям, семена упали на благодатную почву – парень был хоть и трусоватым, но смышленым…
Темпонавты покинули таверну. Жан, тщательно проинструктированный Джонни, принялся распространять нужные слухи. Он к месту и не к месту рассказывал о том, что, оплакивая свою бабушку, наслышался рассказов о появившихся в окрестностях Парижа страшных заморских змеях, укус которых смертелен. Человек умирает за несколько часов и, кроме того, теряет свою мужскую силу. Насчет наступающей импотенции юноша добавил сам, для разнообразия и яркости рассказа. И вот эти змеи, по его словам, со дня на день могут оказаться здесь, может даже, в замке.
Люди поверили байкам Жана сразу, причем сильнее всего слушателей поразила угроза импотенции. Больше всех разволновался кюре.
– Я никак не могу понять, что он так расстроился, – удивилась Марго. – Он же давал обет безбрачия. И вообще – это же глупо. Почему кого-то может волновать угроза импотенции, если укус смертельный?
– Не ожидала, что слухи так быстро распространятся, – заметила Кэти. – Конечно, люди быстрее верят тому, что на них обрушится какая-нибудь неприятность, чем каким-то хорошим вестям. Но нельзя же быть такими легковерными.
Как бы там ни было, но общественное мнение к возможному вторжению змей было подготовлено. Теперь надо было реализовать самую сложную часть плана – захватить замок. Нельзя было исключить возможность того, что герцог мог вернуться, причем не в самом лучшем настроении.
Глава 16
Нападение на замок
Когда была получена благоприятная метеосводка, темпонавты начали действовать. Поздней ночью повозка, уставленная глиняными кувшинами, полными змей, подкатила к стенам замка. За ней подъехала вторая, затянутая тентом. Рядом с повозками уселся огромный молчаливый пес. С одной из повозок слезли четыре человека – девушка, двое монахов и молодой парень. Девушка – Марго – была в темном платье с капюшоном, фигуры Джонни и Майкла скрывали сутаны. У всех троих под верхней одеждой были надеты легкие и прочные доспехи-бронежилеты. Четвертым был Жан.
Небо затягивалось тучами, и, судя по всему, должен был пойти сильный дождь. Он уже накрапывал потихоньку, явно примериваясь и собираясь с силами. Ворота замка были закрыты, на стенах и башнях, закутавшись в плащи, дремала стража. Особого усердия она не проявляла: замок практически пустовал, и в охране никто из обитателей не нуждался. Несколько факелов тусклым колеблющимся светом освещали закрытые ворота, внутренний и внешний дворы замка. Мерцали огоньками свечей несколько узких окон донжона.
Джонни, набросив капюшон сутаны на голову, перешел ров и выстрелом из арбалета зацепил верх веревочной лестницы за зубцы крепостной стены. По плану, по этой лестнице должен был забраться Жан и, когда начнется атака, вопить во всю глотку: «Спасайся, кто может, змеи вокруг! Открывайте ворота, убегайте, в замке нечистая сила!» И далее в том же духе. В крайнем случае, ему нужно было самому открыть ворота.
Вот здесь возникла проблема. Вначале их помощник Жан был полон энтузиазма. Воскликнув «Святая Варвара, помоги!» – он перекрестился и побежал в направлении замка.
Однако, увидев в ночной мгле возвышающуюся черную громаду стен, Жан перепугался и категорически отказался лезть на них по веревочной лестнице. Он вдруг панически стал
