– Семь секунд! – надрываясь, крикнула Белка.
– Лучше бы ты мне силы наколдовала, а не скорости, – огрызнулся Тузик.
Он поднял на руки каменного товарища, сделал шаг к порталу, и в этот момент очередной арбалетный болт пробил ему основание черепа. В глазах у боевого хомяка потемнело, он стал заваливаться на бок и терять сознание.
Тузик уже не видел, как рванулся к нему Серёга и успел подхватить его, падающего с Мангустом на руках. Как бросился помогать своему хозяину Ручной Арлен, и как Серёга с петом вдвоём дотащили Тузика с Мангустом до окна портала за секунду до его закрытия.
Едва Серёга переступил через границу портального окна, как что-то громко хлопнуло, яркая вспышка ударила по глазам, а уши заложило. Лёгкая тошнота подкатила к горлу. Серёга с непривычки зажмурился, но голос Конана заставил его открыть глаза.
– Охренеть! Просто нет слов!
Яростно ругаясь, Конан бросился на середину хижины, где появились его подопечные, уставшие, испуганные. К тому же один из них оказался ещё и в виде каменной статуи, а другой полностью окровавленный. Разумно предположив, что у окаменевшего Мангуста шансов ещё немного протянуть однозначно было больше, чем у истекающего кровью Тузика, Конан бросился к последнему. Он быстро глянул его характеристики. Жизнь подопечного была в красном секторе и цифра 4 в шкале процентов пугающе давала понять: времени почти нет. Куратор тут же стал накладывать на Тузика различные бафы, но толку от этого не было.
– Белка, ты как? Силы есть? Кастовать можешь? Мана есть? – спросил он, не отрываясь.
– Силы есть, всё есть, маны аж с горкой! – ответила Белка, которая всё находилась под действием увеличивающих ману снадобий.
– Тогда слушай и запоминай, что сейчас будешь делать! У него жизни четыре процента. Я смог его на этом уровне тормознуть. Но поднять не реально, ниже пяти процентов – критический уровень. С него никакими бафами да зельями не вытащить. Но нас двое, поэтому вариант есть. Тем более, если у тебя с маной всё нормально. Доставай сейчас все доступные заклинания на восстановление жизни и здоровья и будь готова!
– Я могу чем-нибудь помочь? – спросил куратора Серёга, желающий тоже принять участие в спасении товарищей.
– Можешь. Не мешай! – отрезал Конан и продолжил давать указания Белке. – Я сейчас буду использовать редкий и неприятный баф. Называется «Последний шанс», название само за себя говорит. Я ему перелью часть своей жизни.
– А разве так можно? – удивилась Белка.
– Можно. Только переливание идёт один к десяти, – мрачно сказал куратор. – У него сейчас четыре процента, а нам надо десять, а лучше на всякий случай одиннадцать. То есть, я ему должен перекачать семь процентов. Значит, у меня жизнь просядет на семьдесят. На оставшихся тридцати я его ни лечить, ни бафить не смогу. Поэтому все надежды на тебя! Не забывай, регенерация начинается после двадцати процентов, поэтому если у тебя вся мана кончится, а он двадцати не достигнет, то опять начнёт ласты склеивать. Поэтому не ушатывай все силы. На пятнадцати он должен прийти в себя. Крот!
Куратор посмотрел на Серёгу.
– Как он в себя придёт, сразу тащи его к Камню, пусть привязывается тут. А как привяжется, то можете его бросить. Реснется, ничего страшного не будет. Не фиг силы тратить. Нам ещё каменюку в себя приводить.
Раздав указания, Конан перекачал часть своей жизни Тузику и откинулся на кушетку восстанавливаться. Его место у раненого заняла Белка. И тут куратор испытал очередное удивление. Всего за несколько минут Белка довела здоровье своего соклановца до относительно безопасных тридцати пяти процентов. Третий уровень владения профессией мага и принятый в лавке различный магический допинг оказались очень кстати. Когда шатающийся Тузик отправился к Камню менять привязку, немного восстановивший силы Конан принялся за Мангуста. Куратор слегка поколдовал над подопечным, а затем спокойно сказал:
– Тут ничего страшного. Здоровье я ему до ста поднял, а с камнем ничего поделать не могу. Сильное заклятие. Да и не надо ничего делать. Примерно через два с половиной часа он сам отойдёт. Время от времени просто поднимайте ему здоровье.
Поняв, что никому из четырёх подопечных больше ничего не грозит, куратор наконец-то обратил внимание на лавочника.
– А это ещё кто такой? Как он, вообще, смог с вами прыгнуть? Белка, ты же только членов клана пока с собой таскать можешь!
– Вообще-то, он мой пет! – гордо сказал Серёга, в очередной раз немало удивив куратора.
– Какой на фиг пет? Это же человек! Люди не могут быть петами! – разозлился Конан. – Кто это?
– Ты его характеристики посмотри, прежде чем орать! – спокойно сказал Серёга.
Конан скорее интуитивно глянул на характеристики лавочника. Первая же строчка привела его в полнейший ступор:
РУЧНОЙ АРЛЕН (ПИТОМЕЦ)
Конан зажмурился, не поверив своим глазам, а затем вновь прочитал статы. После чего единственное, что он смог произнести были два слова:
– Как так?
– А вот так! – гордо сказал Серёга и добил куратора. – Арлен, ты чего хочешь больше всего?
– Хозяин! – преисполненный радостью от того, что на него обратили внимание, Арлен сиял как выигравший миллион долларов в лотерею БОМЖ. – Больше всего в жизни я хочу служить Вам, хозяин!
– Это просто пипец! – развёл руками Конан, не найдя других слов для описания увиденного.
– Потому и прыгнул с нами, что пет тоже член клана, – усмехнулась Белка. – Кстати, Крот, а как ты на него ошейник надеваешь, на нём же застёжек нет?
– А хрен его знает, – честно ответил Серёга. – Он сам надевается. А застёжек, наверное, нет, чтобы его с пета кроме меня никто другой снять не мог.
Конан демонстративно прокашлялся, привлекая к себе внимание.
– Я, конечно, понимаю, вы все теперь такие крутые и, если информация о награбленном вами верна, то ещё и до фига богатые. Но называть человека петом – это перебор! – куратор ещё сильнее насупился. – И, как минимум, я вам запрещаю это делать при мне! Даже если вам и
