— Отсюда можно попасть в любой из шести садов. — Кай обвел рукой дорожки, что разбегались от площадки под балконом.
— Откуда ты знаешь? — Я положила ладонь на локоть фейри, улыбнулась, когда пальцы привычно нашли под широким рукавом рубашки наручи.
Кайден едва заметно нахмурился, посмотрел на фонарь.
— Я был здесь когда-то. В то время сады только заложили. Альвы-садовники каждый вечер обходили их и проверяли саженцы, каждый росток. — Губы тронула улыбка, глаза блеснули. — Они говорили, что тут будет очень красиво. Они не ошиблись.
— Ты так и не вспомнил, кем был?
— Пока нет. — Кай повернулся ко мне лицом, пытливо заглянул в глаза: — Для тебя это важно?
— Нет, — улыбнулась я. — Это важно для тебя.
Мы стояли друг против друга, Кайден не отрываясь смотрел на меня. Всего полшага. Но он их не делал…
— А какие сады тут есть? — Я отвела взгляд, понимая, что обречена.
Обречена ждать охотника. Смотреть на него и думать о нем. И быть счастливой от обычной прогулки по ночному саду.
Кай отступил, по слегка асимметричному лицу скользнула тень эмоции, истолковать которую я не решилась. Было ли ему так же странно и неуютно, как мне, потому что ничего не случилось? Ни прикосновения, ни мимолетной ласки. Или ему все равно?
— Я не помню названия, но тут есть сад сильфов, сад ундин, сад оборотней, сад людей, сад альвов, сад фейри, — перечислил Кайден, показывая поочередно на дорожки.
— Звучит так, словно они там растут, — хмыкнула я, вновь беря охотника под локоть. — У оборотней мы были, и у альвов, ну и у людей, само собой. Пойдем к ундинам! Надеюсь, не придется нырять?
— Нет, — усмехнулся Кайден. — Насколько помню, там довольно сухо.
Сад ундин действительно напоминал морское дно. С той разницей, что причудливые растения окружала тонкая пленка магии воды. Она позволяла посетителям разглядеть все до мельчайших листьев, гуляя по дорожкам из белого песчаника. Синий, желтый, алый, зеленый, неоново-голубой… Оттенки сияющих в полумраке клумб поражали воображение, а причудливые формы заставляли замирать у каждого газона, улыбаться и сожалеть, что на нашей цветочной ферме не получится вырастить ничего даже отдаленно похожего, — слишком сложные чары.
Последней в саду ундин была арка из ракушек, напоминающих бутоны. В нее я вошла со счастливой улыбкой и с ощущением сказки. Наверное, поэтому полной неожиданностью стал задумчивый голос Кая:
— В моей семье была традиция — после свадьбы новобрачные отправлялись в путешествие по городам других рас. Раньше мне казалось странным, зачем оставлять дела и куда-то ехать? — Кай замедлил шаг, взял мои пальцы в свои ладони. — Теперь бы я сам увез… хоть на край света.
Во рту пересохло, я во все глаза смотрела на своего спутника, судорожно пытаясь понять — он специально? Или это у него вышло случайно, хотел поделиться мыслями…
— Летта… — Кайден наклонился, прислонился лбом к моему лбу и выдохнул: — Ты мне очень дорога.
Замершее было сердце забилось с новой силой. Четыре слова, а хотелось петь и танцевать.
— Но я охотник, — Кай, как всегда, не останавливался на полпути, — и я не знаю, отпустит ли меня Неназванная. Возможно ли это вообще.
Он обнял ладонями мое лицо, улыбнулся печально и нежно.
— Один из охотников правил здесь, значит, возможно, — прошептала я… и осторожно коснулась его губ.
Первый мой поцелуй напоминал легкий теплый ветерок, что прилетает внезапно, говоря: «Наступила весна». Его ждешь, им наслаждаешься, и он всегда кажется таким мимолетным…
Кай отстранился, обнял нежно и сильно, словно боялся, что я исчезну. И отпустил, потому что чувствовал: никуда я не денусь.
— Уж и не знаю, поздравить вас или схватить тебя, Летта, да увести куда подальше! — насмешливо фыркнули за спиной, и, обернувшись, я встретилась взглядом с желтоглазой тенью. — Интересно, чем я тебе не угодил?
— Ты? — Я удивленно приподняла бровь.
Даже узнав, что Эмрис был человеком, я не воспринимала его как мужчину. Он был для меня другом, старшим товарищем, занозой.
— Я! — Эмрис обернулся болонкой, гордо выпятившая грудь псина выглядела комично.
Хвостатый профессор это прекрасно понимал, нарочно дурачился. От сердца отлегло — придет же в голову такая глупость, что у него мог быть ко мне интерес.
— Умен, хорош собой, есть, пить, стирать носки не прошу, места много не занимаю, можно вообще в кармане носить, — перечислил Эмрис. — Чем не идеальный спутник жизни?
— Ты же не… — Я показала на болонку. — Ну, ты понял.
— Не вполне настоящий? Так и Кай тоже не совсем свободен, тебя это не смущает? — Желтые глаза собаки сузились.
— Нет, — покосившись на Кая, обнявшего меня со спины, уверенно ответила я.
Уже нет. Потому что знаю, я для него — не работа. А девушка, которая ему дорога.
Эмрис будто бы случайно напомнил, кто Кай такой. Мастерски наступил на больную мозоль. Мстил. Кайден прекрасно видел, что хвостатому профессору симпатична Летта. А такие, как он, часто путают дружбу с иными чувствами.
Наверное, поэтому Кай спокойно смотрел на ехидную болонку, пусть и хотелось незаметно для Летты наступить на хвост. Рядом с бывшим профессором у охотника часто возникало чувство, что когда-то с кем-то он уже вот так беседовал, ругался и устраивал дружеские потасовки. И тот, из прошлого, тоже был той еще язвой, самоуверенной, склонной к аферам.
А еще тот был другом и… предателем. Он предал Кайдена. Охотник не знал деталей, но был убежден, что именно из-за предательства его память сейчас напоминает калейдоскоп.
Эмрис тоже пришел из прошлого. И история его жизни была, мягко говоря, темной. Хотя бы потому, что профессор так и не сказал, как стал проклятием. От вопросов он мастерски уходил, порой в буквальном смысле слова.
В одном охотник уверен: при всей своей изворотливости Эмрис не оставит Летту в беде. Этого было достаточно.
Кай улыбнулся, глядя на уютно устроившуюся в его руках девушку. Отправляясь в парк, он не собирался признаваться, думал держаться на расстоянии. Вначале спасти Летту, потом выяснить, что там с отставкой у охотников,
