Его руки безвольно повисли:
— Я не могу жить так больше, быть здесь, вокруг происходит так много разных событий… и так много боли. — Схватился за свою грудь, будто у него заболело сердце.
Он сейчас говорит о Жнецах?
— Не уверена, что знаю, о чем ты говоришь. — Он прижался к стене, как пугливый кот. Вдруг Ян уже сошел с ума?
Его страх превратился в злость:
— Я говорю об этих долбаных мертвецах, — огрызнулся он, ударив кулаком в стену и роняя холст на пол. — Они все время шатаются неподалеку и преследуют, как проклятая чума, и я никак не могу избавиться от них. — Он пропустил свои волосы через пальцы и дернул за них, роняя голову. — Я не могу избавиться от Алисы. Она везде. Всегда преследует меня и напоминает о том, что я сделал.
— Ты говоришь о… — Я растерялась. Он может видеть мертвых? Может Ян тоже Темный Ангел? Как мне спросить его об этом? Хотя… Не буду ходить вокруг да около. — Ты можешь видеть мертвых?
— Да, — прошептал он, глядя сквозь меня выпученными глазами. — Они не оставляют меня в покое.
Я наклонилась ближе, пламя свечи неспешно танцевало на стенах:
— Ты когда-нибудь слышал про Темных Ангелов?
Он покачал головой и внезапно бросился на меня с широко распахнутыми глазами. Я попробовала отскочить, но мне не хватило времени, и Ян грохнулся вместе со мной на пол. Схватил руками за шею и начал душить, я пиналась, брыкалась, пыталась скинуть его с себя, но он был нечеловечески силен, я обессилила и сдалась.
Поступление кислорода уменьшалось, в его глазах тлела ярость, он был одержим. Успокаивало что, если он убьет меня, то это будет не он. Было чертовски сложно думать, но я держалась за эти мысли, сквозь звон в ушах и цветные пятна. Я почти испустила свой дух, но внезапно кто-то отбросил его и встал передо мной.
Ее розовые волосы цвета жвачки казались красными в окружающей темноте, в ее глазах была ненависть и презрение, губы были возмущенно поджаты.
— Ты знаешь правила, — Рэйвен говорила, глядя на меня, но обращалась к Яну, который пытался встать.
Он медленно повернулся ко мне и посмотрел на меня пустым взглядом.
— Извините, я немного увлекся.
Она закатила глаза.
— Ты не можешь ее просто так убить, она еще не сдалась, это против правил. — Присела рядом со мной, касаясь пальцами моей шеи. — Хотя… этот вид ей очень идет.
Я поморщилась от ее прикосновения, но нашла в себе достаточно сил, чтобы отбросить ее руку.
— Не прикасайся ко мне, — мой голос хрипел, а горло болело.
Она засмеялась.
— Давай говорить прямо, Эмми. Не ты здесь отдаешь приказы.
Я прикрыла свою шею рукой, защищаясь.
— Тогда кто же?
Она наклонила голову на бок, и несколько прядей упали ей на глаза.
— Я думаю, что ты уже знаешь ответ на этот вопрос.
— Ну, раньше я думала, что это Гаррик, — ответила ей, упираясь пятками в пол, пытаясь отодвинуться, но она с силой прижала руку к моему колену.
— Даже не упоминай это имя, — прошипела она, еще больше надавливая на ногу. Пламя свечи отразилось в ее глазах, делая взгляд похожим на призрака. — Сейчас я перебралась в большой мир, мне больше не нужно встречаться с неудачниками, живущими на дне.
Я сопротивлялась ее взгляду. Интересно с кем я сейчас разговариваю? С ней, или с ее хозяином, оба варианта были возможны:
— И кто же это сейчас?
Ее губы изогнулись в злой усмешке.
— Тот, у кого есть достаточно сил, чтобы взять под контроль целый город.
Оглушительный выдох сорвался с моих губ:
— Это тот парень из боулинга, с которым ты обнималась? Ты серьезно веришь, что у этого тупицы есть такая власть? — Я притворялась, что уверена в себе, но это было не так.
Она фыркнула от смеха.
— А, ты про того, — Она встала на ноги и одернула юбку. — Он всего лишь очередная пешка во всем этом… еще один Анамотти, который, вероятно, потеряет свою жизнь ради того, чтобы наш лидер достиг своей цели.
— Ты встречаешься с Алтоном? — Я была в шоке. Приподнялась на локтях и смотрела, как она шла в угол комнаты к окну, стуча по полу высокими каблуками.
Я покачала головой в ответ на ее молчание.
— Ты же знаешь, что он чистое зло, верно? Что он убивал девушек нашего возраста? Когда-то мы ходили с ними в одну школу, ему нравится убивать, от этого он становится все сильнее.
Она тихо вглядывалась в темноту, покрывающую землю за окном, ее молчание тревожило меня.
— Ему нужно много сил, — сказала она, постучав пальцами по стеклу. — Сначала эти убийства меня беспокоили, учитывая, что умрут еще немало людей, но потом Алтон мне все объяснил, я поняла его. Ему нужны эти убийства и души людей, чтобы существовать в этом мире и быть сильным… он должен держать их внутри себя, пока не станет достаточно могущественным.
— Держать их внутри себя? — спросила я, садясь. — Что, черт возьми, это значит?
Она повернула свою голову, ее глаза были такими же холодными, как и лед на окне.
— Не надо делать вид, что тебе об этом ничего неизвестно. Он знает, что ты говоришь с мертвыми, и знает, что они просили тебя помочь, просили освободить их души.
Я вспомнила о мертвой девушке, которая пришла в класс и умоляла помочь ей.
— И как мне сделать это? — задала вопрос, пытаясь вспомнить, что прочитала в книге об освобождении невинных душ. — Я смогу помочь и тебе освободиться, Рэйвен.
— Я не заперта, на самом деле, я свободна, — громко засмеялась она, опрокидывая голову назад. — И больше не спрашивай меня, Эм. Самые крутые злодеи никогда не расскажут о своих блестящих планах.
— Блестящих? — уточнила я. — Или просто злобных?
Рэйвен закатила глаза и устремилась ко мне, скрипя половицами.
— Знаешь, ты слишком смелая для вымирающего вида. — Остановилась рядом, небрежно отбросив волосы с плеча. — Мы избавились от большого количества Темных Ангелов за несколько коротких недель, чем меньше вас остается, тем вы слабее. — Она стянула простынь с ближайшего холста. — Они сдаются так легко, что через несколько дней все Темные Ангелы станут Жнецами.
Открытая картина была той самой пропавшей, где Рэйвен лежала на земле с песочными часами и Крестом.
— Откуда она здесь? — прошептала я. — Она же исчезла.
Рэйвен улыбалась, рассматривая свое изображение на картине.
— О, я просто забрала ее отсюда после того, как ты ее увидела. — Повернулась ко мне, положив руки на бедра. — Твой разум так легко ввести в заблуждение. И самое смешное, что картина почти ничего не значит сама по себе. Это просто картина, которая показывает тебе, кто я, намекает, кем был твой брат, только ты была слишком глупа, чтобы понять это. — Она подошла к Яну и погладила его по голове. — Мы создали ее вместе, хотя он чувствовал себя
