— Ситуация, что ты стала поп-звездой, меня, конечно, огорчает, — неожиданно прервала мои философские размышления мама…
Я вздрогнула. Посмотрела в окно. Слетелись… Стервятники. Ждут, что я выйду. Не дождетесь! Ем я мало, вода в доме есть, центр и без меня работает, так что…
Что там у нас? Пачка овсяных хлопьев, упаковка изюма, орехи, куриная грудка… Ну что ж господа, я бросаю вам вызов!
Настроение поднялось.
— Почему поп-то? — спросила я маму.
— Хочешь сказать, охарактеризовать все это можно другим словом? — ехидно-печально вздохнула мама.
Я тоже вздохнула. А потом мы вздохнули вдвоем.
— Это… тот мужчина? Со свадьбы Василисы?
— Да, — я не стала отрицать очевидное.
— И он скрыл тот факт…
— Мам… А если я скажу, что нам было не до того, чтобы узнавать друг о друге какие бы то ни было факты, ты сильно расстроишься?
— Ну… при чем тут я? Ты — взрослый человек, и…
— Да ладно!? Маааам? Правда, что ли?!
— Ребенок! Не хами матери!
На этом мы и распрощались, вполне довольные собой.
Я прошлась по дому.
Память услужливо подбрасывала воспоминания: яркие, счастливые, острые…
Кирилл… Что же мне делать со всем этим теперь? Ведь не один раз я заводила отношения ради хорошего секса. Так почему же сейчас не могу? Не могу. Потому что сейчас — все по- другому…
Вдруг показалось — раздастся звонок, откроется дверь, он ворвется свежим океанским бризом, распахнет объятия, я утону в карих глазах, весь мир исчезнет, и…
Но никто не пришел.
Мало того что не пришел, так еще что-то на заднем плане упорно отвлекало от страданий… Господи, ну что?! Что еще?! Не так уж часто я страдаю, между прочим! В кой-то веке решила оторваться, и то не дают…
Телефон. Телефон разрывался от звонков, заикаясь бесконечными блямканьями поступающих смс.
Все ясно. Видимо, не только мама узнала о моих сексуальных похождениях. А может, это журналисты?
Отодвинула занавеску, посмотрела на улицу.
Стоят…
И такая… злость взяла! Схватила телефон, записала аудиосообщение:
"Со мной все замечательно, желаю и вам всем выспаться!" — и спряталась под одеяло.
Лежу. Темно. Холодно. Одеяло вроде теплое ведь… Я вспомнила, что меня всегда раздражали взрослые женщины, которые спят с мягкими игрушками. А сейчас… Так захотелось вдруг обнять что-нибудь плюшевое. Вот прям… До слез!
Медведя себе, что ли, купить? Большого-большого. Оранжевого.
Несмотря на дневную суету, беготню и нервотрепку — сон не шел.
Мысли, мысли, мысли…
Кактусы. Медведи. Кирилл…
Устала… Как же я устала…
Телефон издал какой-то особенно настырный и обиженный звук. Я сдалась и взяла трубку. Уговорил…
Так, Ида! Ну, все. Пострадали, в конце концов, и хватит, наверное. Конечно, стресс, но ты же сильная! Всему есть предел. Пора, девочка, пора! Давай-давай, звезда экрана, бери себя в руки! А то уже и с телефонами разговариваешь, и о плюшевых оранжевых медведях задумываешься. Нехорошо это. Нехорошо…
"Если ты не отзовешься, — грозило сообщение, — я прерву медовый месяц. И прилечу в Москву!"
— Васька! — я откинула крышку ноутбука и застучала по клавишам, чтобы выйти в скайп. — Василиса, не вздумай!
— Аааааа… не спишь?!
Подруга выглядела просто сногсшибательно. И так же зло. Глаза горят. Не глаза — глазищи! Загорела. Похудела. Счастливаяяяя….!
— Приеду — убью! Всех убью! — выпалила счастливая и похудевшая Вася. — Этот Кирилл — он что вообще о себе возомнил?
— Тетя Лена называет его "хорошим" мальчиком, — усмехнулась я.
— Понятно, — подруга сосредоточенно барабанила пальчиками по столу. — Тетя Лена, значит… А ты, Идка?
— А что я?
— Ты сама — как думаешь? Он — какой?
— Он… Васька… Он — самый лучший…
Я смотрела на подмигивающий (ну же, возьми меня!) телефон. И думала. А что… " Я мыслю, следовательно, существую…" Наверно, мыслю. Может быть, даже существую. Только как-то… Слабенько.
Ночь отдых не подарила, и жизненные силы этим утром во мне, увы, не проснулись.
Экран мигнул обиженно — и погас. Я вздохнула с облегчением. Малодушно — знаю. Но что говорить и как реагировать на происходящее… Чего я хочу сама…
Оставалось только качать головой.
Телефон ожил снова.
Кирилл.
Упрямый, гад…
Мне стало смешно. Веду себя, как девчонка. Осталось еще позвонить и дышать в трубку, слушая голос… Хотя… бесполезно. Номер высветится. Вот он — век технического прогресса! Всю романтику убил. Что ж подросткам-то делать?
— Доброе утро, — ответила я.
— Ида. С тобой все в порядке?
Я вспомнила вчерашний день. Журналистов, камеру в лицо, звонок из его компании, беготню по городу, тортик, тетю Лену, тетю Фаю, мопса Зяму, шквал звонков, и тихо ответила:
— Да. У меня все хорошо.
Приложила телефон к уху и стала обуваться.
Джинсы, кроссовки, мягкая, уютная толстовка с огромным воротом — лицо можно спрятать. Спрятаться. Хочу спрятаться. Чтоб меня никто не видел! Может, черные очки надеть? Вроде где-то были…
Ну нет у меня сил цокать каблуками сегодня! Устала я. Но! Несмотря на это — порву как Тузик грелку любого, кто попытается мне помешать попасть на работу! Хватит.
— Ты злишься, — констатировал догадливый мужчина. — А я — скучаю. Черт, я и знать не знал, что можно так скучать. Хорошо бы, конечно, к тебе заехать и… — в голосе появились мечтательные нотки, — поговорить, но…
Кирилл задумался. Я стала закипать. Скажите пожалуйста! Разговор двух влюбленных с утра пораньше. Ну просто… ми-ми-ми!
— Слушай, я в командировку. Тут все один к одному.
Тяжелый вздох.
О! Как жалко героев бизнеса, которые, не щадя живота своего…
— Ида… ты молчишь… Слушай. Прости меня за то, что убрал охрану. Нельзя было допустить, чтобы они сцепились с журналистами. Это никому бы не пошло на пользу.
Я захлопнула дверь и стала спускаться, удивляясь, зачем я все это слушаю. И он даже не задал мне вопрос: что я решила…
— Мой руководитель по связям с общественностью несколько… превысил свои полномочия, не разобравшись в ситуации. Сейчас он раскаивается. И…
Я вдруг поняла, что если услышу: "Будет разумно все-таки сходить на ток-шоу" — поеду к нему. Пробьюсь через охрану. И убью. Порву на кучку маленьких, мерзких Кириллов Галицких!
Почему-то представились мопсики. Как Зяма. В строгих костюмчиках, галстучках, с дорогими часами на лапе. Бегут, хрипят, поскуливают…
— Я объяснил, что ни о каких ток-шоу речи быть не может. Мы не будем устраивать весь этот балаган.
Шлеп! Шлеп! Шлеп…
Мопсики, один за другим, лопались как мыльные пузыри, растворяясь в воздухе запахом моря…
Я выдохнула с облегчением.
— Прости, что все так получилось. Я… виноват. Я потерял голову и не просчитал ситуацию. Все свалилось так внезапно… Я и не думал, что так бывает. И… Просто был счастлив. Понимаешь, счастлив. И буду! С тобой.
Я представила, как он упрямо сжимает губы в тонкую, решительную ниточку.
— Кирилл…
— Ида. Я понимаю, что такие вещи не говорят ни на бегу, ни, тем более, по телефону. Но…
Голос изменился, он ответил кому-то холодным тоном большого бизнесмена, эдакого хозяина тайги:
— Через пять минут.
Я вслушивалась, как ему что-то растолковывают: "Нельзя заставлять ждать…"
— Минуту… — рыкнул он.
— Тебя ждут, — тихо сказала я ему.
— Ида. Мне не нравится твой голос.
— Кирилл. Ты исчез на
