Они называли это сборище женским клубом, а я – серпентарием. Правда, никто не обижался, юмор все понимали.
И обычно Сандру забирал оттуда я. Суббота обычно у меня была выходным днем, и вечер пятницы мы могли себе позволить провести вместе. Я подумал на секунду, что могу никуда не ехать, а взять из холодильника пару банок пива да завалиться на диван, включив какой-нибудь фильм, тем более что в планах у меня было старое кино про «Трех мушкетеров», с Боярским в роли д’Артаньяна, однако, получив следующее сообщение, я скрипнул зубами и принялся одеваться. Все-таки придется пойти и забрать ее, хорошо, хоть не очень далеко.
Проблема была в Костыле. Хрен знает, почему вообще этому парню навесили такое погоняло, потому что я прозвал бы его Занозой, и никак иначе. Самая настоящая заноза в заднице, которая еще и не понимает человеческого языка.
Как и я, он познакомился с Сандрой в больнице в роли лечащего врача. И, в отличие от меня, изначально отнесшегося к девушке достаточно холодно, влюбился. Или убедил самого себя, что влюбился, хрен его знает.
Ну и теперь он буквально не давал ей проходу. То в больницу придет, теперь вот на заседание серпентария. Ладно хоть мне удалось отучить его бродить вокруг нашего дома. Причем ударить его первым я не мог, хотя руки уж очень чесались, а он, зная, что за нападение на следователя будет как минимум изгнан из Новограда, а как максимум, так вообще отправится на ветку, в драку не лез.
В общем, к концу третьего месяца моего проживания в Улье Костыль успел довести меня до белого каления. Пару раз появлялась мысль подкинуть ему пару доз спека, а потом шлепнуть как сопротивлявшегося аресту наркоторговца. Но, если честно – не всерьез. Улей нехило отбил у меня все ментовско-беспредельные замашки. Даже странно, если честно. Интересно, что было бы со мной, попади я не в Новоград с его орднунгом, а в какой-нибудь более беспредельный стаб? Что б из меня получилось?
Обдумывая это, я успел натянуть на себя одежду и выйти из квартиры. На улице оказалось прохладно, гулял промозглый ветер, а дневная сырость так и не выветрилась, поэтому я поднял воротник куртки, засунул руки в карманы и постарался идти как можно быстрее.
В районе, где жили мы с Сандрой, было относительно тихо. Ну а кому тут шуметь, ни баров, ни гостиниц, только жилые дома да пара продуктовых магазинов. Да и запрещали в таких районах куролесить, а любой патруль имел право задержать шумную компанию до выяснения. Немец считал, что для развлечений нужно выделить отдельные кварталы вроде того, где похищали людей, а в спальных районах должно быть тихо, чтобы работяги высыпались.
И я, если честно, был благодарен ему за эту идею. Когда в Новограде не грохотали танки, не гудели движками БТРы, не ревела дизелем строительная техника, а артиллеристы, стоящие на страже нашего покоя, не работали по позициям супостатов, действительно можно было спокойно поспать.
Я посмотрел по сторонам, перешел через дорогу и вошел в здание библиотеки, одной из трех в стабе. Ну а как вы думаете, Немец еще и культуру поддерживал. Говорят, он даже сам любил постоять перед холстом и нарисовать что-нибудь акварелью. Когда, разумеется, был свободен от более важных дел.
Да и библиотека поменяла свое изначальное предназначение. Бумажных книг тут почти не было, зато имелся доступ к компьютерам с кучей различной информации, и можно было скачать нужную на носитель, а потом спокойно поработать дома. Еще можно было скачать какой-нибудь фильм, музыку или попросту арендовать читальный зал.
По понедельникам там читали лекции, по средам собиралась местная секта, названия которой я не запомнил, а по пятницам – «женский клуб». Я кивнул библиотекарше, которая прекрасно меня знала, после чего свернул на лестницу и поднялся на второй этаж, где и находился читальный зал.
Толкнул дверь и вошел в светлое и просторное помещение. Здесь было десятка два женщин разного возраста и социального положения. Да о чем говорить, сюда даже жена самого Немца стала ходить, когда узнала о создании этого клуба.
А самое интересное, ничего особого они и не делали. Общались, обсуждали проблемы, говорили о прочитанных книгах, фильмах, которые смотрели, придумывали какие-то совместные дела. Похоже, что «женский клуб» был для представительниц прекрасного пола чем-то вроде группы поддержки. А ведь им действительно тяжело, нечасто женщине удается занять в социальной лестнице Улья более-менее значимую ступень.
Хотя сюда и проститутки заходили, и никто их за выбор работы не осуждал. По крайней мере, публично.
Когда я вошел в помещение, то не сразу понял, что происходит. Часть женщин сидели с закрытыми глазами, и я даже на секунду подумал, что они тут дошли до практик с направленной медитацией, но все оказалось гораздо прозаичнее. Они играли в мафию.
Партия почти закончилась, в игре остались шесть человек. Играли они не в «слепую» мафию, к которой привык я, а в открытую – когда все члены мафии открывают глаза.
– Город засыпает, просыпается мафия, – сказала ведущая.
Сандра и Клаудия – хозяйка булочной – открыли глаза, встретились глазами и указали на одного из «спящих» мирных жителей. Перед тем как снова «заснуть», девушка улыбнулась и кивнула мне.
Потом разбудили путану и адвоката, после чего город вновь уснул. Когда город вновь разбудили, я прислонился спиной к стене у входа. Костыля здесь не было, видимо, ушел, и слава Улью, иначе и до греха недалеко.
– Это Женева, – сказала Сандра, только открыв глаза.
– С чего ты взяла? – спросила та. – Мне кажется, что это ты с Клавой.
Я тихо усмехнулся. Да уж, Женева даже не знала, насколько права. Я достал из кармана смартфон, открыл читалку и принялся перелистывать страницы. Интересно жить в Улье. У тебя есть миллиарды вариантов знакомых книг, которые ты читал в своем мире. Например, в первый месяц я нашел версию «Войны и мира» без деепричастных оборотов. Три тома в одном, старшеклассники в моем мире душу бы продали за такое.
Пока листал что-то, игра закончилась. Мафия выиграла – Сандра смогла убедить еще одну из девушек отдать третий, решающий, голос за Женеву, которая была адвокатом.
– Товарищ следователь, а ваша девушка – мафия, – услышал я и поднял взгляд.
– Ну, тогда я ее забираю, – ответил я.
– Наказывать будете? – мечтательно спросила Клаудия.
Я не успел придумать ответ –
