Багор, один из людей Фенло Нура, вошел в ближайший дом, один из тех, в которых сохранилась большая часть крыши и стен. Кеннет смотрел сквозь дверь. В комнате было ярдов восемь длины, шесть ширины, один вход и два окна на противоположных стенах, а остатки крыши говорили, что это не просто сельский дом. Стол тут, как и в помещении под палубой, прикреплялся к полу, а из стен вырастали полки. И внутренности комнаты были чернее, чем остальной корабль.
Багор проехался ладонью по столу, подняв в воздух тучу черной пыли.
— Тут горело. — Он осмотрелся вокруг, подошел к стене и поцарапал ее ножом. — Везде горело, господин лейтенант. Причем — сильно.
Ударил в одну из полок, и та отвалилась от стены несколькими кусками.
Ну вот и нечто новое. Поджечь это дерево — для такого требовалось немало масла или же использовали магию. Да и то, как видно, не добились большего, чем осмолить стены изнутри. Багор понюхал гарь, нахмурился и — словно что-то пришло ему в голову — сунул это в рот.
— Проголодался?
— Немного, господин лейтенант. — Стражник улыбнулся, обнажая почерневшие зубы. — А кроме того, уголь хорош для освобождения от газов.
— Сегодня ты спишь снаружи. — Нур перебросил арбалет в другую руку, протянул руку через порог внутрь комнаты и проехался пальцем по стене. — Это то, что я думаю?
Сунул палец в рот, попробовал, сплюнул черной слюной.
— Соль. Пожар гасили морской водой.
В принципе, это было очевидным, они же находились на корабле, где для гашения огня навряд ли использовали бы пресную воду, но выражение лица десятника указывало, что он имел в виду что-то другое.
— Могу я кое-что проверить, господин лейтенант?
— Давай, только чтобы мы это видели.
— Так точно.
Сержант присоединился к своему солдату, подошел к дырам от вырванных окон, минутку посвятил полкам, заглянул под стол. На несколько ударов сердца исчез за стеной, которая находилась напротив окон.
— Двери открываются наружу?
— Я вижу это, Нур. Что с того?
— Войдите и гляньте.
Кеннет отдал приказ, и, прежде чем он переступил порог, несколько стражников встали в охранный круг вокруг дома. Пол заскрипел под его ногами угольками, он почувствовал кислый, с легкой тухлостью, запах.
— И что тут?
Фенло показал ему кучу обломков, что лежали под стеной. Какие-то деревянные планки, обугленные кубки и нечто, что выглядело остатками сломанных стульев.
— Вы заметили, господин лейтенант, что ни в одном из этих домов нет ничего, что напоминало бы кровать?
— Нет. Но ты прав. И какой вывод?
— Пока — никакого, но стоит запомнить эту подробность. Так я думаю. Хочу осмотреть еще несколько мест, поскольку то, что я подозреваю, несколько безумно. Нужно бы удостовериться.
Кеннет уже научился доверять подозрениям своих людей.
— Действуй.
Они двинулись вдоль улицы. Тут уцелело несколько домов, более или менее разрушенных. Во всех некогда безумствовал пожар, порой столь интенсивный, что стены можно было пробить сильным пинком. Два завалились полностью, открывая внутренности дождю и снегу.
Нур ходил по руинам, проверял, пробовал обугленные остатки на вкус, что-то бормотал под нос. Наконец остановился и некоторое время смотрел на большую кучу, сбившуюся под стеной. Кеннет не подгонял его, поскольку и сам начал подозревать, к чему ведет десятник. Однако выводы и вправду были настолько абсурдными, что лучше бы их огласил кто-то другой.
— Был пожар, — наконец произнес десятник. — Пылала вся улица. Но огонь вспыхивал внутри, всегда внутри дома, словно все одновременно подожгли свое добро. А потом пришла волна. Ударила оттуда, — он указал на левый борт, — перевалила через город, ворвалась в комнаты через окна, смела все, что было внутри, под противоположную стену и погасила огонь. Может, это она уничтожила остальные дома, сломала мачты… проклятие, не верю. Но готов поклясться головой, что пожар она погасила. Потому-то там, где стены устояли, окна выломаны внутрь, а все, что смыла вода, лежит кучей под стеной.
Солдаты загудели, а кто-то, кажется Сомнель из Пятой, фыркнул. Кеннет утихомирил их нетерпеливым движением руки. Нур говорил именно то, о чем догадался и он сам.
— Волна? — спросил он ради уверенности.
— Да, господин лейтенант. Волна. Чтобы погасить пожар.
— Но ты ведь знаешь, что у этого корабля борта высотой в сорок ярдов? А то и выше?
— Знаю.
— И насколько высокой должна быть волна?
С другой стороны, такое недоверие не имело смысла, раз уж они стояли на корабле размером с город. Что-то же придало ему настолько монструозный вид. Как знать, по каким морям он плавал раньше.
— Ну, ей не обязательно оказываться высокой, человек. Может, и вообще не было никакой волны.
Дюжина арбалетов нацелилось в сторону, откуда раздались слова, прежде чем пали первые три из них. Только одна персона во всем мире говорил Кеннету «человек».
— Ты прямо напрашиваешься на смерть, шаман.
— Может. Может, смерть была бы лучше того, что близится. Если бы я знал… если бы знал, что мы тут встретим, не просил бы вас о помощи, а повел бы племена за горы. Даже без позволения других родов, даже на войну и смерть. А теперь… Слишком поздно.
Лейтенант наконец взглянул на ахера. Борехед сидел в десятке шагов от них на чем-то вроде кучи обугленных бревен и досок. Черный от сажи и угольной пыли, он выглядел словно странная, угловатая носовая фигура. Глаза были погасшими и пустыми.
— Опустить оружие. Ты ранен?
— Неважно. — Шаман покачал головой, исчезнув на миг в туче черной пыли. — Я потерял собак, — добавил он ни к селу ни к городу. — И сани разбил. Въехал за вами и вдруг провалился в дыру. Псы поломали кости, пришлось добить. Всю ночь я искал выход… под нами — город… тысячи комнат, коридоры, залы, даже сады… мертвые. Все мертвое.
— Дайте ему попить.
Ближайший стражник подошел к шаману и подал ему флягу.
— Отчего ты полагаешь, что та волна не была высокой?
Борехед сделал пару больших глотков, заморгал, в глазах его мелькнуло нечто дикое.
— У-ух. Водка. Одна из тех вещей, которые люди делают лучше нас. — Он глотнул еще раз. — Он поднял нас с моря. Этот корабль. Склонился на один борт, ты ведь видел, и позволил нам въехать на палубу. Когда бы накренился сильнее, а потом резко выпрямился, мог бы набрать достаточно воды, чтобы та прокатилась по нему волной.
— Чтобы погасить пожар?
— Может. А может, чтобы погасить кое-что иное. Потом поговорим об этом. Вы идете на корму?
— Верно. Там должен быть руль. И рулевой.
Шаман оскалился, пожелтевшие зубы блеснули на грязном лице, словно два стилета.
— На кораблях Бессмертного нет рулевых. И никогда не было. Я заснул, там, внизу…
