Урод.
Тварь.
Я, конечно, мечтаю послать его далеко и надолго, но огромная голова следит за мной насмешливым глазом, раздвоённый язык высунут наружу, нюхает воздух всего в пяти метрах правее-выше. Слушаю и повинуюсь, ублюдок.
Всё новые крысы выпрыгивают из портала, замирают-отмирают, несутся через поляну. Почему они игнорируют гоп-компанию шамана, почему они не атакуют меня? Наши справляются — ещё бы. Именно с таким противником мы привыкли работать. Бессильно сжимаю кулаки, я неслучайный, но зритель, мне… ххе, нельзя принять участие в зачистке. Эвфемизм для слова “бойня”, оно мне всегда не нравилось, я так думаю, кому нравится чувствовать себя мясником.
Как с крысюками работают драконы я знаю, интерес вызывала работа Димкиной, ****ь. Н-да. Альбининой команды. Рыжая работает огненным мечом, изредка кидает махонькие огнешарики, куда меньше, чем Димкины, **я. Сжав зубы, поворачиваю голову, гляжу краем глаза на невозмутимо взирающего на происходящее шамана. Дорого тебе, ***а, билет в этот театр встанет.
Растаман работает своей деревяшкой, его меч более длинный, чем мой, и судя по всему, не менее острый. Лёгкий, наверно, ещё. Он говорил, что может сделать кожу твёрдой, типа кора… но в битве на себя укусы принимать не спешит, весь шит на щит, напирает на ловкость, напоминает по манере боя Валерия. Пальцы берёжёт, ххе. Нифига себе! Вожак схватил крысу за хвост подтянул к себе, поднял и кинул в наших! Не попал, но сам факт.
Айрат, как и Ди, в первую очередь арбалетчик, к болтам крепит разрастающиеся камушки. Это он тогда стрельнул? не Ди. Я не понял, откуда он их берёт: создает из воздуха или достаёт из кармана? — в полёте они заметно разбухают. В вожака втыкается болт, следом, словно привязанный на короткой цепочке, сантиметров десять-двадцать, по округлой траектории влетает камень.
Чем-то похоже на удар кистенём…
Да…
Ди, на первый взгляд, просто стреляла из арбалета, но через пару минут я таки углядел — твари, на которых падает её взгляд, замедляются. Тяжёлый у неё взгляд, да. Антонио достал из-за пояса второе мачете, работает с обеих рук, обходит атакующих тварей боками, отступает назад, к арбалетчикам.
Тварей в разы больше нормы. Обычно на одного волновика выбегает 6–9 особей, среди них один вожак. Здесь же 8мь волновиков, или шаман тоже? его миньоны? Итого… возьмём по семь, должно быть 56 крыс, 7 вожаков, плюс минус там пять-десять. Я уже насчитал 18 мёртвых вожаков, я и не говорю про “рядовых”; твари всё ещё лезут. Хорошо, что у волновиков много выносливости и куча запасных болтов.
Впрочем, бойня эта привычная, конвейерная, не то что в прошлый раз — когда крысы пёрли из леса скопом. Мы так и не нашли логичной версии — как шаман, или кто иной, сумел собрать их в таком количестве вне портала, организовать и спустить на нас неорганизованной толпой. Умение массового контроля? Специальные загоны? Пастушьи собаки? Бред. Крысы сейчас не представляют особой угрозы. Кошусь на огромную змеиную бошку, что нависает над моей душой. Казалось, будто змея осознанно наблюдает за битвой, и голова так наклонена задумчиво, не, не, бред. Просто инстинкты хищного зверя и запах свежей крови привлекли её внимание.
— Уходите! — да, это сказал я. Голос мой хриплый, но уверенный, негнущийся. Можно сказать, не голос, стояк, — Со мной всё будет хорошо.
В это я, конечно, не верил. Впрочем, ещё меньше я верил в то, что мы сможем что-то сделать этому древнему монстру. Вы когда-нибудь на КАМАЗ смотрели спереди, с трёх шагов. А теперь представьте, вся эта кабина может ещё раскрываться и внутри зубы, и яд, и камаз длинный как поезд, и тебя собирается убивать. Я помню силу удара змеи, я помню длину её клыков. Я, наверное, отправившись сюда, тоже, слегка помутился рассудком. Ага, слегка. Мне ведь даже снилась эта змея этой ночью.
Тварь достойна отстойного голливудского ужастика. А может, броситься на шамана с мечом? До него метра четыре, лишь двое щитоносцев перегораживают путь. И что будет, если я сумею его достать? Вряд ли змея просто уползёт / растворится в воздухе. Скорее она схарчит меня и всю мою команду, всех, кто не успеет убежать. А они не успеют. И они не побегут… сразу не побегут, смелые и глупые.
Один пухлый спасётся.
— Уходите! — повторил я, поочерёдно вглядываясь в глаза Валерия и Альбины.
Я понимаю, я вижу, как им тяжело. Я не хотел бы быть на их месте.
— Уходите! — долгая, тошнотворная пауза, — Это приказ.
Глава 92
Да, они ушли. Кто-то скажет — предатели, я скажу — люди с не совсем отбитыми мозгами. УМНЫЕ люди бы в этот проклятый лес не попёрлись. Да, я тоже дебил. И, видимо, сейчас за это заплачу.
— ЛёсИмуй!
— крикнул шаман в сторону леса, —
ЧЁни кхавАйму, —
рукой он указал в ту сторону, куда ушла наша отступающая группа. Чуть было не написал — позорно отступающая. Нет, не позорно. Тактически грамотно. Иначе бы никто не ушёл. ***ть! Что я сам себя убеждаю-то. Они-то ушли, мне что теперь делать. Я, скажу сразу, умирать не хочу. Из леса выходят метисы, много. В обычной гражданской одежде, поношенные джинсы и светлые рубашки, на шеях крупные бусы, широкие браслеты на запястьях, копья в руках, одни мужчины. От совсем юных, 13-14-летних, до умудрённых жизненным опытом пенсионеров, чей шаг шаркает, чей шаг теперь редко пружинит. Их много, я ведь уже говорил, да? Так вот, их ОЧЕНЬ много! Толпа вооружённых чернокожих, ладно, ладно, темнокожих.
— Михаил, ты нужен мне для одного эксперимента.
ЧТО, ***ТЬ! Всё, ****ц, меня даже не убьют, надо мной будут измываться. Долго, мучительно. ***ть, хаииис, **ка. Как Ван Сьерджерт, тот был такой же спокойный, травил людей ядом, этот шаман будет с мечтательным видом отрезать мне пальцы.
И сам, заметьте, сдержит обещание — пальцем меня не тронет, его миньоны всё за него сделают. И даже меня не убьёт, я сам умру от полученных ран.
Надо его убить. Убить. Как? Отвлечь. И меня всё равно догонят черножопые ублюдки. Но там хоть быстро, **ка. В реку? Да ну **х. Если сразу не отключусь, заживо буду вариться? Не, лучше копьём в сердце или в голову. И шамана надо убить. Убить. Убить. Как?
— Я, конечно, мог бы поставить этот эксперимент на себе, но, понимаешь…
Ага, я всё понимаю. Ты на голову *****тый, но себя пока кромсать не готов. Ничего, скоро крыша тронется ещё чуть-чуть, и ты сам себя с удовольствием прикончишь. Но я постараюсь сделать это быстрее, да, постараюсь, я ещё побарахтаюсь, я.
— Почему ты такой самоуверенный, **ка?
— Что? — нахмурился старик.
— Почему ты такой самоуверенный, чёрт тебя подери!? Ты “великодушно” отпустил мою команду — спасиибо тебе
