– Черт! А как же Сергей?
Юля рассказала подруге про версию для Сергея и тут же получила подтверждение, что та трещит по швам. Даже если он сейчас проглотит ложь, то как она потом будет объяснять ему, что никакого ремонта и в помине не было?
– Ладно, – кивнула Диана каким-то своим мыслям. – Ладно! – повторила и решительно посмотрела на Юлю. – Пусть только попробует что-то сделать без твоей на то воли! Я ему быстренько экстренную кастрацию устрою. И не посмотрю, что богатей!.. Лучше скажи, как Дениска к нему отнесся. Все-таки, чужой мужик в доме. Кстати, где он – Дениска? Ты что, сына оставила с биологическим папашей, который про него ни слухом ни духом?! – тут же возмутилась.
– Дениска у мамы. И Ди… я тебе еще не рассказала самого главного, – почувствовала Юля, как на глаза снова просятся слезы.
– Да сколько же у тебя скелетов в шкафу, подруга? – всплеснула Диана руками. – Я-то думала, у тебя нет от меня секретов…
– Все мои секреты слишком позорные, потому и секреты, – печально отозвалась Юля. – Вторым условием Кирилла было – никаких детей от него или кого-то еще в эти пять лет.
– Что?! – вскричала Диана и вскочила с кровати.
Она заметалась по комнате и, кажется, напрочь забыла про головную боль.
– Ну и урод же он! Да как он может! И ты тоже хороша! – остановилась напротив Юли и смотрела на нее с укоризной.
Диана очень любит Дениску, она его крестная мать. И понятное дело, что такое известие ее не обрадовало.
– Я не собиралась беременеть от него, ты же понимаешь. Все произошло случайно, когда он приехал в первый раз. А когда узнала о беременности, сначала хотела сделать аборт, – Юля запнулась. До сих пор ее мучали угрызения совести, что когда-то хотела избавиться от плода, что Дениска мог бы не получить жизнь по ее вине.
– И теперь ты прячешь от него сына, – кивнула Диана.
– Это только мой сын, ты знаешь. И я вынуждена так поступать. Иначе лишусь всего. И я понятия не имею, куда деть Дениску, а с матерью больше не могу его оставлять. С нее станет, и привезет его домой. А там Кирилл…
– Самое злостное зло! – процедила Диана. – Ладно, я сейчас оденусь и пойду на переговоры к тете Клаве – соседке. За умеренную плату, думаю, она согласится днем приглядывать за Денчиком. На ночь буду забирать его к себе, не волнуйся. Ну а тебе нужно постараться как можно быстрее избавиться от его папаши-самодура.
* * *– Ты безответственная, как и твой отец! Он тоже плыл по течению, а не старался жить по правилам. У тебя маленький ребенок, а ты впутываешься в какие-то авантюры…
– Мам, ты же ничего не знаешь.
– А мне и знать не обязательно! Достаточно того, что ты бросила сына и отключила телефон.
– Вообще-то, он был у родной бабушки!
– У которой своих дел куча!..
И все в таком роде. Вот такой состоялся у Юли разговор с матерью, когда приехала за Дениской. При этом, ничего объяснять не пришлось – маму не интересовали причины, а вот следствиями она была очень недовольна и даже зла.
А потом Юля с Дениской поехали к Диане. Сынуля снова капризничал. В итоге и Юля не выдержала – заплакала, тогда когда должна была оставаться сильной. Закончилось все тем, что Диана ее прогнала, велев ждать звонка. С соседкой подруга договорилась заранее, и та согласилась побыть для Дениски нянькой.
Домой Юля возвращалась в растрепанных чувствах, понимая, что с радостью бы рванула сейчас куда угодно, хоть на край света, лишь бы не домой. Но ей не велено было опаздывать, а время приближалось к семи.
Дома царила тишина. Из гостиной просачивался под щелью под дверью приглушенный свет. Он включил торшер, – догадалась Юля. Она тоже любила сидеть в кресле и читать при включенном торшере. Чисто, тихо и странно. Чем он занимался весь день, пока ее не было? Впрочем, ей нет до этого дела.
Юля разделась и прошла на кухню. Она целый день не ела, а сейчас, войдя в квартиру, вдруг почувствовала волчий голод. Достав их холодильника котлету, она положила ту на ломоть хлеба, смазав тот предварительно кетчупом, и с жадностью вгрызлась зубами в бутерброд.
– Кусочничаешь?
От голоса Кирилла бутерброд едва не выскочил у нее из рук. Чудом удержала и резко повернулась.
Он стоял в дверях и улыбался.
– Вкусно? – спросил и приблизился к ней. – Можно? – взял ее за руку, в которой был бутерброд и поднес тот к своему рту. А потом вдруг отхватил целую половину. – М-м-м, блаженство, – прикрыл он глаза, пережевывая откусанное. – Ничего вкуснее не ел.
Юля не знала, как реагировать на его выходку. А есть захотелось еще сильнее. И тогда она предпочла выкинуть из памяти последний эпизод и продолжить кусать бутерброд.
– Столик заказан на восемь. Не наедайся сильно. Обещаю накормить тебя чем-нибудь изысканным, – снова с улыбкой проговорил Кирилл. – Успеешь собраться? Хочу, чтобы сегодня ты была самой красивой. Без пятнадцати восемь за нами приедет машина, – подмигнул ей и скрылся из кухни.
Что это с ним? Она его сейчас не узнавала. Он словно превратился в другого человека – простого до безобразия, рубаху-парня. Но видимость эта обманчивая – Юля не сомневалась.
В ресторане последний раз она была полгода назад, когда отмечали юбилей Павла – маминого мужа. Празднование тогда закатили на славу, с размахом. Приглашенных было что-то около пятидесяти человек. Арендовали целый зал, наняли тамаду… Столы ломились от закусок – отчим не поскупился. По такому торжественному случаю Юле пришлось наведаться в магазин и прикупить себе вечернее платье. Воспоминания с ним были связаны не самые приятные, и платье это она больше никуда не надевала. И поскольку сегодня ей тоже предстоит не самый интересный вечер, то выбор как-то сразу пал на него.
Юля не хотела делать макияж, но глядя на себя в зеркало, поняла, что ярко-синее платье совсем не гармонирует с бледным лицом и потухшими глазами. Пришлось-таки подкраситься и придать румянца щекам. Пусть он и был искусственным, но смотрелся неплохо.
Когда она вошла в гостиную, Кирилл стоял у окна, разглядывая заметенный снегом двор. На нем был темно-серый костюм – стильный и явно дорогой. Откуда только тот взялся? Не в спортивной же сумке он его привез? Подсуетился, значит, – мелькнула зло-ироничная мысль.
– Выглядишь неплохо, хоть и простовато, – вынес свой вердикт Кирилл после непродолжительного рассматривания Юли.
С языка рвалась какая-нибудь колкость на тему, что она своим видом испортит его лоск. Но Юля сдержалась – ни к чему обострять то, что и так далеко от идеала. И она прекрасно
