Сначала не хотелось тратить деньги на обустройство, учитывая, что я могла и не задержаться в этом городе. Потом не было времени в связи с огромной работой по открытию ресторана. Позже поняла, что мне нравится так и я ничего не хочу менять. Единственное- сменила стильные и тяжёлые портьеры с тюлью от предыдущих хозяев на многометровые и воздушные полотна прозрачного шёлка. Они волнами лежали на полу, а при ветре летали по комнате, будто крылья ангела моего освобождения.
Устроилась поудобнее в кресле, заматывая ноги в большой и мохнатый плед, что непременно лежал здесь. Попивая мелкими глотками горячий кофе, приготовилась ждать рассвет. Он сегодня был особенным. И не потому, что рядом в соседней комнате лежал сверх человек, способный изменить меня за одну ночь, даже за полночи. Просто это будет первый рассвет за много месяцев, который я могу встретить с улыбкой и верой в светлое будущее. Пусть оно уже не станет кристально чистым, так как прошлое всегда даст тёмный фон, некий осадок, но во мне нет прежней дозы яда.
Моя кровь заметно очистилась до лёгкой пустоты в голове. Даже моих барабашек почти не слышно, хотя они могли просто отрубиться после такого шквала эмоций.
Немного пугало понимание, что сейчас во мне ещё не закончилось действие той эйфории, а может, и выпитого алкоголя. И после счастливого рассвета я вернусь к теням обычной жизни. Только теперь, хоть я и чувствую себя опытной сорокалетней женщиной, я видела свет в конце туннеля. В хорошем смысле этого выражения.
Заблудившись, как всегда, в своих мыслях, я пропустила шаги. Очнулась от звука голоса.
— Я предупреждал, что буду искать! И, походу, не зря!
Почувствовала, как ладони легли на мои плечи, слегка массируя кожу через ткань халата.
— Почему не зря?! — решилась уточнить я в виду отсутствия пояснений фразы.
Говорить не особо хотелось. Я пребывала в состоянии лёгкого релакса.
— Потому что иметь туалет в гостиной — это полный треш!
Туалет?! Я, наверное, слишком ушла в себя, так как никак не могла уловить суть его фразы.
— Демьян, ты ещё не проснулся?
— Чтобы проснуться, для начала нужно уснуть. Вот только некоторым приспичило в туалет, а маленький «санфаянсный» друг так был рад встрече, что, видимо, не отпустил. И раз ты сидишь посередине гостиной, значит, и сортир у тебя тут.
Легонько засмеялась, когда до меня дошло. Я уже и забыла, что ответила, когда сбегала.
— Мне казалось, ты спишь сном богатыря.
— У меня очень чуткий сон, но это не значит, что я не богатырь!
Бестужев иногда был стопроцентно постоянен! Ничего не должно отбрасывать тень на его настоящее мужское начало.
От его чутких пальцев, просто волшебным способом угадывающих болевые точки, я всё больше расслаблялась, и даже веки непроизвольно прикрылись. Как мне думалось, на секундочку.
— Ты поёшь?!
Его вопрос был таким же неожиданным, как раскат грома среди ясного неба.
— Пою?! С чего ты это взял?!
— Я в курсе, что ты играешь. Мне кажется, что можешь и петь, прямо чувствую.
Я слегка усмехнулась.
— Решил, что ты Ванга? Или думаешь, что очень хорошо меня знаешь?!
Он был старше меня на четыре года по паспорту, но это не делало его более умным. По сути, Демьян частенько ведёт себя как мальчишка по сравнению со мной- женщиной в возрасте.
— Дана, не надо выдумать. Особенно глупости, — также спокойно ответил мужчина, нажимая на особо чувствительную точку, что я издаю тихий писк удовольствия.
— Итак?! — не сдаётся Демон моего мучения. — Каков же будет наш ответ?
И снова та же точка и мой писк. Придётся признать, что он хорош в уговорах.
— Очень редко. Голос есть, но мне не нравится петь. Только играть, — тихо созналась я, снова расслабляясь.
Хотя успела выписать пару пинков своим барабашкам, что так некстати решили проявить свою ипохондрию.
— Хорошо, намёк понял. Сыграешь?!
— А что, очень надо?! Прямо сейчас посреди ночи?!
— Ты никогда не играла ночью?! Я могу свет включить.
Массаж прекратился, и вместо рук почувствовала прикосновение его губ к шее в лёгком поцелуе.
— Пожалуйста!
Сплошное гадство! Тут мне однозначно не устоять!
— Хорошо, — практически пролепетала я, как тургеневская барышня.
Отбросив плед, подхватила полы халата, чтоб не запутаться, и направилась к фортепиано. На мужчину даже не смотрела. Волнение, неожиданное и прекрасное, накатило и не отпускало, а пронзительный взгляд лазурных глаз мог окончательно повергнуть меня в пучину неврастении.
Последний раз я играла перед публикой на итоговом концерте в музыкальной школе на собственном выпускном. В последующие годы моими слушателями были звёзды, луна и чашка кофе.
— Свет или ноты надо?!
Отрицательно мотнула головой, не рискуя говорить. Ноты всегда были у меня в голове, а любимые мелодии я могла исполнять даже с завязанными глазами. Слегка дрожащими пальцами открыла инструмент, присаживаясь на стул.
Мой темный ангел, как ему и положено, уже был за моей спиной. Он не прикасался ко мне, но стоял так близко, что я спиной чувствовала тепло его тела. В голове зашевелился вопрос о степени мужской наготы, но развивать тему не стала. Табличка «ОПАСНО»!
Хотелось сыграть что-то классическое, великое с бодрыми нотками, но пальцы меня не слушались. Эти десять «отманикюренных» проказников, как всегда, слышали только сердце, а там, несмотря ни на что, ещё была печаль. Серых полутонов, с каплями дождя и случайной слезой вперемешку.
Музыкальная тема из фильма «Помни меня» первой пришла на тактильную память. И снова я проигрывала, желая показать себя великолепной пианисткой, а, по сути, выражая только «сломанное» сердце.
Затем меня понесло на корейского композитора — пианиста Ли Ру Ма (Yirumа) с его композициями «Kiss the Rain» и «River Flow sin You».
Не знаю, куда б дальше меня утащило моё тихое и тайное, но Бестужев прервал этот полёт, снова укладывая ладони на плечи. Только в этот раз массаж он решил выполнить на голой коже, и потому мягкими неторопливыми движениями стянул ткань с плеч. Халат, фиксированный на мне только одним поясом, с лёгкостью ему это позволил.
— Ты перестала играть. Устала?
— Нет, ты … отвлекаешь…прямо самую малость!
— Тебе кажется, продолжай, — последовал логичный ответ мужчины.
Я честно попыталась. Даже успела сыграть пару аккордов, пока не почувствовала прикосновение губ к шее. Приходится отметить, что массаж без спасительной ткани халатика стал крайне волнительным для моей слабой нервной системы.
— Демьян…
— Ммм… — прямо в кожу промычал этот наглец- совратитель женских душ.
Мурашки, как по приказу, россыпью ускакали вдоль тела, а потом снова собрались все вместе внизу живота, уже превращаясь в тлеющие угольки будущего пожара моего разврата.
— Я так не могу играть.
— Ну, и правильно, потому что нам нужно сменить ритм.
— Ритм? Какой? — я все ещё пыталась не поддаваться эмоциям, но следующий вопрос меня практически размазал по стулу.
— Ты когда-нибудь занималась
