— Линда, такую зарплату вам в другом месте не предложат, — продолжил уговаривать меня Карл. — Даже с Золотым дипломом без опыта работы вы можете рассчитывать лишь на половину того, что у нас. Да и муж под присмотром. Все замечательно складывается.
— Думаете, он нуждается в присмотре? — усмехнулась я. — С ним же не будет фикуса.
— Фикуса? — недоуменно переспросил Карл. — Фикус — это кто?
— Да так, — небрежно бросил Дитрих. — Есть тут один, постоянно пытается влезть между мной и моей женой.
— Разве? А мне кажется, пытается сбежать…
— Никуда он от своего счастья не сбежит, — заявил Дитрих. — Отловим и наконец посадим.
— Куда посадите? — заинтересовался Карл, который, казалось, совсем не понимал, о чем речь.
— Как куда? В горшок. Куда еще можно высаживать фикусы? На улице для них зимой холодновато.
— Шутники, — проворчал Карл. — Линда, сколько вы будете думать?
— До тех пор, пока не решится вопрос с Эггером, тем или иным образом, — твердо ответила я.
И собиралась на этом стоять. Не хочу, чтобы из-за моих скоропалительных решений кто-нибудь пострадал. Достаточно того, что могут поставить в вину Дитриху, пусть Карл и уверен, что ничего предъявить мне нельзя. Но ставить их под удар не хочу.
— Хорошо. — Он потерял ко мне интерес и подвинул лист с ручкой Дитриху. — Дирк, надеюсь, тебя Эггер в наших стенах не смущает?
— Меня он нигде не смущает. Но мне кажется, он в наших стенах недолго пробудет.
— Думаешь? — Карл пытливо уставился на Дитриха, словно пытался влезть ему в голову и понять, почему тот так считает.
— Уверен. И, Карл, моя просьба по Линде. Мне кажется, ты о ней благополучно забыл.
— Да не забыл я, не забыл, не волнуйся. Вечером сяду и напишу. Завтра получишь. Можно сказать, начнешь свой трудовой день с радостного известия.
— Завтра? — поразилась я. — Ему нужно уже завтра выходить на работу?
— Было бы неплохо сегодня. — Карл вздохнул. — Но я добрый. Понимаю, что на сегодня у вас уже есть планы. Но у нас и без дела Эггера куча всего. Так что с завтрашнего дня. Просьбы будут?
— Да. Если уж ты сразу хочешь меня запрячь, — сказал Дитрих, недовольно прищурившись, — тогда мне нужно следующее. За что заблокировали Дар брату арестованного Эггера — лучше всего взять его дело. Кто его заблокировал из Совета. Какая специализация у иноры Кремер, которая была невестой брата Эггера. Есть ли у нас слепок ее ауры, и, если есть, сравнить с данными тех, кого пропускает магическая защита Эггера. Чем болеет Кремер.
— Вернер заблокировала, Вернер, — пробурчал Карл. — Доволен? Поэтому меня и удивляет твоя уверенность в непричастности Эггера. Там такая ненависть…
— Я подозревал, что она, — невозмутимо ответил Дитрих. — А по остальному?
— По остальному будет завтра. Про брата Эггера… Думаешь, имеет смысл поднимать его дело? Совет Магов скорее всего не даст — у нас сейчас очень непростые отношения, знаешь ли… Может, допросить самого заблокированного?
— Нет, лучше просмотреть дело. Надави через инора Лангеберга. Боюсь, что от самого заблокированного мы правды не услышим. Да, еще. Позволяет ли защита Эггера всем разрешенным проводить с собой кого-то еще, или это доступно только хозяину.
— Позволяет, проверили.
— Сэкономил, значит… — задумчиво сказал Дитрих.
Такая экономия была вполне в духе Штефана. Защитой он занимался не сам, приглашал специалиста, поэтому для тонкой настройки нужно было звать его же. А расширить число имеющих доступ можно было и самому. Значит, Штефан настолько кому-то доверял, что не мог представить, что в его отсутствие этот кто-то придет к нему в дом не один и с целями, далекими от дружеских. Если, конечно, он не имеет отношения к найденному в сейфе контейнеру…
— Сэкономил, — подтвердил Карл. — И даже не поставил оповещение.
Дитрих кивнул то ли ему, то ли своим мыслям, пододвинул к себе лист бумаги и начал писать. Справился он с этим быстро, после чего небрежно подвинул заявление к Карлу и сказал:
— Все на сегодня мои обязательства перед тобой выполнены. Теперь до завтра я не хочу слышать ни про Эггера, ни про кого еще. Я обещал Линде обед и не хочу, чтобы там с нами сидел еще кто-то, пусть даже только в мыслях, моих или ее.
Карл не проникся его увещеванием, напротив — посмотрел чуть снисходительно и выдал:
— Пфф… Считай, что Эггер с вами за одним столиком усядется. Никуда вам от него не деться — слишком сильно Линда влезла во все это, пусть и не по собственному желанию. Лучше уговори ее пойти к нам. Так надежнее будет.
— То есть к нам за столик хочешь еще и ты? — недовольно сказал Дитрих. — Ну уж нет. Нам вполне хватит друг друга.
И он с такой скоростью потащил меня на выход, что едва я успела попрощаться с Карлом, как мы оказались на улице. И почти сразу наткнулись на Эмили. Неужели она здесь все время караулит? Или следила за нами, поэтому и торчит здесь? Вот уж кого я точно не хотела сегодня видеть и разговаривать с ней тоже не хотела. Но она с моим желанием считаться не будет.
— А Штефан? — первым же делом требовательно спросила она. — Где Штефан? Почему его не выпустили до сих пор?
Она вцепилась в мою руку с таким видом, словно собиралась тащить меня назад в Сыск и обменивать на Штефана. Определенно, подругой она меня больше не считала. Нет, я слышала, и не раз, что женская дружба не выдерживает появления интересного объекта противоположного пола, но была уверена, что нас с Эмили это обойдет стороной. Но, увы, может, я и была ей до сих пор дорога, но Штефан явно был дороже.
— Инорита, это так быстро не делается, — ответил Дитрих. — Сначала нужно доказать его непричастность.
— Что там доказывать? — возмутилась она. — Он ничего такого не
