- Привет, - брюнетка обворожительно улыбалась, - а там снег.
- Привет, - Ньют тоже попытался улыбнуться, но скулы почему-то сводило. – А Томас уехал. Вдвоем хозяйничать будем, проходи.
Девушка прошла в квартиру, закрывая за собой дверь. Она стянула сапожки, пуховик и прошла на кухню, включая стоящий там телевизор. Как и всегда с утра, там шли новости. Очередная авария. Только теперь…
- Ньют… - голос девушки не на шутку испугал блондина, и он, усиленно крутя колеса коляски, приехал на кухню.
Объяснять Терезе ничего не пришлось. По телевизору миловидная женщина в сером костюме говорила:
- Сегодня, в шесть утра, по направлению к коттеджному поселку разбился микро-автобус. Из-за гололеда водитель не справился с управлением, транспорт улетел в кювет. К сожалению, спасти удалось не всех пассажиров. Из-за неисправного топливного бака случилось возгоранием. Погибли три молодых человека в возрасте от девятнадцати до двадцати двух лет и женщина с трехмесячным ребенком. Опознание проводится в городском морге.
Репортаж сопровождался ужасными фотографиями с места происшествия. Искореженный, сгоревший микро-автобус. Тела в черных пакетах.
И одним из этих тел был Томас…
До Ньюта осознание дошло не сразу. Лишь когда дикторша продолжила говорить что-то о спорте, он услышал всхлипы. Тереза, закрывая рот ладошками, дрожала, как клиновый лист на ветру. По красным щекам катились слезы.
- Он… погиб… Ньют… Томаса нет…
Девушка начала оседать на пол, захлебываясь слезами. Художник сам держался из последних сил. Сердце будто остановилось. Воздуха больше не было. Больше не было ничего.
Больше нет смысла жить. Больше нет того, ради кого он из последних сил выкарабкивался с того света.
Томми умер. Ведь именно его место было в задней части автобуса. Ведь именно ему было девятнадцать. Было…
«Я отдал бы всё за то, чтоб он сейчас был жив.
Но его…уже…нет.»
Через день Ньют исчез из города, оставив Терезе и Минхо записку: «Здесь деньги на похороны. Я не останусь. Я не могу. Его больше нет. Меня тоже.»
Они прошли через всё вместе. Они были одним целым. И если умер один, значит…
***
- Мам, кто это на фотографии? – девушка лет шестнадцати-семнадцати с роскошными черными волосами, убранными в хвост, показала на фотографию, которая была вложена отдельно в альбом.
Тереза грустно улыбнулась и, перекинув через плечо полотенце, которым она вытирала бокалы в шкафу, села на кресло. Дочка села напротив.
- Это, Сэмми, мои друзья. Блондин – это Ньют, мы с ним учились вместе, с парнем, стоящим рядом, мы вместе жили. Это Томас. Ближе него не было человека. Он был мне как брат. Рядом со мной стоит… - женщина запнулась, не зная, стоит ли говорить. Но все же продолжила: - Это твой отец.
Девушка посмотрела на мать, а та в который раз отметила, что глаза ее дочери достались точно от Минхо.
- И где же они теперь? – Сэмми провела тонкими пальцами по фотографии.
- Томас погиб, когда ему было девятнадцать, - Тереза с трудом сдерживала слезы.
Тридцать первое декабря. Все получали подарки на новый год. А она потеряла в этот день все. Двоих друзей. Ньют уехал, но сейчас… сейчас он был не здесь, Тереза это точно знала. Наверняка, он ушел вслед за Томасом.
И опять тридцать первое декабря. Она сидит со своей дочерью в гостиной и рассказывает ей историю всей своей жизни.
- Том погиб, когда ехал к родителям. Автобус слетел в кювет и загорелся. Ньют не вынес одиночества и уехал. Через полгода он прислал письмо, в котором была банковская карточка и несколько строк. – Женщина, не утратившая с годами свою красоту, прикрыла глаза, вспоминая эти строки. – «Это деньги для тебя и твоей дочери. У тебя точно будет дочка. Пусть она ни в чем не нуждается». Знаешь, Сэмми, потом деньги приходили еще дважды. На твой день рождения и на годовщину смерти Томаса. А потом… Письма прекратились. И тогда я поняла, что потеряла еще и Ньюта.
Тереза, надеясь, что дочь не заметила ее слез, аккуратно вытерла их рукавом домашней кофты.
- Мам… - девушка тихо, еле слышно позвала мать. – Где же отец?
Тереза тяжело вздохнула.
- Когда он узнал, что Томас погиб, а Ньют пропал, он был сломлен. Я молчала о беременности. Мне было тогда тяжело, я чуть не потеряла тебя на похоронах Тома. Но я молчала. А потом твой отец уехал, узнав, что я жду его ребенка. Сказал, что любит меня, но не может быть со мной якобы по семейным обстоятельствам. Да, он перечислял деньги. Да толку от них было? Мы с тобой прожили благодаря Ньюту.
- Почему этот Ньют помогал нам?
- Он был очень добрым, Сэмми. Как оказалось, безумно любил детей. В девятнадцать лет он оказался прикованным к коляске, Томас всегда был рядом с ним. Они мечтали усыновить ребенка. Мечтали быть всю жизнь рядом, хотя и не говорили этого. Они не смогли бы отпустить друг друга… И теперь они вместе.
Из голубых, чуть потускневших со временем глаз все-таки полились слезы.
- Мам, не плачь, - Сэмми протянула руку к маме, но не успела успокоить женщину. Раздался звонок в дверь.
Тереза вскочила с кресла, кинула полотенце и пошла к двери. Пока она шла по коридору, на ходу поправляя гирлянду, создававшую хоть какую-то праздничную атмосферу, женщина смогла успокоиться.
Не спрашивая по привычке кто там, Тереза открыла дверь.
- Привет, - мужчина с легкой улыбкой смотрел на женщину своими карими глазами. Глазами, в которых можно было утонуть.
В руках у мужчины в официальном костюме были два букета. Один с лилиями, которые друзья носили Томасу на могилу, а другой с ромашками, которые Тереза так любила.
- Ма, кто там? – из зала высунулась копна черных волос.
Слова дочери заглушались бешеным сердцебиением. Тереза, так и застыв перед дверью, смогла лишь выговорить:
- Сэмми, знакомься, это твой папа.
Со слезами на глазах на нее смотрел Минхо…
Комментарий к Глава 15
*Измененные слова песни Tractor Bowling - Я помню
========== Благодарности и плейлист ==========
Хочу сказать огромное спасибо всем, кто читал эту работу, преданно ждал каждую новую главу. Спасибо всем моим читателям. Я правда люблю вас, ведь эта работа продолжилась лишь благодаря вам.
Отдельное спасибо я хочу сказать Вале, Свете-Коте, Терезе и Полене. Благодаря пинкам и поддержке этих людей я собиралась с силами и писала дальше. Да, порой хотелось бросить, порой хотелось удалить всё. Но мне не позволяли, а потому вот… Со слезами на глазах я поставила
