обещал встретиться с ней в Лондоне. У девушки голова пошла кругом, она уставилась на тетю, затаив дыхание. Как жаль, что они разминулись.
– Правда? Когда он придет? Сегодня, завтра… послезавтра? Когда же?
Джулия улыбнулась.
– Завтра после обеда.
Пруденс растерянно взглянула на тетю.
– Ой, но я ведь обещала съездить к Мэри. Она же вот-вот родит, я должна привезти сюда Джейн. – Трехлетняя Джейн была младшей из детей Мэри и вечным источником беспокойства. Она изводила Мэри своими капризами и слезами. Джулия сжалилась над дочкой и пообещала ей присмотреть за малышкой.
– Если выедешь пораньше, то у тебя будет куча времени, чтобы добраться до Епископских ворот и вернуться до появления лорда Фокса.
– Надеюсь.
Джулия окинула ее понимающим взглядом.
– Я тоже.
Пруденс посмотрела на тетю.
– Что вы имеете в виду, тетя Джулия?
– Лишь то, моя дорогая, что это из-за лорда Фокса ты так изменилась.
– Изменилась? Разве я изменилась?
– Конечно. Ты вся светишься. Вижу, он произвел на тебя впечатление.
Пруденс просияла.
– Разве от вас хоть что-нибудь скроешь? Лукас не мог не произвести на меня впечатление. Он очень впечатляющий человек.
– Заметно, – хихикнула тетя.
– Ой, тетя Джулия. Я так счастлива… и в то же время боюсь своих чувств к нему.
Джулия улыбнулась.
– Надеюсь, это приятные чувства.
Пруденс вспыхнула.
– О, да. Я… я не хотела ничего говорить до встречи с ним, но он… он хочет на мне жениться, – выпалила она. – Он этого и добивался, я только сейчас поняла… и мне хочется кричать это всему миру.
– А как ты относишься к нему? Ты готова выйти замуж за лорда Фокса, Пруденс?
Глаза девушки стали задумчивыми. Пруденс знала лишь, что вопреки всему… вопреки репутации развратника и раздражающей самоуверенности Лукаса Фокса, любит его всем сердцем и мечтает о взаимности. Ей до боли хотелось взглянуть в его обожаемое лицо, хотелось, чтобы он ее обнял, и сила этого желания пугала ее.
– Я наивно мечтала остаться в Уиллоу-Хаузе, кататься верхом и ухаживать за садом, – прошептала Пруденс. – Теперь мои иллюзии развеялись. Как я могла быть такой глупой?
– Ты приняла предложение лорда Фокса?
На ее щеках появились ямочки.
– Еще нет. Но приму. Мне потребовалось время, чтобы разобраться в своих чувствах, но теперь я знаю, что люблю его отчаянно. Скажите, что вы счастливы за меня, тетушка.
Джулия радостно улыбнулась. Она обняла племянницу и даже всплакнула от избытка чувств.
– Исполнилось мое самое заветное желание. Если бы твой папа был жив. Он был бы счастлив узнать, что ты нашла такого прекрасного жениха, и радовался бы объединению двух семей.
Сердце Пруденс наполнилось гордостью.
– Я знаю. Сначала мне не хотелось льстить Лукасу своим признанием и тешить его самомнение, потому что он был слишком самоуверен и считал, что я сама брошусь к его ногам. Он ни на миг не сомневался, что я выйду за него замуж, а я пыталась доказать ему, что не терплю принуждения. Я хотела, чтобы он как следует помучился, дожидаясь ответа на свое подлое предложение.
– Подлое?
Пруденс торопливо рассказала тете о сделке, которую Лукас заключил с Томасом, и о своей обиде.
Джулия выслушала очень внимательно и тихо рассмеялась в ответ.
– Должно быть, лорд Фокс не ожидал сопротивления… особенно от такой юной девушки, как ты. Значит, ты больше не собираешься томить его ожиданием?
Глаза девушки заискрились весельем. Она с улыбкой хлопнула в ладоши.
– О, нет. Лукас умеет быть очень убедительным. Я так по нему скучаю, тетя Джулия. Не могу дождаться, когда же увижу его снова.
Джулия вздохнула.
– Наконец-то ты повзрослела, – сказала она, и это была правда. Пруденс и сама чувствовала перемену в себе. Однажды, возможно, в ту самую ночь в Марлден-Холле, наивная юная девушка исчезла навсегда. От той невинной Пруденс Фейрворти, питавшей детскую любовь к Адаму Лингарду, осталось очень мало.
На следующий день Пруденс не суждено было встретиться с Лукасом. По дороге к Епископским воротам у кареты отвалилось колесо; пока нашли новое колесо, пока его установили… в результате Пруденс вернулась в Мэйтленд-Хауз уже после наступления темноты.
Лукас, безуспешно прождавший больше часа, выглядел таким разочарованным, что Джулия даже его пожалела. К несчастью, маленькая Джейн раскапризничалась, и ее никак не удавалось успокоить без мамы. Девочка плакала без умолку, и, испугавшись, что ребенок может заболеть, взрослые решили отвезти ее обратно. Волнуясь за дочь, Джулия собралась съездить к Епископским воротам сама, но Джейн висла на Пруденс и начинала орать каждый раз, когда ее пытался взять на руки кто-нибудь другой. В итоге Пруденс и Джулия решили поехать вместе.
Когда они подъехали к дому, на пороге их встретила взволнованная служанка.
– Что случилось? – встревожилась Джулия. – Что-то с Мэри?
– У нее схватки начались три часа назад. Я отправила весточку ее мужу на Биржу, и послала за миссис Банди, повитухой, но она все никак не идет. Я хотела сама идти ее разыскивать… у хозяйки уже и воды отошли.
– Да, иди. А пока я сама позабочусь о Мэри. – Войдя в дом, Джулия испуганно взглянула на Пруденс. – Господи, я так надеюсь, что все обойдется. Ее прошлые роды были такими тяжелыми…
Джулия и Пруденс, несущая на руках дремлющую Джейн, поднялись по лестнице. Уложив девочку в кроватку, Пруденс вошла вслед за тетей в спальню. Мэри стонала, скорчившись на кресле. Ее волосы слипшимися прядями падали на плечи, а искаженное от боли лицо было цвета свернувшегося молока.
– Слава богу, ты пришла, мама, – тяжело дыша, прошептала Мэри, схватив мать за руку. – Малыш скоро родится… я уже чувствую.
Джулия тут же приступила к делу. Пруденс, впервые присутствующая при родах, отошла в сторону, потрясенная увиденным. Кресло для роженицы казалось ей похожим на орудие пытки. Осмотрев свою дочь, и убедившись, что все идет своим чередом, Джулия взглянула на племянницу и улыбнулась при виде ее побледневшего лица и огромных испуганных глаз.
– Не волнуйся так, Пруденс. Пока все в порядке. К несчастью, о детях этого не скажешь, судя по их воплям. Ступай в детскую и успокой их. Я справлюсь до прихода повитухи… хотя, скорее всего, она и не понадобится. Похоже, ребенок появится раньше, чем миссис Банди.
Пруденс была только рада поскорее уйти из спальни. Огорчало ее лишь то, что она вновь не сможет встретиться с Лукасом.
Лукас ехал из Мэйтленд-Хауза к Уайтхоллу, ничего не замечая вокруг. Не застав Пруденс дома вот уже в очередной раз, он ощутил такое разочарование, какое не испытывал никогда в жизни.
Он жалел, что не заключил с ней помолвку перед отъездом из Марлден-Грин. При всем своем упрямстве и своеволии она вполне могла снова заартачиться из-за того соглашения, заключенного с Томасом. Пруденс не равнодушна к нему и сама поняла бы это, если бы не была такой молодой и строптивой.
Лукас нахмурился, решив, что Пруденс избегает его нарочно. Когда вчера она уехала к Епископским воротам, зная о его намерении прийти, почему даже записки не оставила? А сегодня все повторилось. В Мэйтленд-Хаузе целая армия слуг, так почему именно Пруденс и леди Джулии понадобилось отвозить этого ребенка? Очевидно, Пруденс не хочет его видеть. Лукас был так зол на нее, что сразу же отбросил
