Но сейчас никого из перечисленного в данной ситуации нет. Реальность оказывается намного безумнее и страшнее. Или приятнее?
В том, что она полнейшая идиотка Айрис уже давно перестала сомневаться. А в том, что она обычный человек, живущий как и все нормальной жизнью сомневалась еще как. И неспроста.
Ну какой нормальный человек будет метаться по всему свету в поисках монстров, которые пьют кровь из таких любопытных особ, как она? Какой нормальный человек останется жить бок о бок с тем, кто чуть не прибил ее как кот мелкую мышку? И наконец какой нормальный человек будет рассуждать над таким, казалось, элементарным вопросом, как нравится или не нравится ей быть выебаной посреди леса трехсотлетним высшим вампиром?!
Она определенно сошла с ума.
Кто бы мог подумать, что после ее просьбы пройтись по лесу и подышать свежим воздухом перед сном, собраться с мыслями после долгой дороги и поговорить по душам все события обернуться вот так? Руки безуспешно пытаются оттолкнуть мужчину, по звериному накинувшегося на неё. Навалившись всем телом, вампир прижал северянку к стволу, не замечая попытки прекратить это безумие. Но почему безумие это притягивает? Откуда это неопределенность? Борьба разума с эмоциями. Рассудка с инстинктами. Красные пятна на шее. Клыки касаются тонкой нежной кожи, но не смеют сомкнуться, войти в плоть, доставляя чуть заметную боль вперемешку с невообразимым, ударяющим в голову удовольствием.
Нет, конечно прокушенные губы это одно, но когда на тебя буквально набросились и не дают даже сделать малейшее движение… Еще и при том-то все довольно болезненно… А чего она, в конце концов, ожидала от вампира? Сама виновата. В прошлый раз все было куда спокойнее. То ли вино тогда расслабило, то ли сейчас слишком устала; и морально, и физически.
Когти прошлись по внутренней стороне бедра. Айрис возмущенно зашипела. Но брюнету, похоже, окончательно сорвало крышу. Движения были яростными, резкими, размашистыми, казалось, хуже уже быть и не может. Но это лишь казалось. Оторвавшись от распухших губ, вампир приподнял девушку, та обхватила его крепкий торс ногами и лишь на мгновение оторвавшись от дерева, была снова зажата между стволом и телом Детлаффа. Руки с треугольными ногтями начали стягивать, почти что рвать в нетерпении штаны для верховой езды, растрепанные локоны светлых волос беспорядочно спадали на плечи. Глаза были прикрыты на покрасневшем лице. Затем, осознав, в каком положении сейчас находится она, с трудом противясь ласкам открыла глаза.
— Детлафф, не стоит… Я устала, черт. Не сейча., — собственные стоны прервали её же слова.
Вампир, все прекрасно видя, остановился, усмехнулся, показывая в улыбке нечеловеческие длинные клыки. Затем приблизился к уху северянки и прикусив его, играя и дурачась, дразня прошептал:
— Глупая наивная девка, я хочу тебя. Всю.
На Айрис накатила волна удовольствия. Его голос поменялся, стал ниже. Точно так же было в прошлый раз, он принял боевую форму и велел ей убираться. Только в этот раз он говорил не яростно, а как-то нежно что ли? Сюда больше подойдет слово страстно, возбуждающе, завораживающе. А её, в свою очередь не бросало в дрожь и не подкашивались ноги от страха как тогда в прошлый раз. Нет, сейчас этот голос заставлял стонать от приятного тепла внизу живота, ноги подкашивались от сладких спазмов, хотелось извиваться в нетерпении и поддаваться вперед.
— Я не…
Вампир, уже успев избавиться от одежды, как и когда, эти детали ускользнули от внимания девушки, прекратил ласки, звериные очертания то проявлялись, то вновь исчезали, уступая человеческим чертам лица, глаза налились кровью, зрачки сузились до мелких точек в холодных бездонных глазах.
— Лжешь.
Айрис запрокинула голову, ртом хватая такой необходимый воздух. Ветер не чувствовался да и вообще похоже порывов больше не было, или двое просто напросто их не замечали. Стало жарко. Первые толчки вызвали бурю эмоций, страсти и необходимой потребности не останавливаться, почувствовать плоть снова и снова. Вампир глухо рычал, касаясь клыками дергающейся жилки на шее девушки. Златовласая прижималась к мужчине, царапала ногтями его спину, двигаясь навстречу, все быстрее и быстрее. Хотелось ещё больше, снова ощутить, продлить, прижиматься, никогда не отпускать. Шея вампира покрылась красными пятнами, которые вскоре постепенно исчезали. Айрис целовала ещё сильнее, окончательно потеряв голову от этой животной страсти. Звезды над головой мелькали яркими огнями, трава под ногами иногда касалась кожи под порывами редкого ветра. Снежные клыки сверкнули блеском в полутьме впиваясь снова в губы северянки. Стоны разносились по лесу, пока двое не настигли вершины пика.
Время остановилось… Но лишь на пару мгновений.
Проснулась светловолосая под теплым одеялом под боком у спящего вампира. И как они уместились вдвоем на одной одноместной кровати? Хотя, это было вполне возможно, она была довольно широкой. Постепенно Айрис вспоминала события прошлой ночи, помнила сильные руки, которые отнесли ее уставшую, уже почти заснувшую сюда в пещеру и помнила, что время утекает все больше и больше. Она поежилась, вспоминая прикосновения того безумного мага, а ведь он мог все видеть вчера. Паршивый белобрысый выродок. Айрис в очередной раз отметила про себя, что ей везет. В очень плохом смысле.
С каждым разом осознание ситуации заставляло мурашки пробегать по телу, сердце бешено заколотило по грудной клетке. Что же ей делать? Рассказать все это она не может, а красть вещи, старинные гримуары, вампирские диковинные штуки — это вообще в голове не укладывалось. Паника атаковала и полностью завладела северянкой. Она так глубоко погрузилась в свои мысли, что прикосновения вампира заставили её вздрогнуть от неожиданности. Тот сквозь сон видно почувствовал тревогу проснувшейся и его ладонь опустилась на голову девушки, прошлась по мягким светлым волосам, руки обхватили её и прижали ближе к себе. Сгребённая в охапку, девушка почувствовала облегчение. Страх и паника отступали, но тревога по прежнему не хотела уходить, засев глубоко внутри и скребя душу когтями, словно дикий лесной кот кору молодой березки. Что же ей делать?
Стрела пролетела в нескольких сантиметрах от головы ушастого зайца. Зверек живо дал деру, а охотница выругалась, ударив кулаком по стволу дерева. И промах был только одной из причин плохого расположения духа. Мысли о проклятом чародее не желали покидать разум. При всем этом поцарапанная спина, пусть и обработанная мазями, продолжала гореть огнем и не
